Александр Зорич - Сомнамбула. Книга 2. Другая сторона Луны

– Макс, ты что, боишься? – недоуменно спросила Ирина. Максим слышал ее слова точно сквозь слой ваты.

Он долго не отвечал – минуты полторы или больше.

Лоб покрылся противным липким потом. Спина – тоже. В зрачках, кажется, мог поместиться кратер Гершель, что на Мимасе.

Наконец он разлепил потрескавшиеся губы и голосом тяжелобольного произнес:

– Извините меня... Не могу... Не могу.

Максим был ошарашен собственным малодушием настолько, что потерял счет времени. Его товарищам все-таки удалось замедлить вращение астероида – даже и без его помощи. Они также сумели спасти бериллид скандия от разграбления «Танцорами вечности» и благополучно доставили свою добычу на «Вольный».

Затем, покинув пилотские ложементы своих машин, все собрались в кают-компании и шумной гурьбой толпились у экрана, наблюдая за разворачивающимися событиями.

А событий было немало.

Вначале – долгие, на повышенных тонах переговоры с «Танцорами вечности». Их вел товарищ Альфа. Но даже его немалых дипломатических талантов не хватило на то, чтобы спасти права «Армии пробуждения» на богатые угодья Троянцев Юпитера.

Дело в том, что «Танцоры вечности» грозились применить силу и выказывали в этом завидную решимость. По итогам переговоров второй крейсер-дисколет, именуемый «Пилигримом», демонстративно развернул орудия главного калибра в сторону крейсера «Вольный» и подорвал лазерными залпами несколько сравнительно небольших астероидных обломков. Мол, мотайте на ус, союзнички!

В общем, сошлись на том, что «Армия пробуждения» эвакуирует всех своих старателей из данного сектора. На это «Танцоры вечности» отвели двенадцать часов.

Так что всем, не исключая и Максима, пришлось в поте лица трудиться, совершая вылет за вылетом. Артельщиков было много, оставлять нахалам оборудование никто не собирался (все, что не удалось утащить на борт «Вольного» – взорвали), а места добычи были разбросаны на сотни тысяч и миллионы километров друг от друга.

Когда «Вольный», загруженный сверх всякой разумной меры, покидал сектор Троянцев Юпитера, на душе у Максима было препаскудно. Утешало одно: настроение было плохим у всех, включая попугайчиков в госпитальном отсеке – в суете эвакуации птичек забыли покормить.

Район Урана, крейсер «Вольный», декабрь 2468 года

Три недели крейсер «Вольный» несся в неизвестном направлении. Все обзорные экраны были обесточены по приказу из ходовой рубки. Так что ни один рядовой боец или даже пилот не мог полюбоваться чернильной мглой космоса, а заодно сориентироваться по звездам, попытавшись вычислить курс межпланетного исполина.

Чувствовалось, что товарищу Альфе и прочим ответственным товарищам не до шуток. Если даже сам пункт назначения держится в тайне, значит теперь уж точно весь мир ополчился против «Армии пробуждения». Даже недавние союзники, «Танцоры вечности», фактически предали звездных борцов и теперь от братства можно каждую минуту ожидать удара в спину.

«Вольный» шел туда, где с нетерпением ждали каждый грамм полезных ископаемых, спасенных из сектора Троянцев Юпитера. Туда, где люди получат полноценный отдых, а техника – профилактику и необходимый ремонт.

«Вольный» шел на главную базу «Армии пробуждения», которая располагалась в одном из самых неприютных и невероятных мест во всей Солнечной системе. Если бы Максиму сказали – где именно – он бы попросту не поверил.

Кстати, за свою полуторалетнюю вахту на Гиперионе он пытался несколько раз выспросить у пилотов, с которыми успел подружиться, насчет расположения главной базы. Большинство из них охотно, и, пожалуй, даже искренне врало, что база, дескать, укрыта в какой-то из малодоступных групп астероидов. То ли в Греках Юпитера, то ли в Троянцах Нептуна. Судя по этим фантазиям, никто из них никогда даже рядом с настоящей базой не бывал.

Уже после отлета крейсера «Вольный» из сектора Троянцев Юпитера Максим вновь попытался что-то выспросить у завсегдатаев кают-компании. Но и на этот раз большинство из них отделалось теми же общими фразами про малодоступную группу астероидов за орбитой Сатурна.

И только Роберто Квалья отмалчивался с самым загадочным видом, попыхивая трубкой. Похоже, ему-то правда была известна, но ни сообщать ее Максиму раньше времени, ни вдохновенно врать ему не хотелось.

Утром двадцать второго дня полета, когда пилоты допивали в трапезной традиционный утренний чай со сгущенным молоком и свежайшими булочками из корабельной пекарни, по кораблю разлились трели предупредительного зуммера. Все обзорные экраны вспыхнули разом.

На них появилось изображение планетного диска изумительного, интенсивного кобальтово-синего света. Неведомая красавица, казалось, была вся покрыта бескрайним океаном. Вокруг расстилался мрак космоса, в двух местах перечеркнутый какими-то голубоватыми полосами. Если бы Максим был художником, он непременно запечатлел бы на полотне этот созданный самой природой шедевр.

В первую секунду, увидев красавицу-планету, он подумал, что перед ним – Венера.

«Так вот она какая после первых этапов терраформирования! Даже цвет поменяла! Интересно... Пройдохи из правительства так засекретили все работы по Венере, что даже пары фотографий в открытом доступе не найдешь... А сами тем временем уже и гидросферу на Венере сформировали!»

Все эти мысли пронеслись в его голове еще до того, как он, обильно сдабривая теплый пахучий хлеб трофейной космофлотовской сгущенкой, соизволил повернуть голову к экрану и присмотреться.

Не только Максим в ту секунду заблуждался.

Кто-то из его соседей по столу, не разобравшись, выкрикнул:

– Глядите! Эти ублюдки затопили всю Землю!

Пилот Феодосий Мажаров был еще оригинальнее:

– Я давно слышал, что они полностью перестроили Энцелад! И теперь вижу, что нам не врали!

Среди взрыва всеобщего возбуждения лишь Роберто Квалья сохранял олимпийское спокойствие и озирал коллег с иронической ухмылкой.

Наконец он, выстучав пепел из погасшей трубки, спросил:

– Неужели никто не узнал красавца в иллюминаторе? Ну же, мужики! Каждый из вас наверняка неоднократно видел его на фотографиях!

– Погодите-ка... – подал голос доселе молчавший Шагаев. – Погодите! Кольца... Это же кольца?! Значит... Сатурн?

Любопытный Максим к тому времени уже успел разглядеть, что за иллюминатором никакая не Венера и что видит он вовсе не бескрайний океан, как ему показалось поначалу, а сплошной облачный покров... Если бы только правильный ответ не казался ему невероятным, он бы уже дал его!

– Но ведь у Сатурна... у Сатурна совершенно не такой облачный рисунок, – уверенно сказал Максим. – И кольца совсем другие...