Алекс Алекс - Броненосцы Петра Великого -ч.1 Архангельск

— Орлом назвали государь, не я назвал, все работники и бабы вместе имя дали, так как все влюблены в этот корабль, там ни одного гладкого места не осталось на стенах, все резьбой затейливой изрезано. А после названия и фигура носовая определилась, в виде орла атакующего. А после этого и в клеймо мое стали его ставить. Вот теперь все товары у нас выпущенные так и клеймим, атакующим орлом. И тем клеймом за качество отвечаем.

— Добро Александр. Зело ты порадовал нас. Пока не спрашиваю, чего хочешь. Подумай, да и мы подумаем. Есть и у меня большие резоны на тебя. И приглашаю тебя с дамой - тут Петр усмехнулся - на бал в твою честь. Там этот разговор и закончим. Бал назначу - Петр подумал - о среде на той неделе. - повернувшись к свите - Всем быть обязательно - повернувшись ко мне - Ступай.

Склонив голову, попрощался с царем и свитой, сделал пару шагов назад, повернулся и вышел. Все в комнате молча провожали меня взглядами.

Закрыв дверь, прислонился к ней и постоял, отходя от напряжения, которого ранее и не замечал. Махнув морпехам, порадовал их, что все хорошо, собираемся и уходим. Но эта аудиенция из меня все соки выпила. Если теперь еще меня ждут в шатре с расспросами, то будет совсем плохо. А ведь наверняка ждут. Офицеры оттуда и не выходят, только приходят, как только помещаются, непонятно.

Далее была очередная пьянка, она по моему со вчера не прекращалась. Сцепив зубы и взяв себя в лапы, снова стал радушным хозяином, подробно рассказывающем о аудиенции, и о диковинах, что привез. Кроме корабля разумеется, такие слухи мне не нужны.

Пили за мое здоровье, и за будущую большую награду. Что будет большая никто не сомневался, тут так принято. Малую вручают сразу, а над большой думают. Все сошлись на том, что деяния стоят большой награды. Скрипя зубами проявил широту души и двум самым именитыми гостям подарил часы на кожаном ремешке из оставленных пяти часов именно для таких целей. Сказав, что такие же были преподнесены царю в числе подарков. За дорогие подарки тут оказалось принято отдариваться самым дорогим, и теперь у меня появилась персональная лошадь в полной экипировке и шикарная и навороченная, по утверждениям знатоков, шпага. Ну и на кой они мне не умеющему не того ни другого. Однако знакомства были важнее, и отозвав на улицу первого дарителя, долго благодарил, расхваливал подарок, а потом признался, что будучи моряком, проводящим жизнь на палубах, обихаживать и ездить на лошади не умею. Так завел первого благосклонно ко мне относящегося высокопоставленного офицера, а с этим головную боль и больной зад от его настойчивых попыток сделать из меня истинного казака. Со вторым случилась та же история, признавшись в незнании приемов работы со шпагой, что по форме одежды для нас важны были пистолеты и кортики, умолчав, что кортиками в общем то тоже не владею, получил синяки по всему телу особенно на руках, от уроков владения шпагой. Про шпагу раньше думал, что это проволочена, которой колют. Фильмы и соревнования сложили о шпаге именно такое впечатление. То что дали мне, все называли шпагой, но был это длинный узкий меч, в моем понимании. Лезвие в разрезе походило на сильно вытянутый ромб, шириной у основания чуть меньше трех пальцев и сужающийся к верхушке в иглу. Как меня заверили, им можно протыкать доспехи не напрягаясь, в чем мне даже сомневаться не приходилось, при таком то весе и остроте кончика. Кроме того, эти же доспехи можно было рубить, что для шпаги я раньше считал невозможным. А вот орудовать этой тяжеленной штукой было тяжело. И как то резко взяло сомнение про многочасовые бои на мечах. Сотня ударов такой железкой должна полностью иссушить организм даже силача. А мне и полусотни хватало, подтянуться пол сотни раз было бы не тяжелее. А о лошади особо сказать нечего, милейшее создание, оглаживать и чистить его стало способом релаксации. Ехать не торопясь было то же вполне приятно. А вот торопиться на лошади было пыткой и предпочитал все же сани. Лошадь отдал Тае под крылышко, сказал, что это мне подарок. Думаю две женщины найдут общий язык.

Отношения с окружением сложились вполне хорошие, без злопыхателей не обошлось, но в целом наш полк, точнее его представителей, стали считать отличными ребятами с которыми можно ходить в разведку и воевать бок о бок. Меня стали приглашать на посиделки высшего офицерства, на котором в частности обсуждали поход к Азову. В стратегию не лез, предлагал всякие тактические ухищрения, принимаемые обычно с интересом. И совершенно без своего желания обрел славу необычного но интересного тактика, теперь уже ко мне обращались с вопросами. На стратегические вопросы, благоразумно отвечал, что стратегами у нас государь и высшие офицеры, а наша задача наилучшими тактическими приемами реализовать их стратегические планы. Чем заработал еще и ореол верного царю офицера, и благосклонность высших чинов. Такого я не планировал, но раз карта легла, решил разыграть ее по максимуму. В итоге остался совсем без презентов и сувениров, все было презентовано при наилучших сечениях обстоятельств. Хоть в средствах мы и были не ограничены, сидя на золотой казне, но жить предпочитали скромно, это то же было замечено и по своему истолковано. Хоть и делалось это не на показ а скорее по привычке. Мои знакомые стали намекать, что жаловались царю, что столь блестящий офицер и без поместий. Так что, смеялись они, подбирай себе место для поместья под Москвой. Поместье меня интересовало мало, а вот место под Москвой интересовало как перевалочный пункт. Подумав, решил соединить это с белой глиной, так как другие залежи чего то ценного под Москвой мне были не известны. А вот большой заводик под Гжелью, совмещенный с перевалочными складами в дневном переходе от Москвы - интересовал. Так что стал упоминать в разговорах именно это место. Самым впечатляющим доказательством хорошего отношения солдат и офицеров базирующихся с нами в Китай-городе было вручение нашему подразделению гвардейского знамени. Знамя вышивали не ставя нас в известность, а потом поставили перед фактом, что полки собраны для чествования собрата. Переоделся по быстрому в парадный мундир, и пошли с морпехами строем на процедуру. Были речи, наш торжественный пронос знамени перед строем, а потом по батальонный марш полков мимо нашего знамени и нас, стоящих вокруг него в каре, с криками «Виват». И потом большая пьянка. Доел запас угля Таи, надо срочно обновлять. Теперь разговоры крутились вокруг бала. Судя по всему там собирался быть весь город. Не думаю, что я тому причиной, скорее просто очередной повод устроить большую гулянку. Но все же надо будет готовиться. А времени уже не остается. Занят круглые сутки, либо с офицерами, либо с солдатами, а теперь еще и купцы повадились, с ними то же уже много договоренностей заключили, но уточнение деталей и подписания откладываю на после бала, теперь мне действительно стало интересно поместье под Гжелью. А купцы, приняв мои отложенные договоренности за сомнения - тут же применили тяжелую артиллерию. Теперь у меня появилось подворье в Москве. Все чинно, с документами, и без прямых обязательств - мол это просто подарок, заезжай почаще. Подворье мне понравилось. Купцы не просто подарили, чтоб было, а выбрали с умом. Большой внутренний двор, большой дом, два просто огромных амбара, чем то напомнивших мне металлические полукруглые ангары моего времени - только эти были деревянные. Куча мелких пристроек, начиная от конюшни и заканчивая двух очковым сортиром. К дому прилагался средних лет управляющий и старичок дворник. Обсудив с новыми сотрудниками нашу дальнейшую жизнь, написал письмо в Вавчуг братьям. Пусть думают чем грузить, а где хранить у нас уже есть. В письме особо прошелся по их бывшему деловому партнеру и попросил никаких дел с ним не вести, тут есть и более интересные варианты. Предлагал Федору переехать на время в Москву и наладить тут плотный контакт, описывал цены, не менее которых тут можно взять за наши товары, намекал, что если Федор постарается возьмем и больше. Если после этого Федр не прискачет сюда сломя голову то я сожру свой картуз.