Александр Владимиров - Волонтер: Неблагодарная работа

— Так точно, — проговорил Андрей, занимая место на носу шлюпа.

— Вот и хорошо, — кивнул Крыков, — так что слушай, и что бы не случилось, не в коем случае не вмешивайся. Для начала нужно придумать примету, с помощью которого, ты дашь мне знать, что на корабле есть контрабанда. Ну, например, — Афанасий Иванович задумался, — поправишь шапку. Только, чур, без нужды этого не делать.

Лодка медленно приближалась к аглицкому фрегату, что мирно покачивался на волнах. Капитан распорядился отдать якоря и теперь с нетерпением ждал прибытия таможенников. Сейчас от их решений много зависело. Среди негоциантов ходил слух, что здешний «таможенный воевода» Афанасий Петрович Крыков, человек дотошный. От такого, и иголку в стоге сена не утаишь. Правда, таить в его случае, в общем, нечего было. На всякий случай купец поправил треуголку и застигнул на камзоле верхнюю пуговку. Хотелось бы знать, насколько затянется эта процедура.

— С правого борта шлюп, — сообщил боцман.

— Спустить лестницу. И встречать русских, как полагается, — приказал капитан.

Матросы забегали по палубе. Скинули лестницу и выстроились в линию у противоположного борта. Первым на корабль поднялся поручик, затем вступили стрельцы. Крыков расставил их и приступил к осмотру. Для начала он начал разговор с капитаном, правда не напрямую, а через толмача. Паренька лет восемнадцати, который явно к таможне отношения не имел, а был прислан архиепископом.

— Поручик Афанасий Петрович Крыков. По указу государя Петра Алексеевича, обязан осмотреть любой корабль, в том числе и ваш, на предмет запрещенного товару.

— Skipper Rick Gordon. — на своем языке промямлил капитан.

— Шкипер Рик Гордон, — перевел толмач.

— Шкипер! — проговорил Афанасий Петрович, — Впервые пришли в Архангельск?

— The first time came in Arkhangelsk? [31] 31 — В первый раз пришел в Архангельск (англ.) — перевел паренек.

— For the first time. [32] 32 — Впервые (англ.)

— Вот и вижу, что в первый. — Вздохнул поручик. — Дюже дается мне, что не знаком он со списком запрещенного товару. А ну, Игнат зачитай ему сей текст.

Паренек, уже было готов полезть за пазуху, чтобы достать указ государя, но шкипер неожиданно проговорил по-русски:

— Я не плохо говорить по-русски. Думаю, что ваш человек только затянет наше с вами дело. Я понимать, что иметь государь — царь Питер, под понятием запрещенного товара.

— Вот и хорошо. Будем вести беседу без него. — Согласился Афанасий Петрович. — Игнатий можешь вернуться в шлюпку. Боюсь, сегодня ты нам не пригодишься, — добавил он, обращаясь к послушнику, — видишь, господин негоциант недурственно владеет нашим языком. Андрей, а ты далеко не уходи.

Сухощавый стрелец, у которого шапка была чуть-чуть на бекрень, кивнул. Посмотрел на паренька и подмигнул. Тот недовольно фыркнул и направился к трапу. После того, как он скрылся, капитан молвил:

— Я простой негоциант, прибыл в Архангельский городок на ярмарку. Очень желать поменять свои товары, на русскую пеньку и лен.

— Я понимаю, что негоциант, — кивнул Крыков. — Я буду спрашивать, а вы должны отвечать.

— Хорошо господин поручик.

— Не есть ли вы иноземные воинские люди?

— No. [33] 33 — нет (англ.)

— Не имеется ли у вас на борту пушек, пищалей, мушкетов более чем надлежит для защиты от морского пирату?

— No.

— Не имеется ли больных с прилипчивыми болезнями?

— No

— Имбирь привезли.

— Нет, имбирь.

— Будем делать досмотр. И лучше всего господин шкипер сразу выдайте запрещенные товары, чтобы не было конфузий.

— Как можно! — воскликнул капитан, — Я есть негоциант. Оружие, только для того, чтобы от пиратов отбиться. Да вы и сами можете видеть. — И он показал рукой на несколько пушек, что стояли по правому и левому борту.

— Это я вижу. Но в мою обязанность входит доскональный осмотр корабля. Если бы вы не заставили, — тут поручик сделал ударение на слове «заставили», — то послушник Игнат, сейчас бы перевел мои слова. А раз его нет, я должен повторить! В мои обязанности входит, тщательный досмотр вашего судна. В противном случае, вы должны развернуться и вернуться в Белое море.

— О, что вы, — прошептал негоциант, — я прекрасно вас понял. Поэтому готов оказать помощь. Here is the devil. Misfortune on my head. [34] 34 — Вот дьявол. Несчастье на мою голову. (англ.) — проворчал он.

Поручик бросил взгляд на Золотарева, но тот лишь помотал головой. Конечно, слова шкипера могли и обозначать, что тот вез контрабанду, а с другой, вероятно тот надеялся, как можно быстрее пройти сию неприятную процедуру. В курсе негоциант, что поручик пока не найдет — не успокоится. А если найдет, то проблем шкиперу не избежать.

— Вот и замечательно, — проговорил Крыков. — Так что мы здесь немного походим, посмотрим. А уж потом и поговорим насчет лоцмана.

— Хорошо, хорошо господин поручик.

Три часа продолжался осмотр. Поручик почти весь корабль облазил. Каждую дощечку простучал, каждый гвоздик просмотрел. Часто смотрел на Андрея Золотарева, особенно в те моменты, когда негоциант на свой язык переходил. Иногда поправлял парик, иногда доставал из кармана камзола белый платочек, и обтирал им выступавший на лице пот. У Крыкова даже зародилось подозрение, что не товар запрещенный вез сей шкипер, а человека что будет следить за делами в Архангельском городке. Да вот только, как об этом узнаешь.

— Груза запрещенного я на вашем корабле не нашел, — проговорил Афанасий Петрович. — Посему, после моего возвращения на берег, отправлю вам лоцмана наипервейшего! Ивана Седунова по прозвищу Рябов.

После этих слов поручик и стрельцы спустились в шлюп, и тот отчалил от фрегата.

— Чуется мне, что еще не раз с сим Риком Гордоном встретимся.

Когда же ступили они на берег, Крыков отвел Золотарева в сторону и спросил:

— Ну, что господин сержант скажет на счет сего негоцианта. Андрей поправил шапку, достал из кисета трубку и закурил.

— Нервничал, ругался. Да вот причиной вряд ли контрабандный товар был?

— Думаешь, человека, какого «злого» везет?

— Не исключено, — согласился Золотарев. — Хотя в их случае проще было бы купить предателя здесь.

— Что ж придется отправить в Архангельский городок, человека. А может, сам поедешь?

— А таможня? — начал, было, эстонец, но поручик его перебил.

— Так корабли, не каждый час сюда приходят. Да и я как-нибудь без тебя справлюсь. Если, что пришлем за тобой. А сейчас пошли за лоцманом.

Иван Емельянович Седунов, по прозвищу Рябов, сидел все это время в избушке. Он поднялся с лавки, как только дверь отворилась, и на пороге появился поручик с незнакомым ему стрельцом.

— Здорово ли ваше здоровье на все четыре ветра, — поздоровался лоцман.