Андрей Марченко - Революционная сага

— Он же вампир… — прошептала Ольга — мы можем ему доверять?

— Вполне… — ответил вместо Геддо вампир. — Ваш спутник спас мне как-то жизнь.

— Спас — громко сказано. — отозвался Геддо. — Само бы пошло лет через двести-триста…

— Поверь, триста лет даже для того, кто живет практически вечно — срок немаленький.

Прошли аллейкой. Рядышком, на могиле стояло два креста — в изголовье и в ногах:

— Кто здесь похоронен? — спросила Ольга. — Великий грешник?

— Напротив, священник. Он столько принимал исповедей, столько грехов отпустил, что умирал в муках… Ну и братия решила, что оного креста для него мало.

— А почему деревня брошена?

— Их не устроил один беспокойный сосед. Решили, что проще съехать.

Даже со спины было понятно, что вампир улыбается. Понять, кто был этим соседом — труда не составляло.

Старый приятель подошел к могильной плите, толкнул ее носком сапога. Та на удивление легко отошла в сторону.

Стали спускаться вниз. Плита сама по себе стала на место.

В руке вампир нес свечку — дешевенькую, вероятно украденную из какой-то церкви. Света она давала немного, но вампиру и тот был не нужен: он отлично видел в темноте, да и по своим подземельям он мог пройти и с закрытыми глазами.

В дневном свете огоньки в очах вампира были почти незаметны, но здесь в подземелье они светились как два уголька.

Глаза же старика, девушки и собаки тоже стали привыкать к темноте.

Вампир остановился, отодвинул крышку стоящего в нише гроба, порылся, достал оттуда кость. Бросил ее собаке:

— Хорошая собачка… Лови косточку! Погрызи…

Но собака кость не поймала, а даже отступила от нее в сторону.

— Брезгует. — заключил вампир. — не хочет грызть человечину?

Старик покачал головой:

— С твоих костей не наешься. Им, наверно за сто лет.

Вампир косо улыбнулся. В дрожащем огне свечи ухмылка получилась и вовсе жуткая:

— Лично моим-то костям более будет. Да и этой, наверное, лет за двести.

Спустились по лесенке, прошли коридорами, попали в зал, оттуда снова узкая, холодная лестница.

Наконец комната, похожая на келью. Ольга подумала, что вампир похож на человека, гораздо более, нежели ей показалось на первый взгляд.

— А я думала, вампиры спят в гробах…

— Только когда под рукой нет кровати. А если на одном месте живешь сотни лет, отчего бы не устроиться поудобнее? Хотя, чтоб ее сюда понести, пришлось уширять проходы.

В остальном, жилище было явно холостяцким: не убрана кровать. Мятый плащ в кресле-качалке вместо пледа. На столе крошки, остатки не то обеда, не то вовсе завтрака.

— Тихо у тебя здесь. Можно услышать, как сердце бьется.

— Не скажи. Иногда по ночам пауки так и топочут, так и топочут. Да и у меня сердце не бьется, — напомнил вампир.

Кстати, в уголке, над столом паук сосредоточенно ткал паутину. Сюда, в подземелья, не залетала никакая муха, и паучок от рождения питался объедками со стола вампира. Зачем тогда он ткал эту нить? Из любви к искусству? По привычке? Для собственного удовольствия?

— Присаживайтесь… — вампир услужливо пододвинул Ольге стул.

Его лицо было так близко, что казалось можно почувствовать дыхание, тепло. Но где там — вампир не дышал и был холоден… но отнюдь не бесчувственен.

— Ах, какая милая девушка. Скажите, а вы случайно не страдаете полнокровием? Я бы мог вам помочь.

— Я бы попросил… — вступил Геддо.

— Ну да, ну да… Уже молчу. Так кто вас преследует?

— Вероятно, Лехто. Я от него второй год бегаю.

Вампир не побледнел только потому что и без того был белее мела.

Из-под кровати достал запыленный магический шар.

Протер его, поставил на стол. Распорядился:

— Туши свет!

Геддо раздавил пальцами огонь, висевший на фитильке свечки.

Бормоча заклинание, вампир закрыл глаза.

Стало абсолютно темно.

Но тут же начал разгораться иной туманный свет внутри шара.

…По деревне солдаты ехали неспешно, держа в руках взведенные винтовки. У трех из четырех стальная рубашка пуль была старательно исцарапана ножом. Войдет такая в тело, и разорвется на части. Пойдет по телу стальными брызгами, оставит после себя фарш. И раненому не выжить никак.

Бывало, на войне, тех кого ловили с такими пулями, ставили к стенке, но не просто привязывали к столбу, а крепили тело где-то на уровне груди. Затем выкатывали пулемет… Отстреливали сначала лодыжки, затем чуть ниже колен, после — немногим выше…

И так, потратив полную коробку, добирались до сердца…

Но на гражданской патроны экономили, хотя и смерть менее мучительной не становилась.

Деревушку осматривали не спеша и не то чтоб старательно. Заглядывали в окна, но вовнутрь не заходили: ступишь на пол — избенка и рассыплется как карточный домик.

Выехали за околицу — может, путники, увиденные с холмов, прошли деревню не останавливаясь?

Нет, пусто…

Прошли по кладбищу.

— Да куда же они делись? — спросил один. И неожиданно сделал совершенно верное предположение. — Под землю что ли провалились?

По всему выходило: кому-то надо оставаться здесь, кому-то мчаться к Лехто, звать того сюда. Но удивительно: сейчас к Лехто стремились все. Мало кому хотелось оставаться в брошенной деревушке.

В аккурат под спорящими солдатами, на глубине десяти саженей, вампир спросил:

— Кто-нибудь умеет читать по губам?

Ольга и Геддо покачали головами.

— Зря! — подытожил упырь. — Но, как мы видим, Лехто тут не имеется. Ложная тревога.

— Лехто рядом. — настаивал Геддо. — Мне было видение. И алармы дрожат, показывая присутствие сильного мага, Линии Великой Магии искривляются, идут волнами.

— В общем, ты Лехто не видел? Слишком мнительный ты стал последнее время… Давай-ка я этих бравых ребятушек пугану…

— Не смей!..

Но было поздно. Себастий уже читал заклинание.

Спор был прерван скрежетом. Обернувшись, увидели, как одна могильная плита медленно отползает в сторону. Вот появилась одна рука, другая. Затем высунулся череп. Обвел солдат взглядом…

Из-за огромных глазниц и широкой улыбки казалось, словно скелет и удивлен и рад видеть присутствующих.

Вроде бы где-то в глубине кладбища раздался похожий звук отодвигаемого камня…

Через несколько минут солдаты, жестоко пришпоривая лошадей, покинули деревню.

— Ну надо же… — на Лехто, рассказы про скелеты выползающие из могил произвели впечатление довольно умеренное. — Нет, я слышал, что деревня брошена, что там якобы нетопырь живет. Можно было бы положить, что старина-Геддо именно этой дорогой пойдет. Но с иной стороны — гарантий никаких на то не имелось…

Вернувшиеся с кладбища заняли место за командирской тачанкой. Благодарности они не получили. С иной стороны — за то, что бежали, нагоняя тоже не получили. И за спасибо…