Вадим Леднев - Выстрел в водопад

— В погреб! Живо! — Виталий впихнул их в домик и захлопнул дверь. Стало темно. Щелкнула зажигалка, осветив неверным светом убогую комнатку с открытой крышкой погреба. Гул снаружи превратился в рев, домик затрясся как припадочный — вот-вот развалится.

— В погреб, я сказал! — заорал Виталий. Не дожидаясь реакции, он схватил в охапку упирающегося Гришку и спустил, буквально сбросил его в черноту провала. А ты что стоишь, овца тупая? — обернулся он к Альбине. Та испуганно попятилась, но он, настигнув ее в одном прыжке, схватил под мышки и потащил к погребу.

— И-и-и… завизжала женщина и вдруг почувствовала, что летит вниз. Пересчитав коленями, локтями и задом все ступеньки лестницы, она упала на что-то мягкое. Кажется, это были пустые мешки. Где-то в стороне всхлипывал невидимый Женька. «Хорошо, хоть не на него брякнулась», — машинально подумала Альбина. Сверху матерился Виталий. Зажигалка, которую он поставил на стол, упала и погасла и теперь он на ощупь, лез в погреб, нашаривая ногой первую ступеньку. Проклятая ступенька никак не находилась и он понял, что ему не успеть.

— Эй, там! — крикнул он вниз. Брысь в стороны, прыгаю…

Голос его потонул в грохоте колотящего по стенам домика града обломков.

Альбина услышала жуткий треск, и в ту же секунду в погребе стало светлей. Она не знала, что это смерч сорвал с домика крышу, а в следующий миг разметал и сами стены. Ей показалось, что она слышит в ураганном реве удаляющийся крик. Но в следующую секунду стало не до того — неведомая сила потянула ее к центру погреба. Чтоб удержаться, она ухватилась за доски стеллажа для банок с соленьями и быстро, быстро суча ногами, добралась до перегородки картофелехранилища. Перевалилась через нее, придавив сдавленно вякнувшего Женьку. Последнее что она увидела, были вращающиеся в диком танце пустые мешки. Она прижала к себе хнычущего мальчишку и зажмурила глаза.

Прошло минут двадцать, прежде чем Майе удалось забраться на самый верх, на плюс третью палубу, как называла ее Амата. Сама девушка-система все это время бесплотным призраком скользила рядом, подсказывая, где куда свернуть, какую дверь открыть, по какому трапу подняться. Лифт еще не успели починить, виновато улыбаясь, разводила она руками. Эти трапы с их бесконечными ступеньками слились в один, кажущийся бесконечным, подъем. Из тамбура в тамбур, то ярко освещенными, то полутемными, короткими и длинными коридорами, пролет за пролетом поднималась Майя к самой вершине, где было сосредоточенно управление этим чудом инженерной мысли. Она не уставала удивляться огромному внутреннему пространству корабля, который внешне казался вполне себе средних размеров.

Вот и плюс третья палуба — короткий коридор, в конце которого всего одна дверь. За ней Центр управления хронокапсулой. Место обитания таинственного Навигатора.

— Ты со мной? — запыхавшаяся девушка обернулась было к Амате, но той нигде не было.

— Нет, — раздался голос в голове, — я выполнила свою миссию.

И словно стук удаляющихся каблучков по лестнице.

Двери послушно разъехались перед ней, даже нажимать никуда не пришлось. Помедлив несколько секунд на пороге, Майя решительно двинулась вперед. В стеклах огромных мертвых экранов, расположенных вдоль стены, она увидела свое отражение и невольно усмехнулась. В своем нелепом, среди этого строгого великолепия, пляжном костюмчике, она казалась случайно забредшей в рубку океанского лайнера праздношатающейся туристкой.

Центр управления походил на тронный зал, или храм неведомой религии. Потолки, наверно, метров пять высотой. Только лепнины и люстры в тысячу свечей не хватало. Откуда же здесь взялось столько места? Иллюзия или очередной фокус с искажением пространства? Полукругом стояли кресла пилотов, вызывающие уважение своими размерами. Высокие спинки и широченные сидения. Такая мелочь как Майя утонет в таком вместе с ручками и с ножками. Что же за великаны сидели в них? Она подошла к ближнему к ней ложементу. Погладила могучий подлокотник. Ладонь скользнула, не задевая ворса обивки. Ну да, конечно, снова этот аттракцион невероятной мягкости. Здесь в ярком свете было видно, что воздух над поверхностью имеет несколько иной угол преломления, словно кресла были покрыты толстым слоем прозрачного геля. Это создавало интересные эффекты, когда свет падал одновременно с разных сторон. Дальнее от Майи кресло словно хранило в себе тень бывшего пилота.

Девушка стояла и озиралась, пока ее внимание не привлекло мерцание в углу. Одна из панелей слабо светилась. Осторожно, словно это был дикий зверь, Майя приблизилась к ней. Постояла несколько минут, глядя на равномерно вспыхивающие разноцветные огоньки. Разномастные значки на серебристых дорожках, подмигивали ей как старой знакомой. Это, было, пожалуй, единственным проявлением жизни среди сонма мертвых приборов. Майя тщательно осмотрела работающую панель, даже попыталась заглянуть за нее, но только понапрасну ткнулась лбом в стену. Затем, усевшись в кресло напротив, она начала поочередно нажимать на все значки. Вдруг именно так запускается тот самый темпоральный маяк. Однако ничего не происходило. Огоньки все так же мерцали, словно гирлянда на новогодней елке. Глупо, конечно, было надеяться, что сейчас все загудит, запикает и откроется Главная Красная Кнопка, на которую стоит только нажать и все сразу будут спасены. Но что же означает эта цветомузыка? Почему мигают огоньки? Кто их включил, и для чего оставил? Таинственный Навигатор? Но зачем ему нужна единственная работающая панель, одна из более чем десяти подобных? Рука Майи дотронулась до ручки, крайней справа. Та сдвинулась со слабым щелчком. И тогда из-за тонкой решетки рядом с мерцающим огоньком донесся голос Семенова:

— Майя, ответь, — сквозь шум и хрипы к ней прорывался, такой знакомый, такой родной голос, — Ответь Майя!.. Ты слышишь меня, девочка?..

У Майи из глаз брызнули слезы. Она приникла к решетке и закричала:

— Я слышу, слышу вас! Семенов, дорогой! Василий Иванович, я вас слышу!

Ответом ей был только шорох и треск эфира.

Она дула в решетку стучала по ней сломанным ногтем — все напрасно. И когда она уже совсем было, отчаялась, опять раздалось:

— Майя ответь… Ответь Майя…

Она снова кричала в решетку. Потом, сообразив, что это динамик, она искала микрофон. Она была в отчаянье. Пока, наконец, с третьего раза или с четвертого, не поняла… это запись.

Майя потеряла ощущение времени. Она снова и снова ждала, когда раздастся этот глуховатый голос, которому она не могла ответить, но который служил хрупкой связью с бесконечно дорогими и близкими ей людьми. Она не знала, сколько прошло, полчаса или час. Внезапно огоньки на панели погасли, а голос Семенова оборвался на полуслове.