Александр Конторович - Главное - вернуться

Немец открыл и закрыл рот, но ничего не сказал.

– Мне прострелить тебе ногу, чтобы ты стал поразговорчивее?

– Нет, не надо в меня стрелять! Наверху только гауптман Краевски и его водитель.

– Где они находятся?

– Водитель спит здесь же, на террасе. Гауптман у себя в комнате. Я должен сервировать ему стол к обеду. Он не любит опоздания.

– Ну, раз не любит, так не будем заставлять его ждать. Бери свою корзинку и пошли. И не дергайся ни в какую сторону, от пули все равно не убежишь.

Отступив в сторону, я пропустил немца наверх и пристроился у него за спиной. Сопя и отдуваясь, он стал подниматься по лестнице. Шаг-другой, и вот уже моя голова поднялась над уровнем пола. Что-то больно покладистый фриц мне попался… Пожалуй, отстану я от него на пару шагов. А то бывали прецеденты…

То ли я сам спровоцировал немца своим отставанием, то ли он изначально лелеял в душе какие-то гадские помыслы, но сделал я это абсолютно своевременно. Уже поднявшись на самый верх лестницы, он вдруг резко качнулся назад. При этом его левая рука с зажатой в ней корзинкой описала широкий полукруг и чуть-чуть не снесла мне голову. Прутья корзины просвистели у меня прямо под носом. А умный оказался немец! Иди я за ним вплотную, так и заработал бы этой самой корзиной аккурат по плечу. Выпрыгнуть из люка ни в какую из сторон уж точно бы не сумел. И как пить дать, лететь бы мне кубарем по лестнице назад в подвал. Однако фриц промахнулся. Исправить свою ошибку я ему уже не дал. Наган в моей руке тихонько хлопнул. Немец пошатнулся. И вторая пуля опрокинула его на спину. Он грузно рухнул на пол. Поднявшись на шаг, я мягко катнулся в правую сторону, уходя от возможного выстрела. Быстро оглядел террасу. В нескольких метрах от лестницы, рядом с дверью на улицу, стояла широкая лавка, с которой именно в этот момент поднимался заспанный водитель. А вот это хреново, друг мой! Команды 'Подъем!' никто не давал… Хотя тебе это уже все равно. Наган в моей руке дважды хлопнул, и водитель, так и не успев встать с лавки, опрокинулся на нее назад. Минус два. Я прислушался. За дверью было тихо. Судя по всему, во внутренних комнатах выстрелы были не слышны.

Пользуясь возможностью, я быстро перезарядил наган. Прислушиваясь к малейшим звукам внутри дома, стащил с убитого водителя его форму. Черт его знает, что там видно в окнах и кто сейчас смотрит на дом? А форма мне при любом раскладе нужна будет. Так, ну вот я и стал похож на немца. А что? Говорить могу, на морде принадлежность к НКВД не прописана. Чем не добропорядочный фриц?

Прихватив корзинку подстреленного денщика, я осторожно приоткрыл дверь.

Ну, понятно теперь, отчего мне никто не мешал. В комнате негромко наигрывала музыка. Прямо около двери стоял большой радиоприемник, из которого и звучала красивая мелодия. Что-то латиноамериканское, если я не ошибаюсь? Дверь в соседнюю комнату была приоткрыта.

– Отто? Где тебя носят черти? Или у нас в подвале завелись феи?

Хм, ну уж на фею-то я совсем не похож. А вот относительно чертей, гауптман не так уж и неправ…

Толкнув дверь, я вошел в комнату. Прямо напротив вход был накрыт стол, за которым и восседал вожделенный фриц. В настоящий момент он был занят поеданием курицы. Делал он это с таким азартом и наслаждением, что у меня аж заныло в желудке. Гауптман закончил обгладывать куриную ножку, бросил кость в тарелку и поднял глаза. Думаю я, что в этот момент все, что он сожрал, было готово выскочить назад. Прямо перед его глазами недвусмысленно покачивался револьверный ствол, из которого тянуло свежим запахом сгоревшего пороха.

– Приятного аппетита, герр гауптман! Вы позволите? – и я пододвинул к себе стул. Говорить немец не мог и только судорожно кивнул головой. Не опуская револьвера, я уселся.

Кое-как справившись со своими чувствами, Краевски перевел дух и спросил:

– Кто вы такой? Что вам нужно?

– Ну, вы же умный человек! Попробуйте догадаться.

– Вы хотите денег?

– Деньги мне тоже не помешают.

– Тоже? Вам нужно еще что-то кроме этого?

– Да, я хочу уехать из города. Надеюсь, вы мне в этом поможете. Ведь ваш автомобиль не останавливают патрули.

– Хорошо, я распоряжусь, и водитель вас отвезет.

– А я считал вас умным человеком… В крайнем случае я могу сесть за руль и сам. С вами или без вас, а пропуска на машине действуют одинаково.

– Так что же вам нужно? Чтобы я сам сел за руль?

– Достаточно будет и вашего присутствия в машине. Чтобы патрули видели, кто едет внутри. А за руль сяду я.

В глазах немца мелькнула искра. Ага, щас! Так и разогнались тебе подыгрывать!

– Не обольщайтесь, гауптман. В машине будет еще один пассажир. Он и проследит за вашим правильным поведением. Кстати… не советую вам его злить. Он родственник той девушки, которую вы недавно пытались… – я указал рукой на повязку.

Краевски поник. Видно было, что за эту возможность нагадить мне он уцепился было всерьез.

Подойдя к нему, я ощупал карманы. Оружия не было.

– Где ваш пистолет?

– На вешалке висит ремень. Там, в кобуре и пистолет.

Прихватизировав его оружие (кстати, неплохая машинка – Маузер HSC!) и окликнув в окно Хрисанфа, я уселся напротив двери, держа Краевски под прицелом. Слышно было, как внизу хлопнула дверь подвала.

Дядька осмотрел комнату и удовлетворенно кивнул головой.

– Нехило устроились!

– Ничего, некоторое время перетерпит и не в таком комфорте. Слушай сюда…

Спустя некоторое время из двери вышел водитель, и заведя мотор, подал машину задним ходом к углу дома. Остановился, вылез из машины и скрылся из поля зрения встрепенувшегося полицая. Забежав в подвал, я выволок оттуда обоих дохлых фрицев и погрузил их в багажник. С улицы это рассмотреть было невозможно. По завершению этой операции машина вновь вернулась к крыльцу дома, откуда не торопясь спускался пленный гауптман. Он бы и не возражал, наверное, сделать это раньше, даже и не дожидаясь меня, но два внушительных ствола в руках дядьки Хрисанфа недвусмысленно намекали ему на вероятный исход такой попытки. Вообще, обрез в дядькиных руках напугал Краевски просто до одури, он чуть в штаны не навалил, когда я популярно пояснил ему возможные последствия применения данного девайса. И вот сейчас он осторожно, стараясь не делать резких движений, спускался по ступенькам к предусмотрительно распахнутой мною двери автомобиля. Дядька, не отсвечивая на виду обрезом, стоял в глубине террасы и бдительно контролировал каждое движение гауптмана.

Дождавшись, когда он усядется на свое место, Хрисанф, тоже переодетый в немецкую форму, таща в руках здоровенный чемодан, забрался на заднее сиденье. Перед переодеванием, и он и я по очереди побрились, используя капитанский несессер. Причем Хрисанф от души матюкался.