Юрий Каменский - Витязь специального назначения

— Да нет, что ты. Просто интересно.

— Ничего, — проворчал Толстый, — попрыгай и пройдёт.

— Выходит по тому, что ты не такой, как мы, — рассудительно заметил Весняк.

Клим рассердился.

— Ну да, с рогами и хвостом! Хвост в штанах прячу, а рога дома пилой отпилил, а то притолоки низкие, задеваю, неудобно очень.

— Да ладно, Клим, — примирительно сказал Вихорко. — Мы же не в обиду, правда же удивительно. Я лично никогда не слышал, что соловья-разбойника одолеть можно. Это только богатыри могли, но былина и есть былина…

— Значит, я просто богатырь, — хмыкнул Славка, — и всё. Пожрали? Собирайтесь, а то так никогда до этого города не доберёмся.

…Уже смеркалось, но, как назло, лес как раз шёл чащобный, в таком устраивать ночлег опасно. Нужно хорошо поработать топором, чтобы расчистить более-менее безопасное пространство. Но кому охота этим заниматься после целого дня верховой езды?

Когда в лиловых сумерках мелькнул огонёк, Клим в первую секунду подумал — мерещится от усталости.

— Смотри, огонёк, — нарушил тишину удивлённый голос его молодого товарища. Путешественники, не прибавляя аллюра, осторожно подъехали ближе. В высоком частоколе было прорезано небольшое окошко, из которого выбивался дрожащий свет костра.

— Что делать будем? — прямо в ухо шепнул Весняк.

Пока Клим размышлял, из темноты послышался спокойный мужской голос: «Коли честные люди, не прячьтесь, яко тати. Мы мирные служители Господа нашего, вреда никому не чиним. Можем дать приют, коли есть в том нужда».

— Спасибо на добром слове, — отозвался Клим, решив, что, коли уж их обнаружили, проще отозваться, — мы тоже мирные люди, путешествуем по своей надобности. За приют спасибо, не откажемся.

Заскрипели, отворяясь, тяжёлые ворота. В свете большого костра им навстречу спокойно вышел высокий бородатый мужик в синей монашеской рясе. Он поклонился и продолжил: «Наш мирный орден рад оказать помощь ближним. Входите с миром». Ведя коней в поводу, путешественники вошли в широкий двор.

Посередине его горел костёр. По всему периметру внутреннего пространства тянулись какие-то клетушки, занавешенные пологами. Они с любопытством огляделись — куда же их занесло на сей раз? В глубине большого двора стоял небольшой дом.

Впустивший их выглядел лет на сорок. Широкие плечи, длинные волосы, окладистая рыжеватая борода. Светлые глаза спокойно рассматривали гостей. Он был одет в рясу тёмно-синего цвета, подпоясанную простой верёвкой. На поясе висел здоровенный нож в грубых берестяных ножнах.

— Братья живут в кельях, — он широким жестом обвёл двор, имея в виду упомянутые клетушки, — тот дом для гостей и общих радений. Позволено ли мне спросить — может, есть среди Вас христиане?

Слава носил на шее крестик, хотя и не мог сказать, что очень уж верит. Но сейчас он почувствовал, что ему почему-то не хочется признаваться, что он христианин. Не придав значения этому странному чувству, он спокойно ответил: «Я христианин». Монах удивлённо приподнял брови, но, правильно истолковав молчание спутников Клима, любезно сказал: «Наш орден не отказывает в помощи никому. Но мне отрадно неожиданно узреть брата по вере. Как зовут тебя в миру, брат, и какое имя дано тебе при крещении?»

— Крещёное имя — Станислав, в миру меня зовут Климом.

— Не откажешь ли ты мне в беседе, когда я устрою на ночлег твоих спутников?

Слава с удовольствием послал бы куда подальше навязчивого монаха, но… не откажешь же в такой малости человеку, любезно предоставившего тебе кров.

— Не откажу, только недолго, если можно. Устал я, дорога была нелёгкой.

— Конечно, конечно, я понимаю и прошу простить мою пристрастность, но очень уж большая редкость тут люди, приверженные истинному учению, — он громко хлопнул в ладоши, — брат Нафанаил, брат Мафусаил!

Два полога откинулось, двое здоровенных монахов в таких же синих рясах и тоже с ножами на поясе подбежали к краснобаю и замерли, как верные псы, которым свистнул любимый хозяин.

«Такие порвут, как свинья фуфайку, — мелькнуло в голове, — если этот болтун скажет «фас».

— Проводите наших гостей и устройте их на ночлег, ни в чём не отказывать — любой гость от Бога, — между тем распорядился «хозяин».

Клим поймал брошенный вскользь пустой взгляд и в голове вдруг отчётливо прозвучало: «…остерегайся, витязь, людей в синем». С холодком в животе он отчётливо понял, что именно сейчас влип по полной программе. С быстротой молнии в голове закрутились варианты, но ни один, увы, не подходил. Встретившись с глазами «брата по вере», он увидел во взгляде спокойное, деловитое злорадство. Тот явно понял, что раскрыт и что у гостя практически нет шансов.

Тяжёлые ворота закрыты на огромный засов. Сколько верных псов по первой команде этого святоши кинется из этих будок-келий, одному Богу известно…

— Ты, кажется, решил нарушить наш уговор, Юлий? — послышался мелодичный женский голос. В круг света вступила высокая черноволосая красавица в свободно свисающих с плеч длинных золотисто-зелёных одеждах, — и не боишься? Или думаешь, что я могу чего-то не знать в моём лесу?

Клим взглянул на Юлия и на душе полегчало, — лицо того выражало целую бурю чувств, которые трудно было бы описать более или менее определённо. Говоря кратко, — он был очень огорчён и недоволен, что он уже не хозяин в этой ситуации.

— Он тоже христианин, это наше внутреннее дело, — с улыбкой, больше похожей на оскал, елейно попробовал возразить монах.

— Ты, часом, не помнишь, о чём я тебя последний раз предупреждала? — жёстко спросила красавица. Глаза её опасно блеснули, — может, мне выжечь твоё осиное гнездо?

— Прости, я ошибался, — выдавил из себя Юлий.

— Чего же, в таком случае, ты ждёшь? — в голосе красавицы отчётливо слышался металл. Настоятель громко хлопнул в ладоши. Несколько монахов, выскочив из своих конур, опрометью бросились в темноту. Через несколько минут они привели помятых и встрёпанных Весняка и Вихорко. На щеке у первого сочилась ссадина, у второго были разбиты губы, оба были без поясов. Конвоиры бросили им под ноги пояса с ножами, заплечные мешки, после чего бесшумно отступили в темноту.

— Собирайтесь, пошли, — скомандовала женщина. Спутники вопросительно посмотрели на Клима, тот утвердительно кивнул. Скрипнули, открываясь, мощные створки и они вышли в тёмный лес следом за загадочной красавицей.

— Ещё раз начнёшь свои козни строить, лучше сам в болоте утопись, — через плечо бросила незнакомка подавленному Юлию, — если за вас просила сама владычица Маб, это не значит, что вы можете не соблюдать мои правила.

Тучи ли открыли Луну или вокруг женщины было какое-то сияние? Несмотря на темноту, они хорошо различали даже траву, по которой ступали. На миг Славке показалось, что рядом с женщиной неслышными тенями возникли двое громадных волков, вспыхнули хищные огоньки глаз и сгинули. Он встряхнул головой — видать, померещилось. Минут через десять перед ними возник обыкновенный дом. Поставив коней и задав им корм, шагнули на порог. Внутри дом был просторным и светлым — большой стол под белой скатертью, широкие лавки, домотканые половики, белёная русская печь. На оконцах светлые занавески. В доме стоял медвяно-травный свежий запах.