Андрей Посняков - Страж империи

Нет!!!! Нет!!! Нет!!!

– Вам не понравилось вино, господин?

– А? Что? – очнувшись, Алексей непонимающе тряхнул головой.

– Говорю – вино, верно, кислое?

Это спрашивал сосед по столику – прилично одетый мужчина с черной кудрявой бородой и светлыми голубыми глазами.

– Да нет, вино отличное, – протопроедр через силу улыбнулся. – Привиделось тут кое-что…

Собеседник усмехнулся:

– Бывает. Так, говорите, хорошее вино?

– Да, неплохое…

– Эй, хозяин! – обернувшись, громко позвал сосед. Заказал кувшинчик такого же, как у Алексея, вина, представился: купец Никомед Марокис.

– Алексий Пафлагон, чиновник, – протопроедр не стал уточнять – какого ведомства, да Никомед и не спрашивал, дождался наконец вина, выпил…

– Гм… и в самом деле вкусное.

– Вы чем торгуете, уважаемый? – не то чтобы Алексей сильно этим интересовался, просто так спросил, поддержать разговор – не слишком-то вежливо было бы сидеть сейчас бирюком… Да заодно – отвлечься за доброй беседой от всяких нехороших мыслей.

– Чем торгую? – переспросил купец. – Большей частью – посудой. Золотой, серебряной, медной… В Смирне делают очень неплохую, в Эфесе…

– Так там же турки!

– Они вовсе не запрещают торговать, наоборот, – Никомед улыбнулся и тут же передернул плечами. – Конечно, турки жестоки – на то и турки. Я сам видел, как однажды, на базаре в Смирне – Измире, так этот город называют османы – при всем честном народе с живого человека сдирали кожу. Смею вас уверить – жуткое зрелище.

Протопроедр прищурился:

– Кто бы сомневался! Интересно, какие монеты у турок в ходу?

– Да наши, – пожал плечами купец. – Есть и мавританские, а так – аспры…

– Такие? – Алексей вытащил из висевшего на поясе кошеля давешнюю акче.

Никомед внимательно рассмотрел денежку, даже попробовал на зуб, после чего с уверенностью заявил, что таких не видел. Нигде – ни в Эфесе, ни в Смирне.

– Уж так-таки и нигде? – усомнился протопроедр.

– Точно – нигде. Я ж торговец, все монеты знаю.

В общем-то, ничего другого Алексей и не ожидал услышать, а монету – акче – показал просто так – мало ли?

Значит, нет такой нигде… Откуда же здесь взялась? Откуда… Ясно, откуда – из того мира… который должен был быть, в котором Константинов град – никакой не Константинополь уже – Истамбул, столица Османской империи! И как же сюда попала эта зловещая денежка? Хорошо бы выяснить, хорошо бы…

И опять – все ниточки ведут к Роману Родинке, увы, ныне покойному. Остается лишь отыскать его людей, да поговорить вдумчиво – может, чего и выплывет.

И то – зачем удачливому вору портовый чиновник, и – откуда у него взялась акче с арабским вензелем «Мехмед Фатих» – монета, которой в этом мире и вовсе не должно было быть.

Протопроедр явился домой – в новый уютный особнячок близ Амастридского форума – довольно поздно. Смеркалось уже, и в быстро синеющем небе вспыхнули первые звезды, а над величественно-могучим куполом храма Святой Софии повис, закачался золотой полумесяц… Полумесяц… Тьфу ты, господи, еще этого не хватало!

Кивнув привратнику, заодно исполнявшему и обязанности мажордома, Алексей поднялся на второй этаж, в покои, еще издали услыхав детские крики – сын с дочкой гонялись друг за дружкой, играли… Ага! Вот заметили отца:

– Батюшка! Батюшка пришел!

– Батюшка, а что ты нам принес?

Протопроедр вытащил заранее припасенный пряник, купленный все в той же харчевне, обнял детей, улыбнулся:

– Нате, делите!

– Ой, батюшка, интересный какой пряник! – заметил десятилетний Арсений, сын. – Воин нарисован в чалме… Турок, что ли?

– Какой еще турок? – Алексей устало опустился на скамью.

– Сам посмотри. И вон, узоры какие-то…

Узоры? Точно – узоры… И действительно – турок в чалме, с саблей. И полумесяц, и арабский вензель – «Мехмед Фатих»!

Черт побери! Так и пряника такого не должно было быть – но ведь вот он!

Алексей встрепенулся, бросился было бежать, да потом сообразил, что поздно – по велению императора все питейные заведения Константинополя закрывались с наступлением темноты, за чем пристально следили специальные городские чиновники…

Да и жена…

Вышла из спальни, где кормила грудью недавно народившуюся дочку… вторую уже, первая – почти уже трехлетняя Елена играла сейчас с Сенькой. Дочки – вылитая матушка – такие же синеглазые, да и волосы… Алексей надеялся, что будут, как у матери – вьющиеся, золотые…

Супруга, любимая жена, поправив длинную столу, уселась на скамью рядом, обняв мужа за шею. Прижалась щекою, тихонько спросила:

– Устал? Не отвечай… вижу… Сейчас уложу детей. Фекла отпросилась на сегодня – брат у нее приехал из Мистры.

Фекла – это была нянька… Теперь понятно, почему дети так поздно не спали…

Однако ж и Ксанфия, хоть и аристократка, а с детьми справлялась ничуть не хуже няньки… укачала одну, уложила другую, третьего… Села на край кроватки, запела тихонько песню:

Алексей усмехнулся: его песню пела, «Арии», группы, которую обожал когда-то. Еще там, в том мире, подростком будучи… Да, собственно, там, в окрестностях Мценска, и остался Лешка… Тот, другой, двойник… И кто же из них настоящий? Алексей давно уже был склонен считать, что – тот. Хотя, признаться, тянуло, тянуло в прежнюю жизнь – выпить с ребятами пива, сходить в сельский клуб на дискотеку, или – в город, на тот же концерт. На тракторе прокатиться по колхозным – вернее, бывшим колхозным – полям… Алексей – Лешка – сирота был, в детском доме рос… а вот семью обрел здесь. И все был готов заради семейного счастья сделать. И – хотя и тянуло иногда туда, в будущее – вспоминал о нем все реже и реже. Как-то не до того было. Хотя знал, как уйти – в Верховских княжествах, у черного леса – большое село Амбросиево. Рядом, в лесу – болото, и там – старый пень. Это и есть – выход, и – он же – вход. Только вот никогда не угадаешь заранее – удастся ли туда-сюда выбраться? Бабка Федотиха знала, как… только не все рассказывала. Рыскал уже меж временами Алексей, бывало, да только не своей волею, а по самой крайней необходимости. Боялся вот теперь, что такая необходимость опять настанет. Акче вот, пряник… Как говорится – не дай-то бог!!!

Уложив детей, подошла Ксанфия, обняла за шею:

– Любимый…

Ах, как повезло Алексею с женой… красива, умна, решительна, во многих – скажем, в финансовых – делах куда больше мужа смыслит.

– Ксанфия… Какое у тебя красивое платье…

– А! Наконец увидел, – молодая женщина улыбнулась, качнула золотыми – с изумрудами – серьгами. – Владос заходил… как всегда, тебя не дождался.

– Жаль, что не дождался, – протопроедру было приятно услышать о старом дружке. – Как он там, рыжий пройдоха? Не женился еще?