Владимир Добряков - Фаза боя

— В том числе и дауны? Ведь их-то больше, чем других. Майор, прищурившись, смотрит на меня. Он выплёвывает окурок и прикуривает новую сигарету.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, сэр. Еще час назад мы избивали даунов, очищали от них город. А сейчас воюем в одном строю против общего противника, — он пожимает плечами. — Допустим, это превратности судьбы. Но вот что я скажу, сэр. Если выбирать между даунами и карателями, то с сегодняшнего дня я выбираю даунов. С ними вообще можно было бы нормально ужиться, если бы они не были людоедами.

— А это, сэр, не вина их, а беда. У меня сложилось мнение, что даунов специально кормят человечиной, чтобы проложить между ними и остальными людьми непреодолимую пропасть. Объективной необходимости в таком питании нет.

— Возможно, вы и правы, сэр. Я никогда над этим не задумывался. Но что нам делать сейчас? Как нам остановить это нашествие? Кто спустил с цепи этих псов?

— А вы не догадываетесь?

— Догадываюсь, конечно. Кроме Пола Мирбаха сделать это никому бы и в голову не пришло. Он поставил всё на то, чтобы стать президентом. Но после того, как кто-то организовал трансляцию его переговоров с Келли, его не поддержит и последний придурок. Вот он и решился на такое… — Майор так же энергично выплевывает и второй окурок, смотрит на меня изучающим взглядом тусклых усталых глаз и спрашивает: — И что же вы предлагаете?

— Я предлагаю взять господина Мирбаха за определённое место и заставить его остановить карателей и вывести их из города.

— Думаете, ему это под силу?

— Не знаю. Я знаю только, что в резиденции у Мирбаха находится несколько высших чинов Корпуса. Их должны послушать. Кстати, до резиденции Мирбаха отсюда рукой подать.

— Думаете, там нет карателей?

— Думаю, что есть. И немало. И думаю, что штурмовать резиденцию не имеет смысла. Мы карателей не одолеем. Но здесь главное — отвлечь внимание, связать их боем. А я со своими ребятами сумею проникнуть в особняк и добраться до господина Мирбаха и его штаба.

— А сами-то вы кто такие? — майор еще раз внимательно осматривает меня. — Судя по вооружению и снаряжению, вы мало чем отличаетесь от тех же карателей. Почему я должен вам верить?

— Ну хотя бы потому, что, зайдя к вам в тыл, я ударил не вам в спину, а по противнику. Что же касается того, кто мы такие… Считайте, что мы — такие же каратели, только с другим знаком. Так вы пойдёте с нами? Грамотный боевой офицер там будет как нельзя кстати.

Майор на минуту задумывается, усмехается и говорит:

— Связать карателей боем, отвлечь их на себя — это верная смерть. Но и драться с ними на улицах с остатками батальона или убегать от них — тоже верная смерть. Но там она, по крайней мере, будет иметь смысл. Мы идём с вами.

И вновь, не дойдя до особняка Мирбаха какой-нибудь сотни метров, мы вынуждены остановиться. Дорогу преграждает баррикада, сооруженная из поваленных набок каров, грузовых фургонов и столбов. Баррикаду обороняют десяток гвардейцев и полсотни даунов. Они разгорячены только что закончившимся боем. Мы выясняем, что с той стороны, куда мы направляемся, двадцать минут назад эта баррикада была атакована ротой карателей. Понеся большие потери, каратели отошли. Но защитники баррикады уже имеют опыт стычек с карателями и знают, что они непременно вернутся. И вернутся с подкреплением.

Ясно, что соваться туда нам не имеет смысла. Мы с полицейским лейтенантом и майором гвардии обдумываем, какими обходными путями мы можем добраться до Мирбаха.

— Каратели! Сзади! Более роты. Идут на нас!

Каратели появляются одновременно с двух сторон. Тактика у них всё та же, американская. Одна группа ведёт огонь на подавление обороняющихся, а другая тем временем продвигается вперёд. Потом они меняются. Но на этот раз они нарвались. Цепи наступающих быстро редеют под плотным и точным огнём. А я пулемётом достаю прикрывающие группы и тем самым резко снижаю эффективность их огня. С другой стороны то же своими автоматами проделывают Пётр с Дмитрием. Каратели откатываются назад. Что-то больно уж охотно и легко они отступили. Надо ждать какой-нибудь пакости. А потому скорее уходить отсюда.

Ко мне подползает полицейский лейтенант и показывает набросанный на блокнотном листочке план обходного маневра с выходом к особняку Мирбаха. Я прикидываю, сколько мы можем взять с собой людей, чтобы оставшиеся смогли продержаться не менее получаса. А лучше час. Каратели не успокоятся, пока окончательно не подавят этот очаг сопротивления. Они бросят сюда всё, что есть в их распоряжении.

Быстро формирую отряд из сорока человек. Больше снимать отсюда просто нельзя. Начинаю ставить задачу. А она простая. Как только с одной из сторон появятся каратели, мы демонстративно уйдём в переулок. Тем самым мы ослабим натиск на оставшихся. Противник решит, что мы снова намерены ударить в тыл, и часть своих сил развернет назад. А мы тем временем…

Меня прерывает шум моторов. На улицу выползают три бронетранспортёра и медленно двигаются в нашу сторону. Двигаются не спеша, поливая баррикаду пулемётным огнём. Да и сама баррикада особого препятствия для таких мощных машин не представляет. Рядом с пулемётами на крышах машин установлено еще что-то. Что именно, я на таком расстоянии разглядеть не могу. Да это и не существенно. Ясно одно: демонстративно уйти нам не удастся. Перестреляют. Да и не сработает эта ложная демонстрация. Минут через десять-пятнадцать здесь всё будет кончено.

— Гранаты у вас есть? — спрашиваю я у гвардейского майора.

— Есть немного.

— Подпустите метров на пятнадцать и закидывайте их гранатами. Приготовиться! — командую я своим товарищам.

Рядом со мной лежит Дмитрий. Он ввинчивает в гранату запал и спрашивает меня:

— Андрей Николаевич, если вы сегодня доберётесь до альтов, вы сможете узнать у них всё, что вам нужно?

— Постараюсь, Дима. Главное — добраться.

— А если узнаете, ваша задача будет выполнена?

— На пятьдесят процентов.

— Почему только на пятьдесят?

Я не успеваю ответить ему, что задача добраться до Нуль-Фазы не менее сложная, чем та, что сейчас стоит перед нами. Да и дальнейшие наши действия во многом будут зависеть от того, что я сегодня узнаю. Мне внезапно становится жарко. Очень жарко. Впечатление такое, будто на меня, голого, как Адам до грехопадения, сыплется раскалённый песок. И жар усиливается, становится нестерпимым. Что такое?

Бросаю взгляд на приближающийся броневик и, несмотря на жар, обливаюсь холодным потом. Из установок, стоящих рядом с пулеметами, выдвинулись решетчатые раструбы, направленные в нашу сторону. Мне сразу всё становится ясно. Вот этого я здесь никак не ожидал встретить. Я знаю несколько Фаз, где существует такое оружие. И все эти Фазы по своему техническому уровню намного превосходят эту. На поле боя такие вещи не очень эффективны, а вот в подобных ситуациях — весьма и весьма. Эти адские игрушки явно из арсенала «прорабов перестройки». Больше им здесь неоткуда взяться.