Сергей Сергеев - Календарь

— Так в чём прикол?

— Прикол в том, что моя родословная их не устраивает.

— Как это понимать?

— Моя автобиография дословно: "… не подтверждённая фактами легенда".

— Поясни, не поняла.

— Из всего, что я рассказывал о себе, реальным подтверждением моих слов оказалась лишь ты.

— Не поняла, что ты там про меня наплёл? А, ну давай колись.

— Про тебя собственно ничего, я больше про КИКЗ, ну, про игру, но когда они показали твоё фото, я сказал кто ты и то, что учишься со мной.

— Допустим, а как ты оказался здесь?

— Сюда меня доставила скорая, подобрали на полу в женской общаге, лежал без сознания.

— А что ты там делал?

— Я не знаю, да и нет такого в нашем округе, я не слышал.

— Странно. Скажи, а что ты помнишь до попадания сюда.

— Сидел, следил по мониторам за вами, появился Мессинг и увёл меня в свой мир, потом выключили свет, и вот я уже неделю здесь.

— Туманная фабула, давай сам сюжет.

Николаев вздохнул, подошёл и уселся рядом на кровать, начал рассказывать о своих приключениях. Когда он замолчал, Яна удивлённо рассматривала свои руки. Так продолжалось несколько секунд. Андрей хотел уже спросить, о чём она думает, но Яна опередила его, начав своё повествование.

Он слушал и не верил, ему казалась, что она разыгрывает его, отталкиваясь от его слов. Когда Яна закончила, он сказал:

— Теперь я не знаю, на чьей стороне ты. Нам нужно согласовать наши позиции вокруг чего-то незыблемого, чтобы начать доверять друг другу. Иначе — труба.

Яна посмотрела ему в глаза, Андрей выдержал её взгляд, более того от него исходила такая уверенность в себе, что стушевалась она.

"С Коляном что-то не то", — отметила она про себя, но вслух сказала иное:

— Ничего не нужно согласовывать, достаточно того, что я верю тебе.

— Ты так считаешь? А как быть мне?

— Никак, время покажет, а теперь давай делись своими наблюдениями и выводами.

Николаев вытащил из кармана куртки небольшой журнал и передал Яне со словами:

— Вот сама посмотри, календарь на последней странице.

Яна начала листать красочные странички издания, обычного, изобилующего рекламными вставками. Календарь на последней странице также нёс рекламную нагрузку, но Яну интересовало его содержание. Бегло пробежав глазами название месяцев, она обнаружила лишь два расхождения: за июнем шёл кантиль, а вместо августа — сетиль.

— Чем здесь ты восторгался?

— Количество дней в месяцах.

На этот раз она более детально углубилась в просмотр. Февраль — тридцать! Затем до сетиля полное совпадение. А вот потом: сетиль — тридцать, сентябрь — тридцать один, октябрь — тридцать, ноябрь — тридцать один, декабрь — тридцать.

— У них что, нет понятия високосного года? — только и спросила она.

— Есть, сейчас он високосный. В другие года у них в феврале двадцать девять дней, — возбуждённо ответил тот, — а количество дней в году совпадает с нашем.

Яна подняла глаза, и второй раз внимательно посмотрела в лицо товарищу по несчастью. Ей он показался нормальным, насколько она его знала, Николаев не способен играть розыгрыши с таким искусством. Андрей тем временем суетился вокруг неё, не находя себя места, эмоции его так и переполняли. Он старался, крепился… что-то не сказать.

— А что ты так разошёлся? — спокойно обратилась к нему Яна, — напечатать брошюрку пару пустяков.

— Я смотрел местные новости по видеокоммуникатору, так у них наш "визарь" называется, фрагменты из сюжетов подтверждают то, что напечатано в этой "брошюрке".

— Вывод?

Он пожал плечами, давая понять, что ни к какому выводу так и не пришёл. Вместо ответа спросил:

— Кому нужна такая мистификация?

— Возможно это новый метод лечения.

— От чего?

Его простые вопросы ставили Яну в тупик.

— Ты говорил об этом с Виталием Петровичем?

— Об этом лучше не говорить.

— Почему? — удивилась она, было очевидно, что Яна возлагала определённые надежды на врача.

— Потому, что от этого меня и лечат. Боюсь, что у нас будут проблемы и от этого разговора, они всё сканируют.

— У тебя, похоже, действительно есть сдвиг, в плане психики.

— Посмотрим, что ты запоешь через пару дней.

На этом они неожиданно расстались, точнее, Колян обидевшись, покинул её апартаменты. Он подошёл к стене, та автоматически сдвинулась в сторону, и он вышел.

Оставшись одна, Яна призадумалась. В руках её находился журнальчик, но листать его не хотелось. Мысли её вращались вокруг одной темы: "Что происходит? Где тут игра и где жизнь?"

"Колян какой-то не такой, что-то не договаривает, а намекнуть — интеллекта не хватает".

Она уселась на кровати, подставив для опоры спины подушку. Ей не хотелось верить, что это всё подстроил Мамон, другие объяснения её аналитический разум пока не находил. Штаны хотя и были широкими, но врезались в промежность. Это отвлекло её, она начала поправлять их и обнаружила, что у неё нет нижнего белья. Понятно, что бюстгальтер необязателен, но почему нет маечки под пижамой, и тем более, трусов.

"Уму непостижимо! Ба! Так меня ещё и кто-то переодевал!"

Лицо её запылало, по своей старой привычке, она потрогала тыльной стороной руки щеку — горит огнём. Нет, конечно, в её жизни был интим, но по согласию. А здесь пахнет надругательством.

"Нет, Антон до такого опуститься не мог, значит, доктора?!"

"Казённые трусы не предусмотрены, а на памперсы нет денег!"

Картинка снова стала поворачиваться в сторону больницы. Вероятность того, что она также, как Николаев потеряла сознание и её сюда доставили на скорой, увеличивалась. Она ещё для верности заглянула в штаны, оттянув резинку, так и есть — чисто. Расстегнув верхние пуговицы, осмотрела голые груди под пижамой, потом проверила прокол на левой руке от иглы, всё было на месте там, где и должно быть.

Она поправила подушку и легла, стала смотреть в потолок, ничего там не видя. Толковых мыслей не было, да и иных тоже, они разбежались в никуда. Яна и не заметила, как тихонько заснула.

Проснулась она от звуков присутствия кого-то рядом. Шаги, реплики, даже дыхание — всё говорило о том, что она уже не одна. Открыла глаза. Виталий Петрович сидит у изголовья, что-то записывает в свой огромный блокнот. Медсестра, похожая на Анну Ивановну, в этот момент двигается, обходя кровать больной со стороны ног.

— Как самочувствие, — поинтересовался доктор, опустив на колени блокнот, и сразу же приступив к прощупыванию пульса.

— Нормально, — ответила Яна.

— Есть желание поговорить?

— Желание есть, но есть и сдерживающие факторы.

— Я в курсе вашей беседы с Николаевым, потому буду честен с вами, всё очень странно, мы опасаемся вирусной инфекции. Если раньше, когда у нас был один больной с замещённой памятью, мы называли это синдромом, то теперь появились вы с такими же симптомами, и нам приходится искать новые причины ваших недугов.