Вячеслав Шпаковский - Если бы Гитлер взял Москву

Камал сказал, —

Посмотрю как ездишь ты!»

После того как президент США Франклин Д. Рузвельт 8 декабря 1941 года подписал декларацию Конгресса об объявлении войны Японии, а в войну против США вступили Германия и Италия, американские войска потребовались сразу в обоих полушариях. Другое дело, что на том же Тихом океане Япония оказалась к войне более готовой, тогда как американских сил после Перл-Харбора там оказалось совершенно недостаточно. Воспользовавшись этим, японцы развили бурное наступление в Юго-Восточной Азии, так что вскоре Франция потеряла все свои владения в Индокитае; англичане были вытеснены из Бирмы, Малайи, Сингапура и Гонконга; голландцы потерпели поражение в Восточной Индии, а американцы вынуждены были оставить Филиппины и два тихоокеанских острова — Гуам и Уэйк.

Уже к концу декабря генерал Дуглас Макартур, командующий американскими силами на Филиппинах, покинул столицу Филиппин Манилу и отступил на остров Коррехидор в Манильской бухте и на полуостров Баатан по другую ее сторону. 22 февраля 1942 года президент Рузвельт приказал Макартуру выехать в Австралию, после чего гарнизон на Баатане еще какое-то время вел бои, однако 9 апреля все равно был вынужден капитулировать. Японцы отправили всех пленных американцев в лагерь для военнопленных, до которого требовалось пройти пешком 135 километров, так что за время этого «марша смерти» погибло около 7000 человек. Так что теперь оказалось, что и японцы в Азии действуют точно так же, как и немцы, воюющие на западе против СССР. Вслед за Баатаном 6 мая пал и Коррехидор. Но это особого впечатления ни на кого уже не произвело, поскольку событие оказалось вполне заурядным на фоне первого крупного морского сражения между авианосцами, которое с 6 по 8 мая шло в Коралловом море возле побережья Австралии. Причем произошло оно лишь только потому, что в то самое время, как итальянский дуче в своих мечтах превращал Средиземное море в «итальянское озеро», о том, чтобы сделать «японским морем» уже весь Тихий океан, раздумывал и адмирал Ямамото… До этого, еще в середине апреля 1942 года, ударное авианосное соединение адмирала Нагумо вернулось в Японию из рейда в Индийский океан. Позади остались четыре месяца победоносных боев. Операции первой фазы войны успешно завершились, а разработку планов дальнейших боевых действий флота в японских штабах начали еще в январе. Предполагались четыре возможных стратегических варианта нового наступления: северный (Алеутские острова, Аляска), южный (Австралия), восточный (Мидуэй, Гавайи) и западный (Индийский океан и Персидский залив).

В выборе стратегического направления столкнулись мнения двух органов управления флотом — Морского Генерального штаба (МГШ) и командующего Объединенным флотом адмирала Ямамото. Тот настаивал на восточном — основном (Мидуэй) и северном — отвлекающем (Алеуты) направлениях. Морской Генеральный штаб выдвинул теорию первостепенной значимости Австралии, которая в силу своего выгодного географического положения и наличия природных ресурсов должна была неизбежно стать плацдармом для развертывания наступления союзников на район японских территориальных захватов. Поэтому необходимо было либо надежно изолировать ее от Англии и Соединенных Штатов, либо вообще поставить этот материк-остров под полный японский контроль.

В январе, после захвата Рабаула и архипелага Бисмарка, самые рьяные сторонники этой теории стали требовать прямого захвата ключевых районов материка. Но командование сухопутных сил заявило, что для операции такого масштаба у армии нет средств. Поэтому усилия МГШ были направлены на разработку менее грандиозного плана изоляции Австралии путем захвата Новой Гвинеи, Соломоновых островов и Новой Каледонии. На эту операцию армия выделила часть своих сил, дислоцированных в Рабауле, задачей которых стала десантная операция на Новой Гвинее и Соломоновых островах.

В начале апреля, когда Объединенный флот представил на согласование свой план нападения на атолл Мидуэй (операция MI), в Рабауле уже шла подготовка к высадке в Лаэ и Саламауа (северное побережье острова Новая Гвинея). 5 апреля МГШ дал согласие на проведение операции MI, но о сроках ее начала все еще велись ожесточенные споры. Конец дискуссии положил налет американских бомбардировщиков под командованием

Джимми Дулиттла на Токио. Атака столицы армейскими В-2 5, которые, по японской оценке, не могли взлететь с авианосцев, убедила МГШ в первостепенной важности захвата Мидуэя, откуда, по его мнению, только и могли вылететь эти самолеты.

Как и хотел адмирал Ямамото, операцию назначили на начало июня, а в качестве «примиряющего жеста» он согласился на просьбу МГШ о выделении одной дивизии авианосцев для прикрытия десантной операции МО по захвату Порт-Морсби на Новой Гвинее и острова Тулаги.

Однако из трех дивизий ударных авианосцев для участия в этой операции оказалось возможным выделить только 5-ю («Дзуйкаку» и «Сёкаку»), поскольку авианосцы 2-й дивизии нуждались в плановом ремонте и не могли выйти в море, а один из авианосцев 1-й дивизии уже стоял в доке. Так из-за случайного в общем-то набора обстоятельств для обеспечения высадки в районе Порт-Морсби были направлены наименее подготовленные пилоты из состава 1-го воздушного флота, а опытные летчики 1-й и 2-й дивизий остались «дожидаться у моря погоды», вернее — ждать нападения на атолл Мидуэй.

Соединение ближней поддержки сил десанта получило в свое распоряжение легкий авианосец «Сёхо», имевший на борту 12 истребителей А6М2 «Зеро» и девять бомбардировщиков-торпедоносцев B5N2 «Кейт», а вот ударное авианосное соединение, которому предстояло, возможно, встретиться с авианосцами американцев, состояло уже из двух авианосцев — «Дзуйкаку» и «Сёкаку», каждый из которых имел на борту по 21 самолету «Зеро» и столько же пикирующих бомбардировщиков D3A1 «Вэл» и «Кейт». Кроме того, в распоряжении японцев находились самолеты береговой авиации, а также гидросамолеты, так что, по их мнению, силы для успешного проведения операции были выделены вполне достаточные.

Со своей стороны командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Честер У. Нимитц также готовился к тому, чтобы нанести японцам сокрушительный удар. Конечно, учитывая соотношение сил, сделать это было непросто, однако задача эта облегчалась тем, что американская разведка в свое время сумела расшифровать японский военно-морской код и теперь свободно читала все радиограммы японского Объединенного флота. В середине апреля на основании данных радиоперехвата была составлена следующая картина оперативных действий противника, однако, как выяснилось, она включала в себя не один, а целых четыре пункта: