Александр Доставалов - По ту сторону

Сразу после этого скалолазы рассчитались и ушли. Продавщица, демонстративно уткнувшись в блеклый, из плохой бумаги журнал, даже не смотрела им вслед.

— Наконец-то! — Женька взял новенькую, вишневого цвета книжку в жесткой обложке и спросил: — Это все?

— Ну что ты. Бона, целая сумка макулатуры, — Ромка, улыбавшийся шире ушей, небрежно пнул большую сумку с оторванной и наспех подвязанной ручкой.

— А Димка где?

— Димка у девчонок разгружается.

— Все нормально?

— Все как ты велел. Про пишущую машинку не спрашивали, спросили про ватман и красную тушь. — Зойка хихикнула. — А зачем все это, Женя?

— Психология. — Женька жадно листал «Историю партии». — Неявно наводит на мысль, что вы из какой-то организации. Лояльные граждане должны расписывать плакаты и лозунги, тогда как для бродяг, вроде нас, красная тушь и ватман вещи бесполезные. Как и пишущая машинка.

— А, ерунда все это. Мелочи. Там и так никого не было.

— Мелочи, не мелочи… Вся жизнь из мелочей. Здесь, как в макияже. Важен результат.

— Какой такой результат?

— Какой? Такой. Мы в горах уже третий месяц и до сих пор живы. Такой вот результат.

— Кстати, — деликатно кашлянув в ладошку, в разговор сбоку влез Ромка, — как насчет плакатов и праздника? Народ интересуется. В смысле, водочки отпить.

— Покупки водкой маскировали?

— А что? Конечно. Пригодится. Двадцать пять бутылок. Одну по дороге. Грелись.

— Пригодиться-то она пригодится. Вот только от Димки ее надо спрятать. А то она пригодится за два дня.

— Нет, серьезно. Народ умаялся. Праздника хочется.

— Конечно, конечно. Будет вам праздник, — Женька понимающе кивнул. — Шашлычок, водочка, настоечки, папироски, грибочки. Оттянемся как положено. А на сладкое — девочек.

Ромка насупился и молчал. Не верил.

— И для девчонок — то же самое. Водочку настоим на кедровых орешках. Только на сладкое мальчики.

Теперь на Женьку косо посмотрела Зойка. Хмыкнула, покачивая в руках вишневого цвета книжку. Желание шмякнуть его книжкой по башке боролось с уважением к командиру. Женька помолчал, выдерживая паузу, потом улыбнулся.

— Нет, в самом деле. Расслабиться можно. На один вечер. Тем более что скоро нам, видимо, отсюда уходить. Но много пить не будем, водка еще понадобится.

До двадцать седьмого года никаких отличий в истории двух миров обнаружить не удалось. Февральская революция. Октябрьский переворот, кровавая бойня гражданской войны, победа красных на всей территории России, за исключением Финляндии и Польши. Революция в Германии, революция в Венгрии, разгром спартаковского движения, разгром венгерской Красной армии, убийство Либкнехта и Люксембург — все копировалось один к одному. Далее, когда при свете костра читали о почти одновременном принятии «Сталинского» устава РКП(б) и программы НСДАП в Германии — в учебнике подчеркивалась эта параллель как изначальное единство братских партий, среди скалолазов возникли разногласия. Гера считал, что в «их» истории такого эпизода не было, а Димка, напротив, настаивал, что был. Остальные особенно не вмешиваясь, внимали спору и аргументации «авторитетов».

Наругавшись вдоволь, решили, что это несущественно.

Существенное начиналось с тридцать второго года. В нацистской партии на первые роли выходит Адольф Гитлер, здесь более известный как Шикльгрубер — он побеждает на выборах, опередив Рема и Гиммлера. Гитлер становится фюрером, официальным вождем. В учебнике со снисходительной иронией сообщалось об истеричной нервности, непредсказуемости и легковесности этой фигуры. Проводилась параллель с фигурой Керенского — «временный лидер». В Кремлевских коридорах Гитлер шел под псевдонимом «Ледокол»; имелось в виду, что этот человек должен был взять на себя всю грязную работу по захвату власти и затем уйти в небытие, проложив дорогу реальной политической фигуре, до поры остающейся в тени. «Настоящим творцом германской революции», по учебнику, был Рем. Но пока Гитлер впереди. Появляется и исчезает Ксавер Шварц, принявший очень, очень крупную сумму денег в казну национал-социалистов. Эту фамилию вспомнили и Гера, и Димка, здесь история повторялась один к одному. Через несколько месяцев Шварц погибает при невыясненных обстоятельствах. Но если в их мире так и осталось неизвестным, кто профинансировал нацистов буквально накануне выборов, когда они проигрывали все ставки и катастрофически нуждались в деньгах, то здесь по этому вопросу ясность была полной — со страниц учебника мудро усмехался Человек с трубкой. Разумеется, деньги передавались не под фанатичного, непредсказуемого Гитлера, а под Рема, реального германского лидера тех лет. Впрочем, Ксавер Шварц и здесь погиб. Погиб случайно, совершенно случайно и в те же самые дни, не успев даже толком отчитаться за астрономическую сумму денег.

И, наконец, обнаружилось то, что действительно взломало историю, пустив ее по совершенно другому пути.

Тридцать четвертый. Германия. Рем, ближайший соратник Гитлера, его друг, правая рука — каждый из них считает себя главным, а другого своей правой рукой, публикует на Гитлера серьезный компромат. «Если рука твоя соблазняет тебя, отсеки ее, ибо лучше часть плоти твоей погибнет, чем…» На Адольфа перекладывается вина за все и всяческие перегибы новой власти, на страницах газет, а кое-где и на улицах вспыхивает бурная полемика с мордобоем. Гитлер чувствует неладное и пытается привести в боевую готовность верные ему воинские части, но не успевает. У него вроде бы больше власти, но у него в прямом подчинении намного меньше людей. Его приказы саботируются, его курьеров и соратников берут под арест. Начинается «ночь длинных ножей» наоборот: идет резня и междоусобица среди нацистов. Но здесь этот эпизод назывался «чистка крови» и заканчивался не в пользу Адольфа.

Генерал фон Шлейхер возглавил войска, восставшие против Гитлера. Уже через несколько часов он гибнет в схватке с фанатиками из охраны фюрера, став посмертно национальным героем. Активное сопротивление перевороту оказали только некоторые части «Стального шлема», командование которыми принял Рейхенау, и был момент, когда чаша весов заколебалась. Боевики СА дрогнули, натолкнувшись на решительное сопротивление ветеранов и полиции, но Рем отдал приказ применить против «контрреволюционеров» тяжелую артиллерию, и пушки полка «Великая Германия» решили исход боя.

Рем одержал быструю и решительную победу. В ту же ночь были расстреляны Гитлер, Геринг, Браухич, Дениц и Рейхенау. Самолет Гесса сбили истребители при попытке добраться до Англии.

Захват реальной власти, что когда-то удался Гитлеру, здесь был зеркальным. Деньги Сталина, поставленные, как и положено, на козырную карту, принесли фантастическую отдачу.