Джон Краули - Роман лорда Байрона

Туда, рассказывала Катарина, она и направилась, с одной лишь верной служанкой: их впустили, служанке было велено дожидаться ее возвращения. Катарину провели в полутемную спальню — с опущенными шторами — свет не был зажжен — и там она ожидала Али, трепеща от страха и надежды!

Али онемел — понимая, что может вмешаться и перебить рассказчицу вопросами не более чем зритель, следящий за театральным действием с напряженным волнением, затаив дыхание, в то время как участники драмы разыгрывают на сцене свои предрешенные судьбы; не более чем наши непорочные души, скрытые в телесном обиталище, наблюдают за произносимыми нами роковыми словами и за поступками, которых нельзя воротить.

Скоро кто-то вошел в комнату — как и откуда, Катарина не уловила, словно это был некий призрак или маг, и простерся рядом с ней. Вошедший только назвал ее имя, но Катарина не сомневалась — а почему, она и сама не знала, — что это был Али: так слепой пес узнает своего хозяина; так птица, несомая вихрем, находит путь к родному гнезду! Катарина предполагала поговорить с Али — напомнить о высоких жизненных целях; о неизмеримой ценности, придаваемой каждой душе ее Творцом и Судией; о том, что отчаяние — это временное помрачение разума, наваждение, от которого предстоит непременно очнуться; о том, что Разум и Соразмерность вернут ему обладание собой; все это и многое другое Катарина намеревалась сказать и репетировала этот монолог про себя, как неуверенный актер свою роль, по пути в этот дом и пока ожидала Али, но он только нежно приложил палец к ее губам, а потом встретился с ними своими губами — и все было тотчас забыто. Однако он нарушил молчание еще трижды: « Fide in Sane » [34] Верь Сэйну ( лат .). — и «Без тебя я ничто». И наконец — когда все преграды пали, все уступки были сделаны — «Помни Психею».

Все это Катарина пересказала теперь Али — обрывками фраз, как если бы обо всем этом ему было известно и он нуждался только в намеке и кратком напоминании, однако Али не знал решительно ни о чем и смотрел на нее, разинув рот и тараща глаза, будто пойманная в сеть форель, и Катарина в конце концов отступила от него — побледнев, охваченная ужасом. «Не смотрите на меня так! — воскликнула она. — Что вы этим хотите дать понять? Не станете же отрицать все это… О, мне надо было зажечь тогда лампу вопреки вашему приказанию — заставить вас признаться, что это вы!» Тут Катарина в порыве чувств бросилась Али в объятия, умоляя сказать, что после всего ею отданного , а им взятого, он ее никогда не покинет и не станет презирать, что он ее любит — и все произошедшее проистекает именно из этого источника.

«Катарина, — проговорил Али, отстранившись от нее, насколько она это позволила… — Вы должны знать, что немецкий доктор, меня осмотревший, полагает свойственным мне такое состояние — столь же редкое, сколь и необычное, — при котором я могу, погруженный как бы в сон и не отдавая себе в этом отчета (то есть сознавая, что я — это я, что я нахожусь там-то и там-то и что меня окружает то-то и то-то), могу при этом совершать действия, о которых сам не имею понятия. Хочу сказать, что это для меня возможно — вероятно — не знаю, впрочем — не уверен — и все же… может статься…»

Пока Али говорил, Катарина не отрывала от него глаз: Али казалось, будто он смотрит на слабый неверный огонек, который вот-вот то ли угаснет, то ли разгорится; он гадал, отпрянет ли она от него в ужасе и сердце ее разорвется — или же вспыхнет от гнева, а то и любви! Кому неизвестно, обладал он девушкой или нет, — тому воистину ничего не известно! «Али! — выдохнула Катарина. — Бог мой! Так ты меня не любишь? Скажи, был ли вызван любовью твой поступок — я готова поклясться, что это так!»

Для нашего героя оставался только один путь: героям, по большей части, предстоит избрать единственный путь — и они его избирают. Катарина Делоне верила, что он — именно тот, кто лег с ней в постель в доме без огней, на темной улице, и оставил ее с ребенком — но совершил все это во имя любви. Али этого не совершал — или, что гораздо ужасней, может быть, совершил, но во сне или в ослеплении; однако теперь, в трезвом рассудке, он один должен понести вину — и никто другой. Теперь, если он примет Катарину — посчитав или нет действительными ту ночь, свой поступок, — это должно быть приписано только любви , иначе Катарина его отвергнет. И потому он произнес: «Я и вправду люблю тебя, Катарина. Я люблю тебя, и если тебя это не пугает — ибо я сам не знаю, кто я и на что способен, раз совершил такое, — я жажду и твоей любви — отныне и навсегда».

«Так ты меня любишь!»

«Да, готов это повторить». По правде, ничего другого Али сказать не мог: его честное сердце наполняли жалость и благоговение перед тем, на что Катарина решилась ради него (хотя он знал об этом только с ее слов) — и решилась, откликнувшись на его бурное излияние отчаяния и страсти (хотя это излияние и было обращено к другой); и, обладая теперь тем, что она могла дать ему лишь однажды, Али уверился — был почти убежден — посчитал несомненным, — что все произошло именно так.

1. новые пьесы: Лорд Байрон любил театр и в первые месяцы брака некоторое время состоял членом комитета при театре Друри-лейн, отбиравшего новые драматические сочинения, хотя его собственные пьесы не предназначались для постановки на сцене; он был крайне раздражен, когда одну из его драм, предназначенную исключительно для чтения, сыграли в Лондоне без его разрешения и против его желания. Думаю, впрочем, он сожалел бы, что теперь никто даже не пытается поставить его пьесы — да и читают их мало, за исключением «Манфреда» и, возможно, «Каина».

2. Аргус: Аргус — великан со множеством глаз, приставленный стражем к возлюбленной Юпитера Ио; не путайте с кораблем Ясона, называвшимся «Арго». Аргус никогда не спал, в чем и смысл шутки. Читатель вновь встретится с ним в главе 14-й.

3. Животный Магнетизм: Предположительный флюид или свойство живых существ (включая деревья и цветы), которым месье Месмер и его последователи, по их утверждениям, могли управлять посредством ванн и врачебных манипуляций. Подобно многим явлениям, которые некогда считались реально существующими, понятие магнетизма относится к области воображения; термин обычно используется в широком смысле взаимного влечения полов.

4. сама Отправительница: Сохранять копии отправленных писем — давняя привычка леди Байрон. Даже с письма, написанного в порыве непосредственного чувства, она находит возможным хладнокровно снять копию, и если в беседе с каким-либо корреспондентом возникнет недоразумение касательно того, что было высказано или подразумевалось, — она всегда может обратиться к копии, чтобы освежить память. Мне порой хочется обладать такой же предусмотрительностью и не терять прошлое, как это иногда случается. О, какая же это замысловатая паутина.