Алексей Дубнов - Петля Реки Времени

У Гены были свои соображения: если расстрелять на подходе, то с берега и с моста услышат стрельбу и по рации запросят своих, кто стрелял. Не дождутся ответа, подтащат минометы или, того хуже из танка начнут прицельно лупить. От острова и, соответственно, от них ничего не останется, кроме фарша для рыб. Если даже замочить по-тихому после высадки, то опять же, в срок на связь не выйдут и - обстрел.

- А говорят, безвыходных ситуаций не бывает! - Глебов скептически усмехнулся.

- Послушайте, - подал из-за рюкзака голос Денисов. - Ведь с берега и моста наверняка наблюдают за лодкой. Вот только проследить своих могут лишь до высадки. Что делается в глубине острова, - не проглядывается. Я сам вчера в бинокль видел.

- Ну и...?

- Есть идея...

***

Лодка причалила тихо. Три фигуры, одетые действительно в серые пятнистые накидки, пригибаясь и бесшумно ступая, направились в глубь острова. В руках - автоматы. У одного за спиной - рация. Все последующее произошло настолько стремительно, что немцы не успели ничего понять. Как только разведчики миновали деревца, Денисов включил навыки годами нарабатывавшиеся в спортзале. Из травы, словно молния, метнулась тень. Короткий удар костяшками ладони в кадык заставил рухнуть впереди идущего. Через долю секунды второй корчился от точного удара кулаком в пах. Алексей помнил - ногой в промежность противнику очень трудно попасть, а кулак почти не промахивается. Радист, замыкавший группу, успел-таки нажать на спусковой крючок автомата. Но Алексей в кошачьем прыжке уже ушел с линии огня. Пули срубили кусты над головой. Немец направил ствол в то место, где приземлился нападавший, но выстрелить ему было не суждено - Генка, сидевший за другим кустом и пропустивший разведчиков вперед, сильным ударом приклада в спину опрокинул радиста на землю. Перед лицом упавшего возникло дуло. Вынырнувший из травы Глебов негромко, но уверенно произнес по-немецки:

- Лежать! Одно неверное движение, и в твоей голове дырка. Мой друг очень нервный.

Но даже не эти слова, а зверское выражение глаз Гека отбили желание у лежащего дергаться.

Между тем Лелик и Игорь отобрали оружие у корчившихся на земле немцев. Денисов держал их на мушке, а Игорь дал три короткие очереди в землю перед носом обалдевших фашистов. Затем взял МG и пустил несколько очередей в воду. Затрещала рация,- услышав выстрелы, фрицы на большом берегу забеспокоились. - Ответишь, но не сейчас! - Сергей упер ствол винтовки в щеку радиста и обратился к тому на родном языке. - Если хочешь жить, повторишь только то, что я скажу. Слово в слово. От этого зависит не одна твоя жизнь. - Он кивнул в сторону двоих других растерянных разведчиков.

Радисту на вид было лет двадцать пять. Испуганное лицо, дрожащие руки, шальные от страха глаза говорили, что парню очень не хочется умирать. В таком раннем возрасте. Он уже понял что немецкий, разговаривавшего с ним мужика безукоризнен, а винтовка заряжена и решил не испытывать судьбу. Достал из-за спины рацию. Немец постарше и, судя по повадкам, офицер, уже отошел от удара. Попытался встать и что-то воскликнул, гневно метнув взгляд в сторону радиста. Алексей не дал ему договорить, вырубив ударом пальца в заушную ямку. Немец обмяк и отключился.

- Минут через десять очнется. - Леха, как бы извиняясь, пожал плечами и повернулся к сидящему на траве разведчику. - Серега, объясни, что ему делать.

Сергей произнес несколько фраз. Генка поднял немца пинками и повел к уже сложенным поодаль рюкзакам, палаткам и сдутым лодкам. Под дулами к нему присоединился и радист. Ребята время от времени постреливали в воздух, имитируя перестрелку. Через несколько минут все было уложено в деревянную плоскодонку, которую разведчики под дулами отогнали на место, не просматриваемое с берега и моста. Сами ребята на берег не выходили - держали фрицев на мушке из-за кустов. Затем развели друг от друга радиста и других двоих на такое расстояние, чтобы те не слышали разговоров по рации.

- Теперь включай и говори. - Серега не спускал сурового взгляда с парня. - И учти, я знаю язык, как Шиллер, Гете и ваш ублюдок Гебельс. - Он похлопал ладонью по винтовке.

- Передавай: на острове обнаружены десять-двенадцать вооруженных людей. Вступили в бой. Подойти не можем. У противника превосходящие силы и хорошее вооружение. Уходим. Поддержите отход огнем по острову. Повторяю, прикройте наш отход. Рация задета пулей, выходит из строя. Дальнейшая передача невозможна.

В наушниках послышалось дребезжание мембраны. Сергей прислонил черную лепешку к уху.

- Пообещали открыть огонь по острову, как только увидят лодку, отходящую от него.

Радист посмотрел в глаза Сергею и встревожено начал что-то бормотать. Тот рявкнул короткую фразу в ответ и легонько пнул парня в бедро кросовкой.

- Чего он хочет? - спросил Алексей.

- Догадался, падла, что наш план срабатывает. Жалуется, что мы, вызывая огонь, не держим обещания сохранить им жизнь. А, мол, прислали их не убивать, а взять живыми нас.

- А ты ему скажи, что мы передумали, - жестко произнес Полковник. - И потом он врет! На хрен мы им живыми. Свидетели нахождения вражеских войск в глубоком тылу. Серега прав. У этих разведчиков задача обнаружить наше расположение и, если не удастся, кокнуть самим, отвалить. А минометы-пулеметы, или что там у них, накроют нас плотным огнем. Но обосрались фрицы, - мы отвалим вместо них. Впрочем, последнее ты уже не переводи.

Серега, повернулся к немцу и сказал:

- В лодке все не поместятся. Сейчас мы вас не расстреляем, значит - не соврали. У вас будет шанс остаться в живых даже при минометном обстреле.

Ребятам хоть и было противно, но пришлось привязать фашистов к деревьям и затолкать в рот кляпы. Своими руками просто так убивать безоружных не могли. Обрекая людей, пусть даже и врагов, на гибель, тяжело было справиться с омерзительным чувством, что делают что-то противное человеческому естеству.

- Эх! - вздохнул Писатель. - Как говорил Гете, когда и в ком негодованье людскую низость изменила? Что не толкуй нам в назиданье, но низость есть большая сила!

- Это не низость, - возразил Полковник, - это инстинкт самосохранения подсказывает спасительные варианты. Кстати, ты, не задумываясь, размозжил бы пулей башку парнишке-радисту, если бы он дернулся?

- Наверное, меня всю жизнь будет мучить вопрос о допустимости убийства для сохранения собственной жизни. Знаешь, есть люди, которые даже при смертельной опасности не могут переступить черту и предпочитают погибнуть, чем самим выйти за пределы человеческого.

- А ты?

- Не знаю...

- Достоевщина! А если бы твоему ребенку грозила...

- Заткнись! - грубо оборвал Полковника Сергей. Некогда сейчас на эти темы...