Александр Конторович - Чёрный бушлат-2

- Весело тут у вас... Ну, а в данном случае, где прокол?

- Мы скопировали некоторые особенности вашей, м-м-м, психоматрицы и совместили ее с мозгом испытателя...

- И?

- Мы попробовали осуществить управляемый заброс в прошлое.

- Судя по вашему виду, он...

- Не удался. То есть, все пошло в штатном режиме, но вот потом... Короче, он в коме, жизнь еле теплится в его теле.

- Охреносоветь...

- Да...

В дверь постучали и вошла Машенька. Перед собой она прикатила столик с провизией. Пока она накрывала на стол, Травников молчал. Мне тоже говорить было нечего.

- Так вот, Александр Сергеевич, в итоге мы вновь стоим на тех же позициях, что и ранее. И, откровенно говоря, я не знаю куда идти дальше.

- Вы? Не знаете? Ну, вы, блин, даете! А кто ж тогда знает?

- Где-то мы ошиблись. Только вот, где? И в чем?

- Знаете что, Александр Яковлевич, я вообще про этот ваш процесс не знаю абсолютно ничего. У меня это произошло в результате прыжка в окно. А как это происходит у вас? Надеюсь, вы своих подопечных из окна в обрыв не пихаете?

- Скажете тоже! Мы, контора серьезная, и...

- Методы у вас соответствующие...

- Типун вам на язык! Серьезный человек, а подкалываете! Нет. В окно мы никого не выпихиваем, да и не знали мы, до вашего у нас появления, об этом.

- А если бы знали - пихнули бы? В смысле - в окно?

- Так и оно тоже ведь не каждое для этого подойдет, а? Как вы сами-то думаете?

- Боюсь, что добровольцев на эту операцию вы искали бы долго...

- Надо полагать, что, да. Но, слава Богу, у нас есть другие, тщательно выверенные методы. Иными словами, перенос сознания может произойти только в строго определенных условиях. 'Донору' в этом случае должно быть максимально хреново, ну, во всяком случае он должен быть в этом абсолютно убежден. Нет, пугать его и сталкивать с обрыва никто, естественно, не собирается. Общая идея заключается в том, что перенос сознания может произойти только у двух, относительно близких по своим характеристикам, организмов. То есть, совпадение ваших психофизических параметров должно быть как можно более близким.

- Иными словами - в тело молоденькой девушки я не попаду?

- И даже в молодого мужчину - тоже не получится. Только в человека, максимально вам соответствующего по своим данным. Так что, ни Иосиф Виссарионович, ни товарищ Жуков - вам не светят.

- Понятно. А я уж губы-то раскатал...

- Причем, данный человек должен находиться в полной, так сказать, отключке. И его предполагаемое будущее, должно быть предпочтительным, по сравнению с будущим 'донора'. Из двух зол, в данном случае, выбирается меньшее. Понятно, что бить 'донора' палкой по башке никто не собирается. Ситуацию крайней опасности легко можно смоделировать прямо в мозгу испытателя. Наша аппаратура это позволяет.

- Так, в чем тогда проблема?

- Если бы только одна! Надо подобрать время и место проведения эксперимента, рассчитать возможность нахождения в этом месте и в это время пригодного для переноса сознания реципиента. Не вдаваясь в подробности, скажу, что, только на решение этого вопроса ушло пятнадцать лет.

- Ого!

- А то! Но и это не самое главное!

- Продолжайте...

- Как говорил один из ваших знакомых? Ну, в вашем споре на Алтае, лет пятнадцать тому назад?

- Э-э-э... это кто же? Да и вы об этом откуда знаете?

- Андрей Шевцов. От него и знаем. Вы, что же думали, вашу жизнь мы только по автобиографии изучать будем? Уму непостижимо, сколько народу опросить пришлось, чтобы более-менее прояснить многие вопросы.

Я посмотрел в окно на стоявшие неподалеку от дома елки...

Точно такие же ели стояли тогда по склонам узкого ущелья. По дну его шумела небольшая река, вытекавшая из-под глыб ледника. Сам ледник был выше нас метров на пятьсот и перегораживал все ущелье поперек. Вечерело и заходящее солнце своими лучами освещало эту мрачную и величественную картину. От ледника ощутимо тянуло холодом, и Андрей плотнее запахнул на себе куртку. Свои длинные волосы он заправил в пучок и в профиль напоминал индейца, какими их любят показывать в кино. Точно так же он сидел на корточках у костра, и ворошил угли длинным сучком.

- Ну, что, решили? Завтра вверх пойдем? - он выкатил из углей горячую картофелину.

- За каким рожном? Ледника этого, в таком состоянии, мы встретить не ожидали. По снегу прошли бы, не вопрос, а вот по этим глыбам карабкаться - пятьсот метров в день. То есть до более-менее нормального пути нам дня два, как минимум, ползти придется. И то - еще не факт!

- Ну и что?

- А то! Снаряжения для ледового восхождения у нас с тобой нет. Два ледоруба, молоток, одна веревка и пяток крючьев. Кто нам наобещал, что тут поле ровное, как по дороге пройдем?

- Ну... ошиблись ребята, они же не альпинисты все-таки. Что ты хочешь от пастухов?

- От них? Да уже ничего, разве что сказать пару ласковых слов, при встрече. Так вот! Что у нас с едой? На сколько дней запас?

- На пять.

- Два дня только вверх лезть. Еще день, как минимум, до вершины. Итого - три, так?

- Ну, так.

- Назад нам, до этого места, еще пару дней. Так?

- Так. И что?

- А то, что еще вниз, до стойбища, еще три дня топать не жравши - это забыл? Какие, в свете этого, будут предложения?

- Но, мы же к этому выходу год готовились!

- Значит, плохо готовились!

- Сань, но ведь главная цель любой экспедиции - дойти до точки назначения! Ведь так?!

- Нет, Андрей. Главная цель любого выхода - вернуться назад. Ибо, если ты дойдешь до точки назначения и там накроешься медным тазом, то легче от этого не будет никому. И толку от твоего выхода не будет. И никто об этом не узнает даже...

Я повернулся к Травникову.

- Главное - вернуться? Так я вас понял, Александр Яковлевич?

- Да. Именно так. Только возврат испытателя назад может поставить наконец точку в многолетних спорах и гипотезах.

- Но - я же вернулся!

- Как?

- Ну... не знаю...

- Я тоже. И никто не знает. Мы, в общих чертах, знаем какие процессы происходили в вашем теле в период пребывания в коме. Но, никто специально за вами не наблюдал. И выявить, что же именно может послужить толчком к возврату, так и не сумели. И мы не знаем, что нужно сделать, чтобы человек вышел из комы не овощем, а вполне здоровым и в сознании. Несомненно, есть жесткая взаимосвязь между состоянием тела 'донора' и его действиями в прошлом. Но, мы не знаем какова она, эта связь. Многое прояснил ваш дневник, кое-что мы поняли и сами, но полной картины нет.

- Ну, толчком к возврату послужил выстрел этого самого узбека.

- Вы в этом уверены?

- В смысле?

- В вас что, первый раз стреляли?

- Нет, раньше тоже было. Только я всегда успевал уйти.

- А почему в этот раз не ушли? Что так уж сложно это было сделать? В крайнем случае - руку ему прострелить. Чтобы не попал. Совсем-совсем это было невозможно?