Андрей Ходов - Игра на выживание – 3

– А может, Гитлер надеялся, что соображать какое-то время будет некому. Может, для того и бросали атомную бомбу на Москву. А пока в верхах заминка, все, в том числе и ВВС будут действовать в соответствии с заранее разработанными планами. А планы эти составлялись в расчете на полномасштабное вторжение. И ВВС, надо думать, получили инструкции всячески этому вторжению препятствовать. Им же три года долбили, что надо быть решительнее, агрессивнее, не бояться проявлять инициативу. В рамках поставленной задачи, разумеется. Вот они и атакуют транспортные узлы, районы предполагаемого развертывания вражеских войск и так далее. А войск там, как выясняется, не так уж и много, зато полно истребителей и зенитной артиллерии. В итоге наша авиация несет огромные потери, причем без особого толка.

– Что ж, – констатировал Горелов. – Вполне возможно, что в ваших соображениях есть смысл. Я изложу эту "гипотезу" в очередном докладе. А уж руководство разберется, что к чему. Тогда переходим к следующему вопросу. Как сегодня утром стало известно, Гитлер все же уцелел после нашего удара по Берлину. С его речью по радио всех вас ознакомили. Зато отправились к праотцам Геббельс с Гиммлером. Так что будет делать руководство фашистской Германии в такой ситуации? Товарищ Прутов, вы успели подумать на этот счет?

Николай Иванович вздохнул. – Разумеется. Судя по тону речи, сдавать назад они не собираются. Значит, на что-то надеются, значит, в рукаве у них имеются какие-то серьезные козыри. А вообще речь фюрера создает впечатление истерики. То, что объявлен траур – понятно, но проклятий на нашу голову вывалено с явным перебором. И очень мне не понравились заходы по поводу необходимости защитить "цивилизацию" от "азиатских варваров". Не исключена попытка договориться с американцами и английскими недобитками. Но вообще, то, что Гитлер все же уцелел, возможно, в своем "Волчьем логове отсиделся", нам в плюс. Слишком одиозная фигура, чтобы США легко пошли с ним на соглашение. Особенно после того, как туда пришлось вывезти всех евреев из Палестины. Сионисты ему этого не простят.

– Не всех, – усмехнулся подполковник. – Мы тоже отправили за еврейскими беженцами из Палестины пять пароходов.

– Угу, которые прямо из Красного моря пошли во Владивосток. Вот только пассажиров там и на один в итоге не набралось, не много оказалось желающих переселяться в Биробиджан.

– Было бы предложено, – заметил Горелов. – Но вернемся к делу.

– Хорошо. То есть на союз или даже перемирие с Гитлером англо-американцы, как мне кажется, сейчас не пойдут.

– Даже с учетом появления ядерного оружия и возможного уничтожения Лондона и других городов?

– Думаю, что не пойдут. Англия, по сути, превращена в непотопляемый авианосец США. Бомбардировщиков там базируются тучи. То, что последнее время они почти не бомбят Германию, вовсе не значит, что и дальше не начнут. В ответ на ядерный удар по Лондону немедленно последует ответ с применением химического оружия по германским городам. А запасы химического оружия в Великобритании, как мне помнится, накоплены огромные. А вот запас атомных бомб, что у немцев, что у нас, большим быть не может. Все это наверняка понимают.

– Логично. Что еще?

– В такой ситуации вполне возможен заговор с целью устранения Гитлера и наиболее одиозных фигур из его окружения от власти. Тем более что Геббельса и Гиммлера уже нет. Если такой заговор удастся реализовать, то соглашение с США станет возможным. Повод есть. Наши ядерные удары по германским городам наверняка произвели немалое впечатление на всех. В том числе и на немецкий народ. Уже сейчас много погибших, а потом люди еще начнут массово умирать от лучевой болезни, а потом у пораженных матерей станут рождаться дети-уроды. В общем, реноме фюреру мы подпортили основательно. Чем немало облегчили заговорщикам жизнь.

Да, кстати, может, стоит передать в эфир на Германию рекомендации населению по поведению в очаге ядерного поражения и последствиях радиоактивного заражения? Жертв будет гораздо меньше. А мы при этом все из себя гуманисты, лучшие друзья немецкого народа.

– Не думаю, что это хорошая идея, – хмыкнул Подполковник. – Чего уж теперь-то… Получается, что мы сами признаемся, что изначально знали, какую гадость применяли. В Германии это вызовет немалую панику, ненависть к нам, желание отомстить. Да и Гитлеру дополнительный минус, а нам, как вы утверждаете, это не выгодно. И, кроме того… Думаете, что только немцы слушают радиостанцию Коминте…, тьфу, то есть "Голос Москвы"? Многие наши граждане тоже владеют немецким языком. Представляю, какие слухи поползут. Боюсь, что начнется паника, и народ из Москвы станет разбегаться.

– Согласен, – кивнул головой Николай Иванович, – действительно не слишком удачная идея. Пусть все идет, как идет. Возвращаясь к теме, хочу еще сказать, что, по моему мнению, раз уж Германия не ответила на наш ответный ядерный удар, то вряд ли в ближайшее время ответит. То есть или у них вообще нет больше боеготовых зарядов, или же есть один в запасе, но его они приберегут на случай последнего и решительного.

– А что вы скажете о возможности применения против нас химического оружия? В ответ на упомянутые ядерные бомбардировки?

– Ну, тут трудно что-то гарантировать. Все зависит от степени бешенства, в которое впал Гитлер по результатам нашего "несимметричного" ответа. Надеюсь все же, что здравый смысл возьмет верх, не сумасшедший же он. Повторяюсь, но Германия в этом плане более уязвима, чем мы. А у нас тоже имеются немалые запасы химического оружия, пусть и не такого продвинутого. Кому это надо?

Николай Иванович немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Но чем черт не шутит. Думаю, что нам надо быть готовыми к тому, что химическое оружие все же пойдет в ход. Хотя бы для того, чтобы перебить пораженческие мысли масс о слишком высокой цене и реабилитироваться самому в глазах народа. Мол, они нам так, а мы им в ответ этак. Тем более, что по химическому оружию у Германии все же преимущество. Эти нервнопаралитические ОВ – штука страшная. Так что стоит подстраховаться.

– А какова, по-вашему, примерная вероятность такого варианта? – мрачно поинтересовался Горелов.

– Не хочу гадать на кофейной гуще, – твердо ответил Николай Иванович, – но думаю не меньше, чем процентов двадцать.

– Это много. Особенно с учетом того, что мы даже армию прорезиненными балахонами и бахилами только процентов на десять успели обеспечить. А мирное население так вообще… Хорошо хоть противогазов хватает.

Николай Иванович ничего не ответил. Только вздохнул и бессильно пожал плечами. А что тут можно было сказать?

– Ладно, – тоже вздохнул Горелов. – Переходим к следующему вопросу.