Андрей Бондаренко - Славянское реалити-шоу

– Ещё подбросьте грибов сушенных, рыбы вяленой и копчёной, – попросила Галина неожиданно нормальным голосом, в котором не было ни привычного сарказма, ни насмешливой язвительности.

Егор понимающе переглянулся с Санькой и резюмировал:

– Что ж, как говорится: совет вам и любовь, голуби! Раз так решили, значит, решили. Может, оно и правильно, в том смысле, что – судьба. Кысмет! Как любят выражаться наши мудрые мусульманские братья…. Ладно, время покажет, что к чему…

Чтобы не ходить попусту туда-сюда, Егор затоварил во вместительные рюкзаки, оставшиеся от новгородских злых гостей, репы и чечевицы. Одежду и обувь, снятую – без всякой брезгливости – с мёртвых «братков», также решил прихватить с собой. Перед самым выходом на маршрут он отвёл Пугача в сторону и пояснил:

– Итак, Емельян, оставляю тебе один автомат с глушителем, два рожка к нему, вальтер и «тэтэшку» – с запасными боекомплектами. Нормально так, вроде? Далее, у покойных новгородцев обнаружились две стандартные сигнальные ракетницы. Делим, ясен пень, поровну…. Если что – сразу же запускай сигнальную ракету. Вот ещё что: сложи-ка где-нибудь в стороне от избы пару высоких куч хвороста, под самый низ напихай сухой бересты, а сверху положи вдоволь сырого зелёного мха…. Ракету ведь и просмотреть можно запросто: вспыхнула и через минуту-другую погасла. А дым от огня, он долгоиграющий, обязательно заметим. Если что-то, не дай Бог, случится подозрительное – сразу же ракету посылай в небо, костры зажигай…. Всё ясно, атаман?

– Так точно! Всё ясно, командир, не сомневайся!

– Ну, тогда мы пошли…. Ещё вот. У «братков» в рюкзаках я нашёл три фляжки со спиртом, одну из них в избе оставил, на обеденном столе. Блокноты и шариковые ручки – из их же планшетов – я поровну разделил. Как и карманные фонарики, оснащённые ручными динамо-машинами…. Так что можете с Галиной начинать – хоть с сегодняшнего дня – писать подробные мемуары, вести личные дневники…. Послезавтра с утра, если будет нормальная погода, я загляну к вам в гости: соли принесу, других гостинцев. Ладно, давай краба, атаман! Всех благ! Галку, смотри, не обижай! Да, с Савелием и его хвостатыми подопечными лучше не ссорься, себе дороже…

Мобильная боевая группа вернулась к пещере уже в послеобеденное время. Впрочем, остальные члены дружного коллектива даже и не помышляли об обеде – находились на своих сторожевых постах, дисциплинированно ждали возвращения отряда, огня не разжигали.

– Господа-славяне! – торжественно объявил Егор. – Сегодня, в честь нашей маленькой, но славной победы, объявляю выходной день! Давайте устроим настоящий весёлый праздник: накроем достойный стол, выпьем по чуть-чуть, благо есть – что выпить…. Это сколько же мы с вами хмельных напитков не употребляли? Месяцев пять?

Предложение было принято с искренним и неподдельным восторгом – со стороны мужской части отряда, и достаточно сдержанно – с женской…

«Что-то здесь не так!», – дисциплинированно доложил чуткий внутренний голос. – «Что-то совершенно неправильное и тревожное…».

В честь праздника стол решили сделать сугубо мясным, без уже прилично надоевших грибов и рыбы. Тщательно отмочили в чистейшей родниковой воде упругую тушку засоленного гуся, нарезали копчёной утятины и зайчатины, а в качестве главного блюда фигурировал запеченный на вертеле молодой барсук – сработал один из Петькиных капканов. На гарнир были поданы отварная чечевица, пареная репа и горох, квашеная капуста. Десерт – компот из брусники и клюквы, с добавлением дикого мёда.

Благодаря безветренной и солнечной погоде, они расположились на свежем воздухе – за грубым самодельным столом, используя в качестве стульев толстые ольховые и осиновые чурки, поставленные на попа.

Егор составил в ряд семь глиняных кружек, берёзовым черпачком наполнил их до половины рубиново-красным компотом, отвинтил крышку с литровой никелированной фляги, спросил, радушно улыбаясь:

– Ну, братья и сёстры славянской наружности, говорите смело – кому и сколько доливать спиртику?

– До самых краёв наливай, чего спрашиваешь! – браво откликнулся Генка Федонин.

– И мне также! – подтвердил Петр Нестеренко – Большая Рука.

– Не очень ли крепко будет? – засомневался Симон Браун, иностранец по рождению, как-никак. – Мне, командир, в два раза меньше долей. То есть, одну четверть от общего объёма. Хватит, пожалуй, для начала…

– Как скажите, дорогие соплеменники, – Егор легкомысленно пожал плечами, считая про себя фляжечные «бульки». – Отмерим без всяких вопросов! Точнёхонько…. А вы что будете заказывать, милые барышни-славянки?

– Ой, мне совсем не надо! Нисколички! – торопливо заверила Вера Попов.

– Да и я, наверно, воздержусь. Нездоровиться как-то сегодня, – неожиданно поддержала подругу Юлька Федонина.

– Так-так…, – недоуменно процедил Егор и очень внимательно посмотрел на собственную жену. – А вам, госпожа доктор? До краёв? Врачи-то они выпить любят! Как нас учат многочисленные отечественные фильмы…. Или, всё врут те фильмы?

– Совсем немного мне капни, – чуть смущённо попросила Санька, отводя глаза в сторону. – Грамм пять, максимум – десять…

Егор долил свою кружку до самых краёв, медленно поднялся со своего места, играя крупными желваками, выступившими на скулах….

Неожиданно испарилось куда-то – без остатка – хорошее праздничное настроение, смутные сомнения и подозрения заклубились вокруг угрожающим тёмным роем, но он быстро взял себя в руки и сложил обветренные губы в некоем подобии ласковой улыбки:

– Ладно, главное, что мы все живы и здоровы. Неплохо, чтобы и дальше всё так оставалось. Вот за это выпить и предлагаю.… Поехали, ребятки, ваше здоровье!

Егор выцедил свою порцию хмельного напитка в пять судорожных глотков, тяжело опустился на осиновое полено, ни на кого не глядя, взял с блюда жирное гусиное бедро, жадно впился зубами…

Почувствовав, что с командиров творится что-то неладное, и все остальные принялись молча поглощать пищу, обмениваясь непонимающими и удивлёнными взглядами.

– Давайте, что ли, ещё по одной, – хмуро предложил Егор.

Молча, в насторожённой гробовой тишине, он приготовил для мужчин очередные порции компотно-спиртового коктейля и провозгласил следующий тост:

– Ну, чтобы неприятности и неожиданности не ходили вокруг нас бесконечными и загадочными косяками!

Егор выпил, поморщился, задумчиво перевёл взгляд на Веру Попову и негромко спросил:

– Извините, конечно, корнет, но вы – беременны?

– Да, – чуть слышно ответила Вера, смущённо глядя в стол.

– А вы, милая Юлия?

Федонина только утвердительно кивнула головой.

– Мадам доктор?