Константин Калбазов - Росич

Песчанин видел, что Гаврилов сейчас не в себе и достаточно одной искры, чтобы он взорвался, а чем это было чревато, ему было прекрасно известно. Необходимо было что-то срочно предпринимать пока все не зашло слишком далеко, и пока Гаврилов мог хоть как то контролировать себя.

Лады. Твоя взяла. Но учти, что просто избить Сергея я не дам. Конечно моя рукопашка против тебя слабовата будет, но без драки не обойдется. Только скажи мне Семен, а чем это нам поможет?, - Гаврилов продолжал сверлить Антона свирепым взглядом, но действий пока ни каких не предпринимал, Песчанин решил воспользоваться ситуацией по максимуму, пока такая возможность еще существовала, - Ну полегчает тебе не на долго. А дальше то что? Нам сейчас, чтобы выжить вместе держаться надо. Говоришь субординация не работает, добро. Только учти, что мы с Сергеем автоматически виснем на твоей шее, командуй.

Антон все рассчитал точно. Гаврилов мог рискнуть собой в самой безнадежной ситуации и практически мгновенно ориентировался в любой боевой обстановке, но панически боялся ответственности за других.

Я, это… Ну в общем…

Я слушаю тебя. Какое решение ты принял. Мы выполним его.

Брось, командир. Все. Я в норме. Только вот хочется кого ни будь порвать.

Начнешь прямо сейчас, или обождешь немного.

Я же сказал. Я в норме.

Добро. Как считаешь где мы?

К гадалке не ходить, во Владивостоке.

Вот и я так думаю. Я родился во Владивостоке и ни с каким другим местом не спутаю. Ну а на подножии этой сопки по всей видимости в последствии был построен дом Сергея.

Звонарев осмотрелся по сторонам и мысленно прикинув, согласно кивнул Песчанину, соглашаясь с его правотой.

Судя по очертаниям, там в бухте находятся крейсера "Рюрик" и "Россия". Последний построен в 1896 году. Так как "Рюрик" все еще в гавани, а не на дне то мы имеем период с 1897 по 1904 года. Вот пока и все, что я могу сказать. Теперь самое главное. Нам необходимо определиться какой сейчас год, параллельный это мир или прошлое нашей Земли. Насколько история этого мира отличается от нашей. Но самое первоочередное это средства к существованию. Я думаю золото это самая твердая валюта всех времен и народов. Прикинем наши возможности.

В наличии оказались золотая печатка Песчанина, крестик на тонкой цепочке и два зуба Звонарева, и довольно массивная цепочка на шее Гаврилова, чему не мало удивился Антон.

Откуда дровишки. Вроде не новый русский.

Так я же с Магадана, на приисках подрабатывал. Вот справил на черный день. Сам говоришь валюта интернациональная.

Антон, а при чем здесь мои зубы?

Ничего Сережа, вот вылезем из помойки, мы тебе новые справим.

Ладно. Только дантиста нужно найти. Ну, чтобы бе боли.

Извини, Сережа. Гризли.

Есть, командир, - хлесткий удар. Клацанье челюсти. Стон. Разбитая губа. - Не проглоти профессор.

Сволочь.

Не бузи, Сереженька, - Ласково гудел над ним Гаврилов. - Так всем лучше. Тебе не идти к дантисту, страсть как не люблю их. Нам средства к существованию. Ну и я душу отвел.

Трое молодых людей на улицах Владивостока одетые в несколько странную одежду не вызывали ровным счетом ни какого удивления. Разве только когда заговаривали, то их говор отличался от местного, да и говорили они несколько странновато, ну да какого только народа нет во Владивостоке, а Россия матушка куда как велика.

Золото продали без проблем, ювелир предложил вполне приемлемую цену. Приятно удивило посещение дантиста, который был просто в восторге от качества выполнения коронок, пришлось сказать, что это работа немецкого дантиста.

Через каких то два часа, после появления в городе у них в кармане уже лежали пятьдесят рублей. Сумма весьма не плохая если учесть, что корову в то время можно было приобрести за десять. По настоянию Гаврилова решили перекусить в одном из трактиров, правда просьбу Семена о дегустации водки царских времен отмели на чисто.

После трактира Песчанин не на долго посетил какую-то лавку и улыбаясь во все тридцать два зуба подошел к друзьям.

Сережа, ты не помнишь как мы однажды оплатили посиделку в ресторане на твое день рождения.

Это было не один раз, но в первый.

Антон заговорщицки подмигнув раскрыл ладонь и показал три наперстка и бусинку.

Придется повторить.

Антон, прекрати. Тогда мы были совсем салаги.

Брось. Мы не так уж и сильно выросли. А потом тогда нам хотелось пошиковать, а сейчас нам необходимо выжить. Пошли на рынок.

Может, ты блеснешь своей игрой на бильярде, - предложил Звонарев, все еще надеясь, что ему не придется катать наперстки.

Не выйдет. Во первых у нас не тот прикид, чтобы мы могли пройти в приличное заведение, а во вторых денег не так уж и много. Так, что идем на рынок, или взваливай на себя руководство группой.

Гаврилов услышав это прыснул в кулак, но деликатно отвернулся, чтобы не нервировать Сергея, испытывая перед ним чувство не ловкости за выбитые зубы, из-за чего последний стал слегка шепелявить.

Что ты постоянно шпыняешь, станешь главным, станешь главным, то Семену, теперь мне. А вот возьму и соглашусь, - недовольно пробурчал Сергей, но затем вздохнув взял наперстки. - Учти, я этим уже давно не занимался, так что и в трубу вылететь можем, ну и если застукают одна надежда, что отобьете, я боец ни какой.

Да знаю я, знаю.

Предприятие оказалось довольно выгодным, в лохах недостатка не было. Звонарев честно расплачивался с теми кто выиграл, угадывая под каким наперстком находится бусинка, но не забывал забирать деньги у проигравшихся. Выигрывавших он со вздохом называл глазастыми и как бы терял к ним всякий интерес, стараясь завлечь в игру других, но победителей это не устраивало, кто же откажется от возможности заработать когда везет.

Однажды к обступившей Звонарева толпе попытался приблизиться городовой, но Песчанин успел его перехватить. Не говоря ни слова он сунул в руку стража порядка двадцать рублей и тот погрозив пальцем, но так, чтобы никто не видел, ретировался охранять порядок в стороне от играющих.

За ужином в трактире выяснилось, что в наличии имеется триста пятьдесят рублей. Вполне приемлемая сумма. Было решено, что на завтра Звонарев повторит сой подвиг, так как денег все же было маловато.

Ночевать решили в ночлежке неподалеку, расположенной в глухом переулке. Однако когда они вступили на темную пыльную улицу дорогу им заступили трое мужчин вполне не пристойной наружности. Сзади появились еще трое, ни чуть не приветливее первых.

Здорова кореша, - заговорил самый рослый. -Не хорошо получается. Пасетесь на нашей земле и о нас не вспоминаете.

Откуда же на было знать, что это ваша земля, - спокойно ответил Песчанин, припоминая, что двоих из них он он частенько видел возле играющих, и еще тогда они ему не понравились.