Андрей Лазарчук - Мой старший брат Иешуа
- Название:Мой старший брат Иешуа
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Андрей Лазарчук - Мой старший брат Иешуа краткое содержание
Мой старший брат Иешуа - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Эфер прожила еще два месяца и вроде бы стала поправляться и даже вставать на ноги, как вдруг внезапно скончалась от остановки сердца. Я знаю, что так бывает, и не раз сталкивалась с подобным после, но каждый раз это великая неожиданность и великая досада.
Что же случилось? Еще до того, как Эфер пришла в себя, об этом поведали соседи. На ярмарочной площади, где по обыкновению устраиваются танцы и выступления акробатов, собрал толпу проповедник, имя которого недостойно памяти – худой, лысый, с козлиной бородкой и безумными глазами. Он говорил, в сущности, то же, что и все они: настали-де последние времена, народы восстают один на другой и каждый на каждого, вода обращается в желчь, а золото в песок, из которого и было когда-то рождено, а смешение языков продолжится, и будет у каждого человека свой язык, и один не поймет другого, а будет слышать только брань и похоть; происходит же это потому, что люди забывают Господа своего и кадят чужим богам, а то и демонам; и не только простые люди творят измену, но и священники, и даже высшие из них, допущенные к Святыне. И тут он стал пересказывать ту небыль, которую возвели на Зекхарью, и рассказывал в таких подробностях и красках, как будто сам присутствовал при событиях. Якобы один из старших священнослужителей череды Авии, Зекхарья бен-Саддук, чья очередь священнодействовать у алтаря была в месяце мархешван, оставшись в строгом одиночестве, осквернил алтарь маской осла и запретными знаками, выведенными кровью черного петуха и черной кошки, и творил заклинания; тут же по всему Святому залетали все светильники и сосуды, которые не были закреплены, с потолка хлынула вода и залила пол слоем на пол-локтя, а из стены вышел сам Баал-Забул, Повелитель Нечистоты. И Зекхарья кадил ему и служил ему самым срамным образом…
– Ты лжешь, мерзавец! – не выдержала Элишбет.
Проповедник замолчал, будто невидимая рука вогнала ему в глотку кол. Он лишь таращил глаза и шипел, как змей. Рука его медленно поднималась, пока не вытянулась в указующую стрелу. Наконечник стрелы уперся в лицо Элишбет. И из горла проповедника вырвался страшный вопль:
– Это она!!!
Кто «она» – никто не спрашивал. Бросились сразу, без раздумья. Эфер попыталась закрыть Элишбет, но у нее не было с собой копья…
Наверное, я пропущу многие события и сразу приступлю к истории Иешуа. Но кое-что мне придется рассказать, потому что, как сказано, нет памяти о прошлом.
Жизнь медленно, почти незаметно для глаз, ухудшалась. Урожаи падали, потому что летние дожди стали редки, а осенние начинались раньше и губили созревшие хлеба. Затеянная Антипой сеть каналов орошения оказалась бесполезной, а то и вредной, и многие плодородные земли в Великой долине заболотились или засолились. Все меньше привозили товаров из Сугуды, Индии и страны Церес, потому что за них нечем стало платить. Дома и дороги ветшали; однажды после паводка разрушился Иродов мост, и его не стали восстанавливать.
Все больше людей скиталось по дорогам, ища любую работу или выпрашивая еду у тех, кто еще имел лишний кусок хлеба. Среди скитавшихся были и такие, к кому не стоило поворачиваться спиной.
С удивительной точностью, раз в три года, нападал мор на мелкий скот. Однажды, проезжая из Кпар-Нахума в Скифополь, я в семи разных местах видела, как рабы и нечистые либо копают глубокие рвы, либо уже забрасывают их землею. Смрад стоял такой, что ветер казался липким.
Произошло землетрясение в Галилее. Слабее того, что было при Ироде, города не разрушились и стены их не упали, но что-то испортилось в сердце земли, и многие источники сделались солеными или горькими. И счастье, что осенние дожди начались еще раньше, чем обычно, иначе смертей было бы много, много больше…
И только в двух местах жизнь казалась прежней – то есть становилась лучше день ото дня. Это Иерушалайм и новая столица Антипы, Тибериада. Новый город строился на берегу Галилейского озера, в самом благодатном месте, на пологом берегу, окруженный рощами с трех сторон. Мрамор для его постройки привозили из Сицилии, из Испании – шиферный камень, с Санторини – черную санторинскую землю, которая, будучи растерта в порошок и смешана с жидкой известью, по высыхании превращалась в камень крепче гранита; с Кипра и Крита везли сосны и дубы, из Ливана – кедр и сикомору. Отец мой принимал участие в поставках и покалечился однажды – или был покалечен… Но об этом чуть позже.
Иерушалайм тоже процветал, и сердцем его процветания был Храм. Посещение его дважды в год стало обязательным для всех, за исключением дряхлых немощных старцев и тяжелобольных – да и тех зачастую несли или везли туда родственники. У немногих, кто пренебрегал обычаем, мог сгореть дом, пасть скот, да и сам он не был в безопасности. Ревнители все более побеждали в споре философских школ, и многие уже с нежностью вспоминали боэциев…
Итак, отец. Это случилось, когда Иешуа исполнился двадцать один год, день в день. Сам Иешуа был в кратком отъезде по делам и вернулся только вечером, а если бы он был с отцом, несчастья бы не случилось, я знаю; но кто же способен предугадать все? Даже всеведущий Бог, когда посылал двух ангелов в Содом, не представлял себе, чем это кончится.
Так вот, отец принимал и пересчитывал очередную партию бревен, как вдруг соседний штабель рассыпался, и катящимся сосновым стволом отцу помяло обе ноги – одну до колена, а вторую и выше колена. Его привязали к широкой доске и так принесли домой. Многие врачи пытались лечить его, и Оронт привозил ему знаменитого парфянского военного цирюльника, ставившего на ноги многих покалеченных воинов, но все впустую. Отец только тягостно вздыхал под их пытками и сетовал, что-де не вовремя ушла Эфер – вот она-то точно помогла бы ему…
Эфер, как я помню, использовала для очищения язв и ран мазь, сделанную из желудков свежеубитых голодных собак… решился бы отец на такое? Ох, не уверена я…
Отец пролежал дома четыре месяца и умер во сне незадолго до праздника опресноков. Вот о чем он молился:
– О Боже, Источник всякого утешения, Бог милосердия и Владыко всего рода человеческого, Бог души, духа и тела моего!
Я поклонюсь Тебе и молюсь, о мой Бог и Господь: если уже исполнились дни мои и пришло время, когда я должен уйти из этого мира, то пошли, я молю Тебя, великого Микаэля, архангела.
И пусть пребудет со мною, дабы жалкая душа моя вышла из этого бренного тела безболезненно, без страха и нетерпения.
Ибо великий ужас и жестокая тоска овладевают всякой плотью в день кончины, мужи это или женщины, звери полевые или лесные, ползают ли они по земле или летают по воздуху.
Все твари, сущие под небом и в которых есть дыхание жизни, бывают поражены ужасом, великим страхом и крайним отвращением, когда души их выходят из тел их.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: