Алексей Махров - Оттенки Тьмы

Джип смело подкатил к самым воротам и створки послушно распахнулись перед парадным экипажем высокого начальства. Однако не успело творение далеких (и ныне покойных) немецких конструкторов въехать в город, как дорогу ему преградил представитель советского автопрома – полноприводный грузовик «Урал». И немецкая техника спасовала перед техникой советской! «Гелендваген» резко затормозил и из него мячиком выскочил господин Бабицкий. Он явно не понял, что власть переменилась и спешил донести до «самооборонщиков», загородивших проезд своей колымагой, свой гнев.

Эх, как он матерился! Впрочем, в плюс ему можно было поставить только экспрессию, а не стиль или содержание! Вот помню, у нас в пионерском отряде вожатый был, из бывших омоновцев – так тот, когда ругался, мог три минуты двадцать семь секунд (мы засекали!) обходиться без повторов! А уж какие конструкции и выражения он составлял из всего лишь трех основных слов… Бабицкий же всего лишь энергично и визгливо выкрикивал четыре (я аккуратно сосчитал) примитивных фразы.

Забывшись, словно токующий глухарь, председатель даже не заметил, как «Гелендваген» со всех сторон обступили парни с оружием в руках. Причем здесь поровну присутствовали мои ребята и местные солдатики. Очнулся Бабицкий только когда из машины вытащили и положили на асфальт его секретаря и двух охранников. Я мельком удивился тому, как эти жуткие туши поместились в ограниченном объеме кузова легкового автомобиля. Навскидку, каждый из этих молодых людей весил килограмм под двести. Сопротивление никто не оказал, да и мудрено сопротивляться, глядя на направленные в упор десятки стволов.

Только сейчас до Бабицкого стало что-то доходить.

– Что?.. – Его голос предательски «дал петуха» и председатель продолжил гораздо тише: – Что здесь происходит?

– Вы, господин Бабицкий, арестованы! – негромко, но решительно сказал Василий Понкратов.

– Не имеешь права, щенок! – завопил председатель. – Да я тебя!.. Эй, сапо… гхм… солдаты! Немедленно опустить оружие и схватить этого… этого… самозванца!

Бабицкий, все еще полный священного начальственного гнева, оглянулся по сторонам и вдруг увидел меня, скромно стоящего в сторонке. Вот тогда его и проняло по-настоящему! Жирную морду перекосило, щеки побледнели, а лоб, напротив, пошел красными пятнами.

– А-а-ааааа… – тоненько и печально взвизгнул председатель и начал оседать на подламывающихся ногах.

– Взять! – скомандовал я и мои бойцы мгновенно завернули Бабицкому руки и поволокли к «Уралу». Председатель настолько сомлел, что в кузов его пришлось забрасывать как мешок с дерьмом. Ну ничего, к моменту допроса он очухается, а пока… В бункере управляющего центра нашлось много пустующих помещений с крепкими дверями и запорами.

Очень быстро бредуны поняли, что приглашающая сторона ведет себя как-то не так. Ворота, которые должен был гостеприимно распахнуть председатель-предатель, распахиваться не торопились. От основных сил, расположившихся на опушке леса, к КПП рванул, гремя проржавевшими дверями, одинокий уазик. Я, удобно устроившись возле центральной амбразуры, отслеживал его перемещения по «змейке», пытаясь разглядеть в надвигающемся сумраке сидящих в нем людей. И, совершенно неожиданно, признал в одном из трех пассажиров Мартына. Кой черт понес одного из главарей на опасное дело? «Шестерки» закончились или… Это надо выяснить! Я быстро, но без суеты спустился к воротам и вышел к незваным гостям. Поскольку они остались при оружии, я тоже не стал снимать свое.

– Оппаньки! Палач! Ты здесь какими судьбами? – с притворной радостью приветствовал меня Мартын. – Неужели город уже наш?

– Город не ваш, а мой! – сразу обозначил я свои позиции. – Не фиг было нас через хрен кидать, сейчас бы вместе хабар делили! Но вы решили всё себе захапать, с нами за добро наше, за науку воинскую, да за оружие поставленное, не делиться. Ну как же – мы вас к штурму готовили, а тут вам все на блюдце с голубой каемочкой преподнесли. Так к чему нас тогда благодарить? Так ведь, Мартын?

– Слышь, Палач, ты это… пургу-то не гони! – уже вполне серьезным тоном сказал Мартын. – Всё я помню! И добро, и науку, и оружие! Вот только…

Тут Мартын меня ошарашил: каким-то замедленным движением, словно шуткуя, он вогнал нож точно в горло сидящего рядом водителя. Тот, всхрапнув, завалился на руль. Это еще что за фокусы?

– Он на нас Фюреру постукивал! – объяснил свои действия Мартын. – А мы теперь можем поговорить серьезно!

Бородатый вылез из машины и подошел ко мне вплотную.

– Нам с тобой, бывшим юным пионерам, договориться проще будет! – Глядя мне прямо в глаза, сказал Мартын. – Я ведь давно понял, что Холера и Тихий – никакие не авторитеты с Урала, а вояки из Югороссии. И неспроста они нас готовили этот Электрогорск штурмовать! Что-то они хотели от нас поиметь. Но вот что именно – так и не догнал. Вроде бы всё по чесноку – мы берем город и делим хабар. Однако зачем воякам с юга такая прорва продовольствия? Чисто для пожрать? Не верится… Похоже, что куш – только замануха для нас, для бредунов. Именно мы нужны южанам в комплекте с продовольствием. Но для чего? Ты, Палач, вроде бы не с ними, может просветишь?

– Ну, во-первых, я теперь с ними, – хмыкнув, сказал я. – А во-вторых: скажу тебе, как бывшему соратнику – сам не знаю, на хрена такие сложности! Могу совершенно определенно предупредить тебя, что без крови вы этот город не возьмете – я активировал «Стальное кольцо» и оно полностью работоспособно. Мне абсолютно плевать на местных жителей, на мой взгляд, они такой сладкой жизни недостойны. Мне глубоко по барабану те горы жрачки, которые под нами. Но! Я теперь не бродяга, а член команды и у меня есть приказ в город вас не пускать. И я этот приказ выполню! От себя лично, по-пионерски, советую: держись со своими гвардейцами в тылу и попробуй вразумить уцелевших после штурма. Что бы там вояки от вас не хотели – вам будет лучше быть их союзниками, а не врагами.

– Лады, совет твой принял! – Мартын протянул руку, и я крепко ее пожал. – Ну, держитесь, черти!

Коротко хохотнув, бородатый скинул труп с водительского сидения, сел за руль, лихо развернул уазик на пятачке и укатил к опушке. Первый выстрел с той стороны раздался уже через минуту. Видимо Мартын, пользуясь тем, что уже стемнело и даже в оптику никто произошедшего у ворот не увидел, списал погибшего бредуна на нас. Что было равносильно официальному объявлению войны. Меня это вполне устроило – к чему лишние иллюзии по поводу дальнейших действий? Теперь все гораздо определенней – они нападают, мы защищаемся.

Впрочем, обстрел из легкой стрелковки закончился очень быстро. Бредуны сразу поняли, что никакого вреда они нам причинить не могут и перестали попусту жечь патроны. Мы вообще не ответили – что там можно разглядеть в полной темноте на опушке леса?