В Бацалев - Тайны городов-призраков.

В гробницу Тутанхамона сложили столько золота и драгоценностей, сколько не снилось самым великим фараонам. Это в благодарность за то, что юный царь не очень мешал жить верхушке. В маленькие, тесные комнатенки под скалами Долины царей запихали целых пять золотых (позолоченных) царских колесниц, множество рисованных и скульптурных портретов Тутанхамона и Анхесенпаамон. Для того, чтобы поднять крышку золотого фоба, куда была уложена мумия царя, археолог Картер продумал и приспособил внутри гробницы подъемное устройство, да и то не сразу с ним справился, — потому что золота на крышку не пожалели. И на вторую тоже. А третья, повторяющая целиком контуры покойного, по толщине местами превышает четыре сантиметра.

На Хоремхебе завершилась XVIII династия фараонов. Как скончалась Анхесенпаамон, мы не знаем: ее след в истории Египта теряется. Египтологи считают, что на четвертом году правления Хоремхеб, оказавшийся достойным преемником хитрого старика, втихомолку погубил жену, вознесшую его над миром. Потому что с того времени царицей Египта числится уже Метнатджемет. Считается, что она была сестрой Нефертити. Значит, немолодая сестра царицы-матери — единственная женщина царского рода, позволившая в тот момент Хоремхебу остаться фараоном?..

Возможно, Анхесенпаамон умерла от тоски по Тутанхамону. А может быть, Хоремхеб возомнил, что он и сам что-то собой представляет? Тогда он обязательно должен был освободиться от истинной свидетельницы его позорного восшествия на трон. И подписал себе тем самым смертный приговор: при здравствующей царице, которая пошла умом в мать, он мог бы достичь успехов не меньших, чем его номинальный тесть Эхнатон. Сестра Нефертити, вероятно, качествами бывшей царицы не обладала: на многих барельефах она изображена жизнерадостной девушкой, играющей с каким-нибудь зверьком.

Рассказанное выше — всего лишь гипотеза. Мы не можем понять всех тонкостей психологии древнего египтянина. Их не могли понять даже греки современники. Геродот с удивлением писал: "Женщины у них ходят на рынок и торгуют, а мужчины сидят дома и ткут. Мочатся мужчины стоя, а женщины сидя. Естественные отправления они совершают в домах, а едят на улице. Сыновья у них не обязаны содержать престарелых родителей, а дочери обязаны делать это даже против своего желания. На улице вместо словесного приветствия они здороваются друг с другом, опуская руку до колена".

Исчезли язык и культура Древнего Египта. Сегодня местность, где стояли прежние Фивы, населена людьми, пришедшими сюда гораздо позднее. Нет города. Есть небольшой комплекс и городок Луксор и деревушка Карнак на восточном берегу. Есть туристический комплекс "Некрополь Долины царей" (египтяне называли его "Великий священный некрополь миллионов лет фараона на западе Фив") и "Некрополь Долины цариц" (его египтяне называли "Великие места царских детей, царских жен, царских матерей, находящихся в месте красоты") в Дейр-эль-Бахри. Есть еще одиннадцать некрополей, где хоронили жрецов, чиновников и царедворцев. И всего этого нет. У стены храма Амона в Луксоре высится мусульманская мечеть, сложенная из камней этого же храма. В нем самом долгое время был хлев. Большая часть рельефов соскоблена арабами, которые таким образом заполняли вечерний досуг. Гробницы фараонов в прямом смысле слова загажены первыми христианами.

От города не осталось ничего, — кроме нескольких храмов и гробниц, высеченных в скале. Можно утешиться мыслью о том, что в прежние времена городское строительство шло с применением необожженного, сырцового кирпича. Именно он-то и рассыпался в пыль и уносился ветром в пустыню. Но представить, как выглядели в те времена рядовые дома и кварталы Фив, совсем не трудно, ибо за тысячелетия ничего не изменилось в Египте, и аналогичные дома, сложенные из того нильского кирпича, можно и сейчас видеть в любой деревне.

На берегу Нила, почти посередине пути между Мемфисом и Фивами, лежат руины Ахетатона — столицы проклятого фараона Эхнатона. Горы здесь почти вплотную прижимаются к реке, и лишь в одном месте отступают, образуя неправильный овал, напоминающий по форме латинскую букву D. Именно эту пустынную ложбину и облюбовал фараон-реформатор для строительства своей новой резиденции — "Небосклона Атона", как переводится с древнеегипетского название "Ахетатон".

Но для чего потребовалась Эхнатону новая столица? История эта уходит корнями в еще более глубокие времена.

В XV веке до н. э. при великом завоевателе Тутмосе III Египет достиг апогея военного могущества. Фараон щедро одаривал трофеями храм бога Амона — покровителя города Фивы. Огромные богатства стекались в жреческие сокровищницы и навсегда исчезали в их холодных, темных подземельях, из года в год усиливая могущество жреческой касты.

Уже Тутмос III начал опасаться жрецов и задумывался о введении в Египте единобожия. Таким богом он выбрал третьестепенного в те времена бога Атона, культ которого был силен в городе Гелиополе — родине птицы Феникс.

Наследники Тутмоса III фараоны Аменхотеп И и Тутмос IV продолжили его противоречивую политику. В эти годы египтянами были покорены Северная Палестина и Сирия до реки Евфрат; вавилоняне и ассирийцы вынуждены были платить Египту дань. Особое значение в судьбе страны сыграло завоевание Нубии и захват нубийских золотых рудников, которые стали собственностью фараона.

Фараоны-завоеватели тоже, с одной стороны, не обходили дарами слуг бога Амона, а с другой, продолжали поиски путей введения в Египте единобожия Атона.

Когда на египетский престол взошел фараон Аменхотеп III Великолепный, богатство и сила жреческой касты достигли тех размеров, когда жрецы и впрямь стали полагать себя стоящими выше государства и светской власти, пытаясь диктовать свою волю фараону.

Аменхотеп III был человеком умным, хитрым и решительным в своих действиях. Военная мощь и богатство страны, созданные его предшественниками, являлись незыблемой основой для устойчивости его власти как внутри Египта, так и за его пределами. Аменхотеп III, от рождения домосед и лентяй, прекратил военные походы и погрузился в покой и наслаждения мирной жизни. Правил он тридцать девять лет, и за все это время, без войн и внутренних смут, не потерял ни одной подвластной ему территории. Но и ничего не приобрел.

Азиатская роскошь овладела дворцами фараона и его вельмож. У властителя был огромный гарем, тысячи слуг исполняли его прихоти. Но более всего Аменхотеп III предпочитал общество его старшей, возлюбленной жены царицы Тейе. Сама она была не царркого рода, фараон женился на Тейе вопреки египетской традиции и религиозным канонам. Но здесь он проявил железную волю, и жрецам пришлось отступить во избежание углубления конфликта.