Константин Мзареулов - Танки решают все!

Особую тревогу вызывает то обстоятельство, что оттягивание сроков операции «Морской лев» сопровождается усилением военных приготовлений Германии, направленных против СССР (см. доклад ГУГБ исх. № 275/31 от 23/VIII-40). Источники постоянно сообщают о высказываниях Гитлера примерно следующего содержания: «Русская проблема будет разрешена решительным наступлением. Сталин заигрывает с Англией, чтобы заставить ее продолжать войну. Англия продолжает сопротивление, потому что надеется на Россию. Сталин хочет столкнуть нас, чтобы иметь время захватить то, что он собрался захватить. Если мы разгромим Англию, вся Британская империя распадется, но Германия от этого ничего не выиграет. Разгром Англии будет достигнут ценой немецкой крови, а пожинать плоды будут Япония, Россия, Америка и другие. Если Россия будет разгромлена, то Англия потеряет последнюю надежду, и Америка тоже отпадет от Англии, т. к. разгром России будет означать невероятное усиление Японии в Восточной Азии. Следовательно, Россия должна быть ликвидирована. Срок — весна 1941 года».

Таким образом, на весну следующего года намечаются сразу две войны — против Англии и против СССР. Поскольку ясно, что вести обе кампании одновременно невозможно, следовательно, Гитлеру придется выбирать одного из двух противников, и можно не сомневаться, что естественная империалистическая солидарность вынудит его начать войну не против буржуазного, а против социалистического государства. Таким образом, дальнейшая оттяжка вторжения в Англию будет означать скорое начало советско-германской войны. Ожидается, что в течение ближайшей недели Гитлер примет окончательное решение о проведении операции «Морской лев».

Начальник ГУГБ НКВД, комиссар госбезопасности 2-го ранга

В. Н. Меркулов

Резолюции на документе:

«Ознакомить всех членов Политбюро. И. Сталин»

«Надо срочно обсудить ситуацию. В. Молотов»

Всеволод Меркулов, плотный, с солидным животиком, ощутимо оттопырившим китель с ромбами на малиновых петлицах, решительно проговорил:

— Ситуацию расцениваю, как архитревожную. Совершенно ясно, что через пять дней, четырнадцатого, Гитлер отменит вторжение в Англию и прикажет форсировать подготовку к войне против нас.

Все взгляды выжидательно нацелились на Сталина, однако Хозяин, не прерывая молчания, демонстративно долго раскуривал легендарную трубочку, после чего возобновил неторопливую прогулку вдоль диагонали кабинета. Правильно поняв это безмолвное предложение высказываться, Молотов произнес:

— За оставшийся год, даже меньше года, мы не ус-успеем под-подготовиться к войне. Никак не успеем. А вот если немец сначала сцепится с Британией, эт-то продлит нам передышку и даст лишних полгода или год на подготовку.

Он снова начал заикаться, и это сказало остальным, что Вячеслав Михайлович основательно взволнован.

— К лету сорок второго Красная Армия будет готова, — подхватил Ворошилов, — поэтому вопрос у меня к разведке; как сами немцы и англичане расценивают шансы «Морского льва»?

Вопрос был явно адресован «первому чекисту», но Лаврентий Павлович благоразумно кивнул Меркулову, и тот торопливо сказал:

— Генералы из штаба Вермахта колеблются. Они знают, что смогут перебросить на остров четверть миллиона солдат. Ну, самое многое, тысяч триста — для большей армии просто невозможно поставлять снабжение.

Ворошилов со знанием дела вставил: мол, четвертьмиллионная армия сама себя прокормит за счет реквизиций провианта у местного населения, так что главное — вовремя подбрасывать боеприпасы и пополнение. Помнившие, как это делалось в Гражданскую войну Сталин и Тимошенко заулыбались. Приняв к сведению замечание отставного наркома обороны, Меркулов продолжил:

— Но таких сил в любом случае маловато, чтобы быстро захватить Англию — там и кадровые войска, и народное ополчение.

Неожиданно Сталин невнятно бросил:

— Лондон они, пожалуй, быстро захватят, но потом завязнут надолго.

— Мы тоже так считаем, товарищ Сталин, — вставил нарком обороны маршал Тимошенко. — Через месяц немецкие войска войдут в Лондон, может быть, даже продвинутся чуть к северу, куда-нибудь на границу Шотландии. Но после этого начнется изнурительная позиционная война, и Адольфа крепко за чубчик оттаскают. Раньше весны сорок первого ему всю Англию не взять.

— Это уже неплохо, — удовлетворенно проговорил Ворошилов. — В таком случае фашистам придется потратить еще не один месяц, чтобы восстановить потери в самолетах, танках и другой технике, а за это время мы успеем развернуть до штата свои мехкорпуса и построим новые корабли и самолеты.

— Вот потому-то генералы и не хотят лезть в Англию, — усмехнулся Молотов.

Сталин задумчиво заметил, что к лету сорок второго мы достроим первую серию новых крейсеров и эсминцев и, возможно, введем в строй тяжелые крейсера, которые посильнее дредноутов, оставшихся от царского флота, — стало быть, Красный флот сумеет сказать веское слово в неизбежной войне против фашизма. Согласно закивав, Берия сказал:

— Между прочим, Гитлеровские генералы вовсе не так уж очень сильно озабочены сопротивлением английской армии и английского народа. Гораздо сильнее их тревожат главные силы английского флота — по их мнению, контрудар шести линкоров, двух десятков крейсеров и полусотни эсминцев опрокинет все надежды на успешное проведение десанта.

Нарком флота Кузнецов немного возбужденно сказал, что английские линкоры стоят в Ливерпуле и, стало быть, смогут прибыть к месту вторжения лишь через сутки то есть только после высадки второй, а то и третьей волны десанта.

— Гораздо позже, — уточнил Меркулов. — По моим денным, со дня на день Адмиралтейство намерено перевести флот еще дальше на север — в Розайт. Кроме того, действует приказ Черчилля от двадцатого августа: линкорам запрещено выходить в южную часть Северного моря, если во вторжении не будут участвовать крупные корабли Кригсмарине. А крупные корабли немцев сейчас в ремонте…

Ехидно усмехнувшись, Сталин напомнил, что в прошлую мировую войну царское командование тоже «берегло» тяжелые корабли, в результате чего превосходные русские дредноуты так и не приняли участия в боевых действиях. Затем он внезапно согнал с лица улыбку и, задумчиво поглядывая на стенные часы, выпустил несколько дымных струй. Все напряженно ожидали продолжения, которое могло стать окончательным решением. Наконец Сталин медленно вернулся к столу и заговорил, нацелив прищуренные глаза на Меркулова:

— Значит, вы полагаете, что от вторжения Гитлера удерживает только опасение английских линейных кораблей?