Юрий Корчевский - Ушкуйник

Спустился он и замер в удивлении. Это не просто подвал — тюрьма и пыточная одновременно. В дальнем углу, в полумраке — загородка из железа, в ней — люди. В центре высилась дыба, на ней с вывороченными назад руками висел Филька. Михаил хоть и не видел его никогда, однако узнал сразу же — по выбитому глазу, давшему разбойнику кличку.

В углу стол стоял, за ним, с пером в руке — подвойский, в чёрном судебном кафтане. Перед дыбой Костя прохаживается. Увидел Мишку — кивнул сурово, будто едва знаком.

— А теперь давай, расскажи, Филька, что за человек к тебе приходил, о вдовьих деньгах рассказывал?

Подвойский зевнул, встал из-за стола, собрал бумаги.

— Так я, пожалуй, пойду, Костя? Полагаю, ничего нового я не услышу уже. А если что и будет, завтра продолжим.

Он попрощался и вышел.

— Я тебя спросил, Филька, а ответа не слышу.

Костя махнул рукой, и воин, стоявший за дыбой, потянул за ручку ворот лебёдки. Филька истошно заорал. Верёвку ослабили. Мишке стало страшно: подвал тёмный, освещен только тремя чадящими факелами, посредине — дыба с дико орущим разбойником… Невольно он сделал шаг назад. Однако, как услышал ответ Фильки, приблизился.

— Из ушкуйников он — чернявый, высокий. Вроде знакомое описание, догадка у Мишки мелькнула.

— А шрам небольшой на шее, вот тут, — он показал на левую сторону, — есть?

— Есть. Из невольников он, ещё отметина от серьги на ухе. Свежая.

— Ты гляди, какой наблюдательный! — заметил Костя.

А Мишка понял уже, о ком идёт речь. Сам же гадину на груди пригрел, когда невольников бывших из жалости гребцами на ушкуе оставил. Был у него такой — Захарием звать.

— Костя, есть у меня такой гребец, из невольников бывших.

— На деньги товарищей погибших позарился, значит! Деньги-то мы уже нашли да сюда доставили, правда — не все. Остальные — у гребца твоего.

Стыдно Мишке за оплошность свою стало.

— С деньгами как теперь?

— А никак! Что воинами на меч взято — то трофей. А гребца твоего возьмём сейчас. В углу клетку видишь? То всё подельники Филькины; всех ночью поймали, ни один не ушёл. И наводчика твоего сейчас возьмём. Владимир!

Со ступенек сбежал воин.

— Бери пять человек и подводу. С купцом поедешь, привезёте сюда человека, на которого он укажет.

— Будет исполнено, сотник!

Они уселись на уже знакомую подводу. Сначала к Павлу приехали. Его изба недалеко от избы гребца была. Мишка, зайдя в избу, слегка потряс за плечо уже заснувшего Павла:

— Паша, надо Захария вызвать из избы. Скажи — по делу. Изменник подлый, это он разбойников на избы вдовьи навёл.

— Не может быть! — протирая глаза, изумился сонный Павел.

— Может! Сам слышал, как Филька, ватаман разбойничий, признался.

— Какая ему в этом корысть?

— Прямая! Ватаман часть денег ему отдавал.

— Ты гляди, змеюка подколодная! Мы его из Сарая, из неволи вызволили, а он — чёрной неблагодарностью в ответ?

— Ты же, как и я, не знаешь, кем он до неволи был. Может, разбойником?

— Верно. Ну, так я пошёл?

— С Богом!

Паша направился к недалёкой избе гребцов. Воины — за ним. Трое избу окружили, двое по бокам двери встали.

Павел постучал.

— Кого нелёгкая принесла? Ночь уже на дворе!

— Кормчий это, Павел. Пусть Захарий выйдет — дело есть.

Дверь открылась, и на крыльцо, позёвывая и почёсывая грудь, в одних подштанниках вышел Захарий.

— Спать уж…

Он не успел договорить. Один из воинов мягко тюкнул его по голове длинным и узким мешочком с песком. Захарий начал валиться на бок. Только упасть с крыльца он не успел. Воины подхватили его, засунули в рот приготовленный кляп и понесли к телеге. Всё произошло за считаные мгновения.

Купец с подводы распорядился:

— Павел, ты в избу иди, завтра встретимся.

Вместе с воинами и Захарием на подводе вернулся Мишка в пыточный подвал Костиного дома. Снесли туда и пленника — бросили перед дыбой.

— Этот к тебе приходил? — указал на Захария Костя.

— Этот. Из-за него я на дыбу и попал.

— Жизнь у тебя неправедная была, раньше или позже, но всё равно здесь бы оказался.

Воин плеснул на Захария воды из деревянного ушата. Тот вздрогнул и открыл глаза.

— Доброй ночи, гость незваный! — усмехнулся Костя.

Воин вытащил у Захария кляп изо рта.

— Узнаёшь купца? — Костя показал на Михаила. Мутными глазами Захарий повёл в сторону, увидел Мишку. Узнал — в глазах страх и ненависть смешались.

— Что же ты, как змея подколодная? Купец тебе работу дал, крышу над головой — а ты? Ведь ты рядом со своими товарищами, кои сгибли безвременно, на одной скамейке за вёслами сидел, кусок хлеба делил! А у вдов ушкуйников да детей-сирот деньги отобрал?

— Не я, не я это! — засучил ногами Захарий. — Оговор это, ложь! Он это, он всё! — Захарий кивком головы показал на Фильку.

— Ты хоть перед смертью мужиком будь, — простонал Филька. — Сам же меня нашёл да про деньги лёгкие нашептал.

— Деньги где? — Костя ногой наступил Захарию на живот.

— Не скажу! — брызнул слюной бывший невольник.

Костя кивнул головой. Воин взял со стола кувалду и ударил ею Захария по стопе. Послышался жуткий хруст. Захарий истошно заорал.

Мишку замутило, голова пошла кругом. Как бы не упасть! Тогда посмешищем в глазах воинов станет. Но Костя вовремя заметил, подошёл и, взяв за плечо, подвёл к скамье у стола.

— Сядь, водички вот попей. Да не переживай ты так — не люди они. Достойные мужи жизнь свою отдали, из неволи выручая вот этих! Мусор это, хуже клопов!

— Да я ничего, я понимаю.

— Он понимает! Они сирот без денег оставили! Им что теперь — идти попрошайничать или голодной смертью помирать?

Захарий перестал кричать — выл тихонько. Костя снова подошёл к нему.

— Где деньги, доля твоя?

— У Павла!

— Как у Павла? — У Мишки перехватило дыхание. Неужели и Павел изменник подлый? Кому же верить тогда?

— Я мешочек с деньгами у Павла под крыльцом спрятал, вторая доска сверху прибита плохо. Поднять её если — там деньги.

У Мишки отлегло от души. Вот ведь гнида такая! Сам продал товарищей, так ещё и кормчего хотел подставить. Расчёт простой. Если обойдётся всё, деньги забрать незаметно можно и из Хлынова убираться. А случись, найдут — все подозрения на Павла лягут. А кого ещё подозревать, когда он один по вдовам ходил, долю убитых разнося?

Костя подозвал воина, шепнул ему что-то на ухо. Тот сразу вышел.

— А как ты узнал, где вдовы живут? — пересохшим от переживания голосом спросил Михаил.

— Так дело нехитрое — за ним следом ходил. Он и не обернулся ни разу, меня не заметил. Только всё это мелочь. Ладью бы сыскать, что с большими трофеями!

— Теперь уж не судьба, — заметил Костя. Он посмотрел на воина, кивнул. Тот подошёл к лежащему Захарию, вытащил нож и резким ударом всадил его в сердце предателю. Бывший невольник дёрнулся и испустил дух.