Алексей Ивакин - 7 дней в июне

– То есть она решила, что мы пойдём на переговоры?

– Вероятно, да. А что она ещё могла ожидать от представителей буржуазного государства? От нас с вами. Они страну на дыбы подняли, против половины мира выстояли, а мы… – Глаза человека, ещё недавно считавшегося одним из самых успешных представителей России на международной арене, холодные и расчётливые по определению, – а какими ещё могут быть глаза карьерного дипломата? – затянулись влагой.

– Плохо. Очень плохо. Нет, не то, что случилось – здесь вашей вины нет. Мы слишком… другие, старикам нас не понять. – Лицо главы государства закаменело, скрывая рвавшиеся наружу эмоции. Лишь повышенный тон голоса выдавал его чувства. – Отвратительно то, что нас считают способными договориться с нацистами. Это мнение нужно переломить. Любой ценой.

Война.

По радио обсуждают только её. Даже тема переноса отошла на второй план, мол, мистика – мистикой, а фашисты – вот они. Новости самые разные – кто говорит, что немцы чуть ли не до Киева прорвались, кто наоборот, что «бравый вермахт» поставлен в коленно-локтевую позу, а доблестная Российская Армия проводит операцию «Надругательство». Официальные же сводки говорят, что «фронт стабилизирован». Подозреваю – врут все, если не умышленно, то по незнанию. Ночью, вообще, кошмар был – передавали, что на Берлин сброшена атомная бомба… я даже немного поседел, пока перепроверял на других частотах. Слава Богу, утка оказалась. Ядрён батон, это… в общем, игравшие в Фоллаут меня поймут.

И что интересно, народ даже сплотился… на нас, вон, косо поглядывают, «галактеко опасносте», то есть Родина в беде, а они на восток едут… Ну-ну. Патриотизм – это штука заразная, конечно, но вот суровые реалии жизни показывают, что правы чаще циники, а не патриоты. И, как законченый циник, я везу свою семью подальше от доброго дяди Путина и страны победившего тоталитаризма. Впрочем, я буду счастлив, если окажусь не прав насчёт перспектив СНГ. А пока, вперёд в Таиланд.

Волгоград нас встретил неприветливо. Иришкину семью мы не нашли – давно как переехали, а на ночной заправке нарвались на группу патриотически-настроенных скинов, которым не понравились латвийские номера нашей Тойоты. Правда, обошлось без приключений – Макс объяснил им, что их энергию лучше направить на фашистов, а не на братьев-славян. Скины нам даже поаплодировали за угон транспортного средства у «фашистских прихвостней». Ночевать мы не стали и, затарившись бензином по уши, устроили ночной бросок. И вовремя – в Волгограде сегодня утром объявлен комендантский час. А мы хитрые – ночью проскочили Уральск. Сейчас же, я веду свой японский джип по трассе М32, неуклонно приближаясь к границе Казахстана… Ещё часа полтора и сменюсь с Максом.

– Ну что?

– Глухо, – ответил я, не отрываясь от прицела, – Никого нет. Ни ментов, ни машин, ни пограничников. Видно, внутри-СНГшные границы сейчас по-барабану. Кстати, я идиот – не мог додуматься купить бинокль и пялюсь сейчас в оптику, как снайпер-недоделок. А мы сейчас, как на ладони – кругом степь и хрен где спрячешься.

Стас заржал в ответ.

– Чего смеёшься?

– А вот, – он достал из-под полы полевой бинокль.

– Собака, что ты раньше не сказал? А если бы там кто-то был и засёк меня с пушкой?

– Да не ссы, я, перед тем как тебя разбудить, провёл рекогносцировку.

– Твою мать, какого х…

– Такого, ты, салага, даром что в своей Пиндосии в тир ходил, воевать ни хрена не умеешь. Вот я тебя и натаскиваю.

– Ну блин, а предупредить? – Поинтересовался я всё ещё несколько повышенным тоном?

– Лёша, заткнись, – перебила меня жена, – Макс прав. Он хоть отслужил, а мы с тобой – офисные хомяки, так что лучше поблагодари его.

– П…ц. Макс, спасибо. Предлагаю дождаться сумерек – ещё полчасика, и нагло пересечь государственную границу Казахстана.

– Одобряю, – ответил брат.

– Ну и молодцы, – расщедрилась Ира на похвалу, – Лёша, раз ты потешил уже своё мужское эго, иди сюда, тренироваться менять памперсы.

– А знаешь, вот кончатся памперсы, и всё – стирай пелёнки или экстренно учи Майю ходить на горшок.

– П…ц, – резюмировала моя благоверная.

– Не ссыте. Ваши памперсы через год шведы изобретут.

– Хренасе, Макс. Откуда сведения? – Нет, он конечно далеко не дурак, но вот эрудицией кузен никогда не блистал.

– Ну не всё тебе быть в семье самым умным, – сказал брат и удалился, наслаждаясь произведённым эффектом.

Против обычного, во вторник разбудило меня радио. Маленький Грюндиг выдавал на средних волнах гимн Союза, может быть и России, но слов с просони я разобрать не мог, а в голове крутилось «сплотила навеки великая Русь…». Да и не выучил я нового текста, принципиально, одного того что предкам кроме мудрости нам было дать нечего, а кому-то досталось всё остальное, резало моё тонкое поэтическое ухо! Однако, с кровати я встал уже на первом припеве. Психический автоматизм заложенный с детства не позволил мене слушать эту Музыку в горизонтальном положении.

Отзвучал последний аккорд, и пошла сводка «Информбюро». Организм, оголодавший за последние дни по информации, двинулся в направлении звуков приемника. Я прошел на кухню, где и щебетало это чудо техники

«… в ходе упорных боев союзным войскам удалось остановить наступление фашистов по всему фронту. Силами фронтовой авиации уничтожены склады и командные пункты вермахта в прифронтовой зоне. Стратегическая авиация России нанесла удары возмездия по Берлину…».

Ядерные что-ли? Ракеты наши экономят? Если ядерные, то не все так хорошо, зачем козырями-то по десятке биться?

«… Исходя из принципов гуманизма, союзное командование воздерживается от употребления специальных боеприпасов. Но в случае необходимости РВСН и Стратегическая авиация России нанесут удар по врагу всеми имеющимися средствами…» Так. Это уже не столько для нас, сколько для немцев – средние волны они точно слушаю… Тут до просыпающегося мозга стали доходить не только звуки, но и запахи! Пахло едой. Зашедшая с ведром и в фартуке жена только усилила мои смутные подозрения.

– Встал, любимый.

– Встал, Солнышко.

Она чмокнула меня в щеку. И спросила:

– Завтракать будешь?

– Буду. А что у нас?

– Глазунья с колбасой и бутерброды к чаю.

Что война с женщинами делает? За пять последних лет это был первый завтрак, сготовленный не мной или мамой.

– Сейчас, умоюсь только.

Сделав радио громче, я пошел в ванную. Начались областные новости.

«Оренбуржцы, как и весь советский народ…». Глюк? Какой советский? Наверно, от волнения идиомами говорят? «… встали как один на отражение подлой агрессии…». Ну да, Пропка.*