Анатолий Гончар - ХМАРА

-Так я шел, шел, а потом дорога кончилась, и только звезда в небе...

-Кончилась, говоришь?! - дедок задумчиво почесал лысину. - Исчезла, стало быть?! Ха, ха. Ничего просто так даже в волшебном мире не исчезает, на всё своя причина должна быть. Бегал я сегодня на большак, твои следы разыскивал, аккурат Барсик появился - я и побёг. На месте твоя дорога, а следы твои на тропку свернули, да только тропка та -одна видимость. Я враз всё смекнул и Матрене, значится, про энто знать дал. А ужо она своё дело знает, - скинув с себя маскировочные одежды, дедок вновь юркнул в укрытое от посторонних глаз подземное жилище.

-А раз дорога никуда не исчезала, так что же это было? - глядя вслед лешему я вздохнул и вдруг ощутив себя в этом мире неопытным солдатом - новобранцем, которому надо всё показать и объяснить, виновато развёл руками. Давно забытое чувство никчемушности оплело меня путами стыда.

-Морок, - пояснил леший, выползая из своего схрона, - так что и звезда твоя путеводная - обман, да и только.

-Так ведь мороки, они ж вроде шутники-обманщики, а этот каннибал какой-то.

-Шутники, говоришь?! Эт как посмотреть. Они и раньше-то любили заплутать путника до смерти. Ну, а этот один рос, одичал, ел что попадя, нехорошие компании водил, вот и вырос в такое чудовище. Потом с Лещеевной связался, теперь на пару работают, - пояснил леший и, плюхнувшись на большой гладкий пенёк, махнул мне рукой, приглашая садиться. Я не заставил себя ждать и, утерев со лба выступивший от быстрой ходьбы пот, уселся рядом.

-Ведьмы, кругом одни ведьмы, что ни женщина так стерва, - зло, с утра кипевшее в моей груди, вырвалось наружу потоком бранных слов. Леший, сидевший рядом, молчал, давая мне выговориться, и лишь изредка кивал головой, то ли подбадривая, то ли наоборот, порицая, а я все говорил, говорил...

Много позже я ,наконец, выговорился и поток моих слов иссяк. На поляне наступило непродолжительное затишье, но уже через пять минут наши голоса раздались вновь. Минуты бежали вперёд, отмеряя часы, а мы всё сидели на старом пне и всё вели непринужденную беседу. Впрочем, теперь по большей части говорил леший.

-Ведьмы, они, милок, тоже разные бывают. Вот взять, к примеру, Тихоновну. Кумекаешь, да? А вот Нурингия Лещеевна не чета ей, это если по части колдовства. (Да, с колдовством у неё неважно, - мысленно согласился я, и задумался, - может оттуда и злоба? Хотя нет. Хороший человек он и в трудностях хороший, а если нет, то и цена ему грош). И характеры у них совсем разные. Тихоновна не смотри что колдунья- добрая, душевная женщина, а Нурингия? То- то же... Ведьма. Так что ты, милок, зря про наших женщин так, нехорошо это. Да и Морока не спеши осуждать-то, не спеши. Голодно у нас было, мерли, как мухи, могил копать сил не было, вот некоторые мертвечиной и прозябались.

Я задумался. В словах старого лешего было много правды, а уж про Матрену Тихоновну и говорить нечего. Таких еще поискать. Она уже дважды спасала меня от верной смерти. Нет, даже трижды. А первый раз это случилось, когда я, весь израненный, плелся через лес, спасаясь от преследовавших меня волкодлаков, это она сбила погоню с моего следа. Второй раз излечила мои раны, третий не позволила сварить из меня бульончик. Три раза. Это ж подумать, только и кому я в жизни еще так обязан? Нда...

Солнце скрылось за горизонтом, темнело, на землю опускались густые сумерки, окутывая лес и примыкающую к нему поляну. Стало свежее. Спустившись в подземное убежище лешего, я улегся на отведенный мне топчан и, утомленный бессонной ночью, тут же уснул, попав в липкие объятья бесконечно продолжающегося сна:

... Как ни осторожны были мои шаги, но сидевший на стреме разведчик обернулся, когда до него оставалось еще довольно приличное расстояние. Глаза хоть слегка сонные, но ясные. В них явно бьётся осмысленная жизнь. Значит и врага не прозевает. С тыла-то ему опасаться нечего, с тыла вся группа, но прислушивается. Впереди видит, сзади слышит, хорошо. И кто это у нас? А-а-а контрач, зовут Димка. В Чечне второй раз.В первый заход отпахал свое в пехоте, а это, я вам скажу, ещё то. Это сейчас она (в смысле пехота) прохлаждается, яйца парит, а в начале кампании всю кровь на себе тащила. Как говорится "пехоте кровь, десанту слава".

-Буди мужиков, собираемся, в восемь выходим, - вот и весь разговор, ни здрасте, ни до свидания, долго лясы точить некогда, мне и самому шмотки собирать надо. Иду к следующей точке, прямо как почтальон Печкин: "Получите... у нас заметка про вашего мальчика". Туман начинает редеть, глядишь и вправду распогодится. Хорошо бы.

Два часа дня. Взмок как мышь. Ещё и шея болит. Солнышко наконец продрало глазки и теперь пялится из-за небольшой тучки на растянувшуюся цепочку разведчиков. Рогоз, идущий впереди, настороженно замер. Не задаваясь вопросом, что он там увидел, резко ухожу вправо и опускаюсь на корточки, готовый в любой момент прыгнуть за валяющееся на дороге бревно. -Уф, свои. Добрались. Теперь в глубь леса, быстрее, топаем, топаем. Правая рука на автомате, левой машу: давай, давай. Живее, мать вашу. Всё. Алданов (он замыкающий) скрылся в кустах. Взмахом руки приветствую Романа - разведчика - контрактника из соседней группы и вслед за Алдановым торопливо растворяюсь в тенистой зелёнке леса. Теперь можно перевести дух и чуть-чуть расслабиться. Три группы вместе - это сила. Садимся обособленно, на дистанции поддержки огнём. Позиция не ахти какая, но вполне приемлемая. Для обороны сгодится. Фланг с востока у нас прикрыт 322 группой, с запада обрыв - не поднимешься, тыл защищён группой Володьки Аясова. Красота! Теперь наше дело сидеть и ждать. Даже не верится, что Б/З закончилось. Ой ли, а кончилось ли? А то с чего бы это наши радисты закопошились... Ага, второй номер шлепает в нашу сторону. Так- так, блокнотик в руках, значит, передали какую-то информацию. Пойду узнаю какую.

К командиру группы мы с радистом подходим почти одновременно. Ха, как говорится, не ждали, а мы приехали. Действительно приехали... Вот тебе и будем в ПВД. Ни хрена мы там сегодня не будем - пришла вводная: выдвигаться в квадрат Х... У.... Вот ведь незадача: и не то обидно, что Б/З продлили, и на то плевать, что с подошв моих размокших ступней содралась кожа не хуже, чем с той козы, а то, что идти надо назад, туда, откуда причапали, а затем и дальше. Это же надо, пропёрлись столько квадратов и теперь будем наматывать их вспять. М-да. К тому же нашей группе как по блату идти дальше всех, хотя две другие ходили сегодня куда меньше. Где логика? Ладно, приказ есть приказ. Так, где мой рюкзачок?

-Что, уходим? "Домой"? - это приподнялся мне навстречу Женька Рогозов. Отрицательно качаю головой, огорчать парня не хочется, но...

-Б/З продлили, - коротко бросаю я и, сделав еще три шага, останавливаюсь, отыскивая взглядом свой рейдовый рюкзачок. Вот он, легонький мой, до двух пудов не дотягивает. Чуть-чуть.