Михаил Гуткин - Попадать, так с музыкой!

Обед улетел со свистом. Не знаю только, можно ли просить добавки. Пока потерплю — залью чаем.

А не заняться ли мне пока сбором информации. Вон медсестра отдыхает, может она не откажется со мной полялякать. Все-таки для нее я новый человек, а она, судя по виду, всегда готова посудачить. И ей приятно, и мне полезно.

— Танечка, а можно с вами поговорить? Тут все меня допрашивают, а просто поговорить не с кем.

— Конечно, Аня — тебя так теперь называют?

— Да, лейтенант Вася сказал, что теперь это мое имя. Кстати, тут Сергей Палыч говорил, что он у вас тоже лечился?

— Да, у него осенью был приступ аппендицита и до госпиталя его просто бы не довезли. Вот Сергей Палыч его и прооперировал. Говорил, что еще полчаса и не стало бы лейтенанта. А после операции он у нас еще почти месяц пролежал.

— Почему так? Я слышала, что обычно после такой операции больных через неделю домой отправляют на долечивание и только проверяют процесс заживления.

— Вы правильно слышали. Вот только, пока лейтенант был в больнице, от него невеста удрала. Она его даже ни разу не навестила. Он после операции беспокоился, что не приходит. Попросил меня зайти к нему домой, а там никого. Только записка на столе, что уезжает домой насовсем. Вот после этого процесс выздоровления и затянулся. Если бы не Сергей Палыч и не Валентин Петрович, то вообще неизвестно, как бы он поправился.

— А Валентин Петрович — это кто?

— Это капитан, который сегодня к нам приезжал. Они с женой Васе очень сочувствовали, все время ободряли, жена Валентин Петровича ему еду приносила — это ведь не то, чем мы здесь больных кормим. Ну и он пошел на поправку.

— А что это вы так о больничное еде — вроде все вкусно?

— Ну, то, что вкусно — это наша повар старается. Только все равно тут и продукты не те, и домашняя готовка всегда лучше.

Так, кое-какую полезную информацию получила. Теперь потихоньку выходим из разговора.

— Скажите, Танечка, а вы давно здесь работаете?

— Нет, нас сюда с Сергей Палычем перевели из большой больницы в Московской области. После освобождения Западной Белоруссии тут медицины практически никакой не оказалось. Вот и стали переводить сюда персонал и оборудовать местные больницы. Раньше нас здесь только НКВД создали. А мы сразу, во вторую очередь. Тут столько больных сначала было! Но за полгода мы справились. Это сейчас из-за автобуса больные опять появились. А так палата почти все время пустует. К нам только на осмотр приходят и с мелкими болячками.

Я чуть было не ляпнула: "После какого освобождения? Ведь войны еще не было?", — но сообразила, что речь идет о присоединении к Союзу западных территорий по договору Молотова-Риббентропа.

Закончив разговор, пошла по коридору в знакомую комнатку. Там попробовала сделать небольшую разминку. Руки, ноги в норме. Наклоны поостереглась из-за головы. Шпагат на полу сделала, в стойке тоже решила подождать. Села и покачала пресс — с этим порядок. Резкость пока подождет. Общая оценка — все, что ниже плеч работает нормально, дыхание в порядке. Голову пару дней еще поберегу. Эх, была бы подходящая одежда — можно было бы небольшую пробежку вокруг домика. А так все ограничено стенами — холодно пока на улице, а мне простужаться не с руки. Хорошо, ждем следующего дня. А пока пойду снимать швы. Доктор вроде бы не возражает.

Доктор действительно не возражал, и в палату я вернулась уже в "бесшовном" состоянии. Укладываясь на кровать, я подумала, что лейтенант, вроде бы, на меня запал. Интересно, а я на него? Пока не пойму.

—-

1) Имеется ввиду сигнальная стрелка на шахматных часах. По мере приближения контрольного срока она начинает подниматься. После падения флажка шахматисту, не успевшему сделать положенное число ходов, засчитывается поражение.

Утром все тихо. Осмотр, очередное удивление Сергей Палыча.

— Да, на вас действительно все заживает, как на собаке. Только с головой надо пока поосторожнее.

— Конечно доктор. Я сама все понимаю. Хоть и не кружится, но память-то все еще не восстановилась.

— Эх, голубушка! Память может завтра придти в норму, а может и год восстанавливаться. Тут мы пока ничем помочь не в состоянии. Вот таблеточки от головы попринимайте. Я рад за вас, что все без нас устроилось ( переживает, что баночку не подарю? ).

— Я тоже рада доктор, а баночку я вам все равно оставлю. Надеюсь больше в такие передряги не попадать. ( Да, в такие нет, а в войну-то точно впишусь! )

— За баночку большое спасибо! Вчера помазал рану, а сегодня воспаление почти полностью спало. Думаю, что завтра и тот больной быстро пойдет на поправку. Это, кстати, наш главный механизатор. Вся сельхозтехника на нем. Ну ладно, Анечка, идите. Можете осторожненько начинать восстанавливать свою спортивную форму.

Ха, это я уже вчера начала. А сегодня, после официального разрешения усугублю. А где же обещанная одежда от госбезопасности? Ждем-с.

Одежда вместе с лейтенантом Васей появилась только после обеда. При этом лейтенант вид имел несколько взъерошенный.

— Вы знаете, Аня! А ведь Ботвинник вчера действительно проиграл. Хотя, как сказали комментаторы, мог и выиграть. Капитан чуть по стенке не пошел, когда шахматные новости услышал. Все ходил и "волхвов чертовых" поминал. Оказывается, товарищ капитан пару лет назад играл с ним в сеансе одновременной игры и сделал ничью. С того времени он за Ботвинника болеет. А теперь велел заодно выяснить, как дальше матч-турнир пойдет.

Я для виду помолчала минут пять, а потом выдала.

— Ботвинник все равно победит. И наберет не меньше 13 очков. ( В памяти у меня отложилось 13,5, но лишняя точность может только повредить ).

— Да? Ну, тогда, обрадую его, когда вернусь в отдел. А пока вот вам одежда. Переодевайтесь, берите вещи и поехали на ваше новое место жительства.

Одежда оказалась женской и по объему вполне подошла — вот только по росту маловата. Особенно пальто, из рукавов которого руки торчали, как две палки. Заподозрила, что это от его бывшей невесты. Ладно, пока сойдет и такая.

— Товарищ лейтенант! Но мне для проведения занятий потребуется что-то спортивное — тренировочные штаны и, например, гимнастерка.

— Так вы же не сегодня начнете вести занятия?

— Не сегодня, а завтра с утра. Значит сегодня нужно эту одежду приготовить.

— А что, вы завтра уже полностью будете в норме?

— В полной норме — нет. Бегать, подтягиваться и кувыркаться — дня три подожду, но общий комплекс уже смогу вести. Кстати, есть какие-нибудь руководства, инструкции, книжки? Или все придумывать самой?

— Книжек, кажется, нет, но и придумывать не придется. Там пока особист такие занятия проводит. Он и введет вас в курс дела.