Шломо Вульф - Из зимы в лето

«Теперь, после наглого вмешательства в Балканский конфликт на стороне Юго-славии, Советский Союз намеренно создает напряженность в районе Тихого оке-ана, где его пассажирский лайнер подвергся рутинному в этих водах нападению пиратов. Соединенные Штаты не имеют к этому нападению никакого отношения, а наши авианосцы и сопровождающие их корабли свернули к месту событий только в ответ на сигнал бедствия советского лайнера.»

На третьем часу смертельной погони Катька вдруг ущипнула своего друга за руку так, что он чуть не свалился с мачты.

Прямо над водой, накренившись и покачивая крыльями, вдруг промчался с грозным ревом появившися словно ниоткуда серебристый самолет с красной звездой на стабилизаторе. Лайнер тотчас снизил ход, всплыл на корпуса и остановился. Все высыпали на палубу полюбоваться на совсем уже другую охоту! Катер заг-загом попытался было уйти, прыгая с волны на волну, под защиту спешащего прочь фрегата, но не успел. Самолет ТОФа полыхнул ракетной кассетой под кры-лом, и катер исчез без следа в дымном облаке. Подоспевшие еще три штурмовика разнесли в прах и сам яростно отбивавщийся фрегат, поспешно поднявший было американский флаг. Пассажиры прыгали от радости и целовались друг с другом, не веря чудесному спасению. Появились на несколько минут над водой и округлая черная туша долгожданной советской атомной лодки. Она показала лайнеру, что он теперь под защитой и из-под воды, и снова погрузилась. Лайнер снова развил полный ход. На утро на горизонте появился словно близнец «Родины» — такой же огромный, стремительный и всепогодный, только серо-голубой авианосец. Само-леты, пришедшие на помощь из Владивостока, исчезли. Их заменили палубные самолеты и вертолеты с «Александра Можайского». Два трисека быстро шли на север.

«Демонстративная атака советских самолетов с потоплением американского фре-гата, идущего с Окинавы после ремонта, а потому без бортового номера, само по себе является пиратскими действиями в нейтральных водах…» «В районе всего побережья нашей страны наблюдается повышенная активность советских подводных ракетоносцев, выдвинутых на рубеж кинжального удара по территории Соединенных Штатов. Президент обратился по красной линии к премьеру Советского Союза с просьбой о немедленной встрече в Женеве с целью предотвратить роковое развитие событий…» «… отвод всех иностранных кораблей из района боевых действий на Балканах. Разгром и аннексия сербами Албании, по мнению премьера Великобритании, не может служить поводом для глобальной войны…»

«…не могли не воспользоваться сложившейся ситуацией. Мы призываем Советский Союз отказавшийся от самого понятия «еврей» в своей стране, прекратить поддержку еврейского подполья в Палестине. Восстание еврейского населения Па-лестины, если оно начнется, будет потоплено в крови, что показали события пятнадцатилетней давности…» «Все страны тихоокеанского региона объявили о полной остановке перемещения судов и полетов самолетов на весь период возвращения лайнера «Родина» во Владивосток. Судно сопровождается кораблями и авиацией Тихоокеанского флота…»

Когда радио умолкло, раздался уже знакомый голос капитана: «Мне очень жаль, товарищи, что нам всем испортили праздник… Что? Ну, конечно, Дмитрий Иван-ович, говорите…» «Светочка, — раздался задыхающийся от счастья голос Дани. — Аль тид'аги! Катя жива и здорова. Эта зараза забралась со своим хавером на мачту и наблюдала милхаму от начала и до конца. Мазаль тов, дорогая…»

«Ну вот, — вздохнул капитан. — Хоть одна хорошая новость. А отдых нам придется отложить до всеобщего и полного разоружения… Мы возвращаемся, к сожалению, во Владивосток. Правительство не уверено, что на Фиджи нас не ждут новые провокации. Кроме того, «Родина» нуждается в ремонте. Вы получите стоимость путевок обратно. Пока же остается поздравить вас, что ваша жизнь и свобода отныне вне опасности. Нас уже надежно сопровождают корабли и авиация ТОФа. Можете продолжать веселиться, пока тепло… Для сведения родственников пострадавших от взрыва бассейна. Все раненные в хорошем или удовлетворительном состоянии. Мы выжили… мы победили… Особая заслуга в потоплении нами — до подхода военных!! двух вооруженных до зубов катеров противника принадлежит нашему пассажиру Дмитрию Ивановичу Козлову. Только что по радио мы приняли указ о присвоении ему звания Героя Советского Союза. Боевыми орденами награждены и четверо других наших пассажиров. Вот их имена… Поздравляем вас, товарищи!»

«Как же, — раздался рядом с Евгением тот же голос, что пророчествовал на при-чале. — Победили… Как с тем корветом. Что нас должен был защитить… Торпедируют нас их подводные лодки — и не пикнем…» «Ты сам заткнешься или тебя затк-нуть? — вызверился тихий Женя к восторгу и удивлению Юлии. — Докаркаешься…» «А послать три тысячи безоружных беззащитных людей в открытый океан — поря-док? — снизил тон зануда. — Знают же, как нас ненавидит и боится весь цивилизованный мир… Так нет, еще нагнетают страх — Гавайи бомбить собираемся. Неужели не ясно, что теперь нам просто не дадут доплыть до Владивостока?» «Дадут, — уже спокойнее ввязался в дискуссию Евгений, — Потому и дадут, что будут бояться ответного удара по своим мирным жителям. Смотри, как они поджали хвосты после потопления их четырех кораблей здесь и чудовищной резни сербами их косоваров там, на Балканах…»

«И как же вам не стыдно! — Евгений, наконец, разглядел своего собеседника, импозантного старика с колодками орденов на пиджаке. — Вы радуетесь резне мирных жителей Косова, словно априори считаете этих беспощадных ко всем сербов правыми во всем только потому, что у них такой же тоталитарный режим, как у нас. Если бы Советский Союз не накачал Югославию оружием, косовары бы вырезали всех сербов в своей стране. Вы бы этому тоже радовались?» «Югославия — не тоталитарый режим, — со знанием дела возразила Юлия. — Это для путевок за рубеж — капстрана. Там демократия.» «Вот видите, — обрадовался старик. Вот и ваша жена, Евгений, как вас там по отчеству, тоже признает, что у нас нет демократии…» «И не надо, если демократия не способна защитить ни себя саму, ни своих друзей от обнаглевших «демократов»! Если бы мы не были так сильны и решительны, вас бы, любезный защитник западных ценностей, с аппетитом доедали бы акулы…» «А нас бы у вас на глазах насиловали пираты, — добавила Юлия. — Я предпочитаю, чтобы нас лучше ненавидели и боялись! Кстати, эти пира-ты скорее всего, просто перекрашенные и переодетые янки. Просто захотели отомстить нам за потопление итальянских паромов с добровольцами-мусульманами, которые направлялись в Косово. А у ваших янки вечно на языке демократия, а на деле — право кольта!»