Алексей Ивакин - 7 дней в июне

Ого, а на улице-то. Во-первых, странное солнце, летнее, и жара. А во-вторых… Сразу вспомнилось, что писал один мой любимый писатель: «Как на проспекте в день тезоименитства Его Высочества». Всюду видны спешащие люди в камуфляже и гражданке с чемоданчиками и сумками, мелькают патрули и бегущие посыльные. Вот ведь, а говорили, что солдат в нашей армии не хватает. Нашлись же… Додумать эту мысль мне не дают. Встреченный патруль, лейтенант и два сержанта с АКСУ, останавливает меня. Хм, документы? Ну, держи удостоверение. Лейтенант внимательно вчитывается, поглядывая время от времени в мою сторону. Куда-то звонит, потом говорит:

– Товарищ майор, вы должны пройти с нами до остановки.

Странно, за шпиона приняли, что ли? Или обычный бардак, каковым всегда отличалась наша родная армия в начале любой войны? Пожимаю плечами и отвечаю, стараясь не выдавать своего волнения: – Раз должен, пойдем – те, – выделяя голосом окончание слова.

Быстро добираемся до остановки, на которой в мирное время останавливались автобусы, едущие в соседние деревни. Сейчас там стоит, удивленно оглядываясь по сторонам, несколько человек, столик с сидящим за ним капитаном в полевой форме и военный автобус, крашенный в защитный цвет, а что самое непонятное – без номеров. Что-то этот расклад начинает меня напрягать. Летеха отдает капитану мое удостоверение и тот сразу радостно улыбаясь во все «шестьдесят четыре» (целых! а у меня, сцуко, после Забайкалья и четверти не наберется) зуба, достает из лежащей на столе папки стандартный бланк армейского предписания и вручает мне.

Ох, тра-та-та-та-та, сказал глупый король, потому что других слов у него от возмущения уже не было… Это ж кому такая мудрая мысль в голову пришла, а? Поубивав бы! В общем, назначили меня за моей спиной начальником группы обслуживания изделия В-8 в в\ч ххххх, а говоря по-русски, а не по-военному – сунули на обслуживание вертолетов, судя по всему, спецназовских. Ёлки! Вам не смешно? Мне тоже. Человека прослужившего двадцать с лишним лет на МиГах и закончившего службу на «Бэкфайрах», бросить обслуживать вертолеты… даже не знаю с чем сравнить.

Ладно, а что еще за бумаги мне подсовывают? Ахренеть, список группы. Так, это вот они и есть. Ух, красота… Ни одного спеца, все либо после института, либо вообще танкисты со стрелками. И с этим я должен работать? Хотя нет, вот один радист есть. К тому же сержант.

Пока я (мысленно, конечно), перечитываю бумаги, одновременно перечисляя всех известных мне родных и близких всего руководства МО, а также их противоестественные связи и не менее противоестественные наклонности, все мы садимся в автобус, который и увозит нас в неизвестность. Слава Богу, недалеко. Ага, теперь-то я узнал, что скрывается за забором и лесом, видимым из моего окна.

– Выгружаемся! – командую я, как только мы подъезжаем к небольшому зданию, явно штабу, судя по вбегающим и выбегающим из него военным. Народ реагирует вяло, некоторые просто смотрят на меня как на непонятную помеху, типа «чего орешь, такой красивый». Ну, это мы уже проходили. Командую снова, на этот раз с применением всей армейской лексики в полном объеме.

Помнится, как-то меня оператор с фирмы заставил несколько раз со станции на станцию попрыгать, в метро, чтобы я догнал курьера. Ага, я – инженер, должен был догонять курьера, который мне ЗИП передаст. Ну, я тогда по-настоящему разозлился и, забывшись, выдал ему по мобиле все, что о нем и курьере, который управляет фирмой, думаю. Помню, в час пик на станции Кузнецкий мост вокруг меня было пусто, как в поздний вечер воскресенья.

Так, и на этих оболтусов подействовало. Ничего, вы у меня еще научитесь дисциплину любить, развиздяи.

Сзади доносится чей-то смех. Оборачиваюсь. Отлично, дежурный по штабу. Представляюсь, сразу стирая с лица молодого летехи все веселье. Точно, у «сапогов» майор – большая шишка, не то, что в авиации. Хотя у меня было офицеров в подчинении, наверное, больше, чем во всей этой части со всеми службами. Специфика у нас такая.

Уточняю у лейтенанта Кузьмина, какие имеются приказы по моей части и отправляю своих архаровцев на склад, под командой единственного сержанта и в сопровождении посыльного. Сам же, вместе с дежурным, захожу в штаб. Начинается самое важное из бюрократических действий в армии – нас включают в списки части, оформляют приказы и выдают предписания.

Через полтора часа, замотанный донельзя, вместе с тем же посыльным по штабу, что ходил до того с моим личным составом, добираюсь до склада. Изнывающие в ожидании бойцы радостно галдят, заметив меня и строятся без всякой моей команды. Молодец, сержант, сумел себя поставить.

– Сейчас получаем форму и оружие, затем идем в казарму, – довожу до построенных парней дальнейшие наши действия, и, заметив вопрошающие взгляды, добавляю, – там сдаем оружие, размещаемся и обедаем. Война войной – а обед по распорядку.

Все веселеют. Ну да, на ходу проглоченный мною бутерброд организм уже давно забыл и требует подкрепления сил, а большинство солдат явно в том же состоянии. Пока подчиненные получают обмундировку, я иду в оружейку.

Да-а, мечта милитариста. Помню, на складе у нас в Д…, в гарнизоне в общем, чего только не было. Но этот склад выглядит по сравнению с тем, как современный супермаркет по сравнению с деревенским магазином семидесятых годов. А ведь по внешнему виду и не скажешь. Хорошо живут мыши… летучие… ага.

Толстый прапорщик (странно, почему на практически каждом складе начсклад – толстый прапорщик?) с недоверием поглядывает на мою техничку, а потом в бумаги. Ну, давай, давай, думай. Наконец он решается и спрашивает. – Товарищ майор, а зачем вам столько стволов? – Интеллектуальный, блин, вопрос. Зачем? А шоб було. Не зря я писарям пару литров спирта обещал, да. Придется и этому отстегнуть, иначе ведь не отстанет. Быстро договариваемся. Всего литр, которого у меня еще нет, и я – счастливый обладатель «Дротика» с тремя обоймами на двадцать четыре патрона каждая, стандартного «Макарки» с двумя обоймами, а также обычного «малыша» АКСУ и четырех магазинов к нему. Нормальненько. Вешаю ПМ в кобуре на свою портупею. Интересно, что лицо прапорщика сразу меняется и он, наклонившись ко мне, шепотом предлагает еще парочку гранат. Не, это лишнее. И так хапнул достаточно. Деликатно отказываюсь, тем временем складываю остальное «железо» в позаимствованную у того же прапорщика сумку.

Дождавшись прибытия подчиненных, контролирую получение оружия и боеприпасов, а потом, отправив колонну в казарму, за исключением одного бойца, иду получать вещевое.

К казарме идем вдвоем, навьюченные «по самое не могу». Сдав лишнее пока оружие на хранение дежурному по части, бросаю все полученное на койку в четырехместном кубрике, куда меня поселили, и бегом догоняю идущих на обед.