Андрей Ерпылев - Зазеркальные близнецы

— Зд-гавствуйте, зд-гавствуйте, Александг… мм… Павлович. — Радушный жест ручкой. — П-гисаживай-тесь, батенька, окажите милость, в ногах п-гавды нет, хе-хе-хе!

Усадив “гостя”, генерал нажал кнопку на пульте, вмонтированном в необъятный стол, и небрежно бросил вбежавшему вестовому:

— Позаботься, голубчик!

За появившимся вскоре чайком (с непременным ситным и сластями) генерал долго, грассируя по давно минувшей гвардейской моде, ворковал на темы всеобщего падения нравов, отсутствия в обществе былого уважения к мундиру, расспрашивал собеседника о здоровье супруги, дражайших родителей, особенно папеньки, которого знавал еще… словом, вел обычный светский разговор на темы, далекие от дела. Постепенно ротмистр, несколько расслабившись, стал слушать старческое пустословие генерал-лейтенанта вполуха, а тот как-то незаметно поднялся и начал расхаживать по кабинету, заложив руки за спину. Монотонный стариковский говорок вкупе с мягким покойным креслом действовали так усыпляюще, что неожиданный вопрос шефа прозвучал для Александра как гром с ясного неба:

— Скажите, ротмистр, вам знакома некая секта “Сыны Ашура”?

— Ну и что?

— А ничего. Эта организация, по данным Третьего Отделения, появилась в Питере в конце восьмидесятых. Ее пытались разрабатывать, внедряли агентов, но лет пять назад, убедившись в полной политической нейтральности, отступились, оставив лишь поверхностный надзор. Святейший Синод тоже не имеет к ним каких-то особенных претензий, так как “Сыны” откровенным миссионерством вроде бы не занимаются, оргий и жертвоприношений не совершают, в полемику с православной церковью не вступают… Одним словом, по всем статьям выходит очередной интеллигентский бред: своего рода коктейль, да какой там коктейль, самый подлейший ерш из откровений Блаватской, восточных верований и прочей безобидной чепухи. Руководит этим образованием некий Ефим Никитович Ашкенази…

— Масоны? Сионисты?

— Ничего подобного. Бывший приват-доцент Екатеринбургского его императорского величества Петра Великого государственного университета. Преподавал естественные науки, в частности зоологию (что-то там не то брюхоногое, не то пластинчатокрылое), до тех пор, пока не сбрендил на почве Востока. Посещал в свое время Индию, Китай, Сиам и так далее. Бросил семью (между прочим, заметь, шестеро детей), не общается с родственниками…

— При чем же здесь наркота, Саша?

Володыкин автомобиль мчался по вечернему Петербургу. В ветровом стекле отражались, убегая назад, огни многочисленных реклам.

— Непонятно. Но из тридцати с небольшим курьеров, задержанных в прошлом месяце, четверо являются членами секты “Сыны Ашура”. Негласный обыск в штаб-квартире ничего не дал, установили жучки — как “ушки”, так и “глазки”, — но пока безрезультатно.

— А…

— Меня больше всего смущает то, что секта связана с Екатеринбургом. Даже не с самой столицей наместничества, а с Челябинском. Урал, провинция, отдаленность от границ…

— Ну, скажем, не настолько уж и отдаленная, да и не такая уж и провинция… Ты представляешь, какие там встречаются дамы?

Александру было неловко сообщать другу неприятную весть, но тот кроме всего прочего был еще и подчиненным по службе…

— Вот и возобновишь старые знакомства.

Володька так резко ударил по тормозам, что сзади недовольно загудели.

— Что? Ты меня посылаешь в эту глушь? В провинцию?!

— Ну, скажем, не такая уж и провинция…

— Да ты там бывал хоть раз? Ты представляешь, какие там…

— Ладно, штаб-ротмистр, поехали. — К стихийно возникшей пробке грузной трусцой уже приближался полицейский чин дорожной службы, но, уже издали разглядев номера, только вытянулся и взял под козырек. Александр в ответ кивнул. — Не стоит, право, сцены посреди мостовой устраивать. Моветон, князь…

Бекбулатов нажал на газ, но гнал автомобиль, упорно не отвечая, по-детски дуясь, словно мышь на крупу.

“Как дитя малое, в самом деле!” — с досадой подумал Александр, делая очередную попытку разговорить друга:

— У тебя что, дела неотложные? Небось очередная пассия, а?! — Александр шутливо ткнул князя в бок. — Поделись!

Володька только досадливо отмахнулся, но тон, видно, был взят верный.

— Ну ведь не сейчас ехать, Володя, и не завтра…

Недовольство мгновенно улетучилось. Володька просиял:

— Когда же, mon general?

— Дня через два-три. Билет, правда пока без даты, уже заказан. Вылетишь рейсом Санкт-Петербург — Екатеринбург коммерческим классом. Оттуда, — ответил Александр на немой вопрос, — автомобилем или поездом до Челябинска. Операция секретная, — пояснил он. — Кроме того, ты знаешь, завтра мы встречаем Кулю из Варшавы, а куда я без тебя денусь?!

Через минуту размолвки как не бывало, Володька снова весело крутил баранку, взахлеб рассказывая новый анекдот, но Александр слушал его вполуха. Сам не желая того, он снова и снова прокручивал в голове утренний разговор…

Когда Александр, изложив то, что ему было известно о вышеупомянутой секте, уже окончательно расслабился, считая причину вызова к Корбут-Каменецкому исчерпанной, тот вдруг выдал:

— Да, батенька, я же позабыл совсем… Простите, ради бога, старика, сделайте милость. — Картавинка в его речи незаметно куда-то подевалась.

— Простите, о чем вы, Алексей Сигизмундович?

Генерал торжественно уселся в свое кресло-монстр и потер сухонькие ладошки, сильно напомнив в этот момент суслика (что за зоологические аналогии лезут в голову, право слово).

— Как говорится, хорошее напоследок, на сладкое, так сказать, хе-хе, на десерт…

Александр искренне недоумевал. Он перебрал уже все возможные причины и просто не знал, за что зацепиться.

— Поступило, Александр Павлович, высочайшее повеление включить в штат личной охраны его императорского величества специалиста по нашему ведомству. По борьбе с обращением и употреблением наркотических средств, то есть. Лучшие специалисты, батенька, в вашем отделе… — сообщил старик и сделал эффектную паузу.

Александр молчал, и Корбут-Каменецкий, видимо слегка обидевшись, продолжил:

— …поэтому мы, я в частности, и решили рекомендовать сотрудника из вашего отдела.

— Кого именно? — механически поинтересовался ротмистр, уже перебирая в уме сотрудников. Всех он знал как себя, поэтому листать личные дела не было необходимости. Черт, терять любого из них сейчас было бы крайне нежелательно. Разве что вот новичок, поручик Голицын… Хоть и княжеской фамилии юноша, а что-то не тянет для оперативной работы… жидковат… Или именно благодаря княжеской?…

— Вас, Александр Павлович!

Сказать, что Александра эти слова огорошили, значит не сказать ничего. Вот это удар! Конечно, повышение, приближение, так сказать, к персоне, привилегии соответственные, уважение, жалованье… Леночка, наконец, будет рада. Она, кстати, неравнодушна к карьерным успехам (неуспехам?) мужа, и вообще, но… Отдел-то как бросить, ребят, Володьку в частности? Александр попытался еще побарахтаться и не нашел ничего лучшего, чем судорожно пошутить в Володькином гусарском стиле: