Сергей Сергеев - Календарь

"Вот, сволочь, пасёт меня", — возмутилась Бастет.

Она снова приблизилась к выходу и приготовила кинжал, как только квадратная голова с усиками высунулась на удобное для атаки расстояние, она сделала выпад и вонзила клинок в сочленение с туловищем. Голова упала к её ногам, подняв её за ус и используя как щит, Бастет выскользнула в туннель из пещеры.

Обезглавленное тело муравья лежало на боку и шевелило лапами, оно мешало второму муравью пробиться к богине и атаковать её. Тот стал энергично толкать умирающего собрата, но только усугубил своё положение, тушка встала поперек туннеля и совсем забаррикадировала проход. Тогда он подогнул вперёд брюшко, и Бастет поняла, что пора воспользоваться щитом. Струя кислоты разбилась на брызги о голову муравья, которой прикрывалась богиня, бросив её на пол, она побежала к голубому свету, не дожидаясь повторной атаки. Буквально через пять-шесть шагов туннель закончился, и перед ней открылась величественная картина: огромная округлая пещера с высоким сводом, а в центре, посредине, голубой мерцающий купол.

— "Мне туда?" — спросила она штаб.

— "Да туда", — ответили ей.

И она с разбегу, перескакивая невысокое ограждение из жердей, полетела к куполу, интуитивно ощущая, что вторая струя кислоты её уже не достаёт.

Они по очереди: Власов, император, Мессинг, — проваливались в бледно-голубоватом полотне окна. За окном их ожидал потрясающий своей мрачностью пейзаж.

— Ой, ёлки палки! — не сдержал эмоций генерал, — мы что, стали фиолетовыми?

Он держал руки вверху, стараясь не потерять командирскую фуражку.

— Здесь просто освещение такое, дубина, — разражено ответил ему Август.

Из их реплик Мессинг, замыкавший группу, понял лишь отельные слова "палки" и "дубина", шквальный ветер рвал не только фразы, но и полы одежды. Понять в каком направлении он дует, не представлялось возможным, ибо он закручивал вокруг них спираль из пыли и песка. Шум, свист, шелест, хлопанье материи сливались в один сплошной вой.

Они, как овцы в буран, сбились в кучу. Хуже всех было Власову из-за высокого роста, так что ему пришлось согнуться в три погибели и создать для товарищей по несчастью крышу из своего тела. Так они стояли некоторое время с закрытыми глазами, прижимаясь друг к другу, иногда украдкой пытаясь рассмотреть что же представляет из себя окрестность.

Наконец вой стал затихать и отдаляться, торнадо прихватив их лишь периферией своего круга, провалился в огромную трещину в земле, более похожую на пропасть в горах, но гор здесь не наблюдалось даже на горизонте. Там стояли два чёрных конусообразных столба, слегка покачиваясь и вяло перемещаясь относительно самой линии горизонта, что говорило о том, что они на приличном расстоянии от троицы и к тому же удаляются. Сбоку над пропастью висел огромный фиолетовый диск, то ли светило угасало, то ли пыль и песчаная взвесь, заполонившая всё воздушное пространство, создавали такую холодно-мрачную, с преимуществом фиолетовых оттенков, гамму освещения.

"Бомбилы" наконец-то разлепились, стали осматриваться. Безжизненная пустыня окружала их, сбоку и позади Августа и Мессинга виднелся длинный чёрный провал. Он тянулся от одной линии горизонта до другой. Над ним и висел фиолетовый диск местного солнца. Песчано-глинистая почва под ногами была разрисована сетью трещин, которая как паутина, покрывала весь видимый глазу грунт.

Ветер обозначил своё направление и теперь дул в сторону разлома, хотя и был он достаточно сильным и колючим, но с ураганом тягаться не мог. Создавалось впечатление, что огромная трещина-разлом всасывала в себя весь воздух пустыни.

Власов нагнулся и для чего-то приложил ладонь к земле.

— Холодно, а она почти горячая, — изумился он.

— А что здесь, собственно, искать? — не обращая внимания на замечание генерала, спросил Мессинг.

— "Нужно бросать кости", — отреагировал на его вопрос штаб.

— Слышал, император? — обратился к Августу генерал.

Август стоял лицом к провалу, и был задумчив. Власов посмотрел в том направлении, где ему казалось, и остановился взгляд Октавиана. Там, приблизительно в двадцати-тридцати метрах от них, находилась пропасть. Её рваные края чётко обозначались тьмой, которая заполняла трещину, как начинка гигантский пирог, достойный книги рекордов. Поперечная ширина начинки составляла около ста метров, ограничиваясь зигзагами противоположного края, а длинна, не имела пределов, и уходила в бесконечность в обе стороны пирога.

— Ну, и что мы там рассмотрели? — снова обратился к императору генерал, но при этом легонько поддел того локтем.

От толчка Август очнулся и пустыми глазами уставился на генерала.

— Что, вылупился? — зло и грубо наседал на него Власов, — Кости доставай, время тик-тик…

— А-а-а! Сейчас, — промычал император и начал суетиться, доставая из-под туники кошель.

Его торопливые действия не давали быстрого результата и походили на бессмысленную возню. Наконец-то ему удалось развязать кошель и достать нужный свёрток, разворачивая который, чтобы извлечь кости, он выпустил из рук бумажку. Ветер подхватил белый клочок и понес к пропасти. Мессинг, стоявший рядом, пытался поймать, но лишь коснулся кончиками пальцев листка.

— Вот, чёрт, улетел, — раздосадовано выругался он и, повернувшись к Августу, добавил, — а ты куда смотрел?

— Да ладно, Григорьич! — вступился за императора, генерал, — у меня такой бумаги целый рулон. Хочешь, прямо сейчас тебе оторву кусочек?

— "Что у вас там произошло?" — спросили из штаба.

— Часть артефакта потеряли, — ответил с горечью Мессинг.

— "Плохо! Бросайте быстрей кости, вы и так уже застоялись!" — последовало указание.

Тем временем Власов достал рулон туалетной бумаги и начал отматывать кусочек для обёртки костей со словами:

— Держи, Григорьич, сейчас будет тебе часть артефакта.

Бумага оказалась прочной, и ему никак не удавалось её порвать, тогда он решил взяться удобней и выпустил рулон из рук. Ветер подхватил новую добычу и покатил её по земле. Конец намотки оставался в руках Власова, и полотно туалетной бумаги, как ковровая дорожка для гостей, моментально постелилась до самого провала. Не раскатанный остаток рулончика нырнул в пропасть.

Стоявший в бездействии Август, всунув кости в руку магу, метнулся к краю пропасти:

— Я сейчас!

— Да брось, ты, император, нашёл что ловить, — крикнул ему вослед игриво генерал, — куда она денется, конец-то у меня.

— Давайте, заниматься делом, а не развлекаться, — сердито осёк радостный тон Власова Мессинг, — пускать змея в другом месте будите.

— На вот, бросай! — приказал он генералу и протянул руки с костями.

— Опять я? — разочарованно спросил Власов.