Анатолий Гончар - Возвращение

— Десяток — направо, десяток — налево на крыши! Седой, и ты тоже со своими давай на крыши! — кричал тот мощными лёгкими, раздирая своё лужёное горло. — Ты, Егор, возьми ещё десяток и Святолюбу в центре помоги. Да поживей, поживей, вишь, его как охаживают! — оркам уже вновь удалось организовать оборону. Хотя россы и превосходили защищающегося противника числом, двигались они медленно, не спеша бездумно втянуться в узкую вереницу улиц. Архип Ахилесович — сотник двадцать пятой пешей сотни, волей судьбы оказавшийся во главе штурмующего Адерозим — Манад воинства, отдавая команды, настороженно поглядывал по сторонам в ожидании какой-нибудь подлости, и она не заставила себя ждать. Несколько десятков вражеских лучников, внезапно появившись на крышах близлежащих строений, засыпали ряды наступающих сотнями смертоносных стрел. Небольшие вытянутые щиты россов оказались слабой защитой против меткости вражеских стрелков, десятки ратников почти одновременно повалились на землю.

— Живее, живее! — прокричал сотник на Седого, со своим десятком всё ещё карабкающегося по стенам глинобитного строения. — Чёрт бы тебя побрал! Стефан, живее! Лучники, к бою! Прижми гадов, прижми!

Несколько десятков росских лучников, натянув тетивы, метили в сторону крыш, словно соколы, выискивая добычу, но на крышах уже никого не было. А орки появились несколькими мгновениями спустя в другом месте, и улицы города огласились новыми стонами умирающих. Ответный залп не имел успеха. Почти все вражеские стрелки успели скрыться, прежде чем там, где они только что стояли, просвистели росские стрелы, лишь два или три самых нерасторопных орка остались лежать на плоских городских крышах.

— В укрытия! — запоздало приказал Архип и сам рухнул от пущенной из ближайшего окна стрелы. Новый залп противника выкосил ещё нескольких ратников, но их ряды быстро пополнились десятками новых воинов из числа подтянувшихся к воротам сотен.

Наконец россам удалось овладеть крышами, и спустя несколько минут наступающие оттеснили противника и почти без потерь расправились с засевшими на крышах лучниками. Наступление успешно продолжалось. Рассыпавшиеся по окрестным домам воины, методично просматривая помещение за помещением, одного за другим отлавливали затаившихся в разных углах стрелков и прочих воинов противника. Чаша весов медленно, но уверенно продолжала склоняться на сторону россов. К полночи их передовым отрядам удалось овладеть первыми высотными башнями. А ещё через час развернулось сражение за торговые ряды и другие строения, прилегающие к базарной площади.

— Эко мы их повывели! — горделиво выпятив живот, генерал поглядел на стоявших навытяжку полковников. — И зарницы утренние не заиграют, как мы их, словно масло по хлебу размажем!

— Так точно, Ваше Превосходительство! — дружным хором ответили вытянувшиеся во фрунт полковники.

— Молодцы! — генерал щёлкнул пальцами. — Денщик, водки господам, пущай откушают!

— Рады стараться, Ваше Превосходительство! — зычно проорали "полководцы", облизывая пересохшие в ожидании бесплатного угощения губы.

— Эхма! — закусив огурчиком, продолжил своё разглагольствование раскрасневшийся от спиртного генерал. — Что вы думаете, мы на этом остановимся? Дудки, пусть трепещет враг, и никнут его знамена. Мы пройдём все горы! Мы… Да, мы — это гроза, которая заставит всех видящих затрепетать! Вы зрите, как бегут проклятые инородцы, а я ещё не вводил в бой своих магов! Вы видели, какие у нас маги? Видели? Да они одни способны сокрушить и снести до основания вражеские крепости! Сейчас вы их увидите. Это — гордость нашего войска, краса и сила! Денщик, магов в мои апартаменты, живо! А сейчас, господа, выйдем. На воздух, господа, на воздух! Посмотрим, как разгорается пламя над покорённым городом!

А над городом и впрямь полыхало пламя, только было оно отнюдь не тем пламенем горящих кварталов, что ожидал увидеть в подзорную трубу опьянённый первыми успехами генерал-воевода…

Первым в тусклом свете всходящей луны появившегося на крыше магика заметил зоркий глаз Михася из десятка Родыча.

— Гляди-кось, — вскричал он, показывая пальцем на огромную чёрную фигуру, поднявшуюся над срединной башней города.

— Где? Что? Кто? — переспросил ничего не видящий из-за слезившихся глаз десятник. Удар по голове дубиной, полученный им пару минут назад от внезапно возникшего из-за угла орка, до сих пор отдавался в ушах серебристым звоном и заставлял слезиться глаза.

— И вон, и вон, — донеслись со всех сторон встревоженные возгласы ратников. Над ещё незанятыми башнями один за другим вставали чёрные полупризрачные фигуры и, постепенно разрастаясь, превращались в чёрных воинов с длинными, развевающимися на ветру волосами.

— Чарожники! — выкрикнул кто-то.

— Чарожники… — как эхо повторило воинство это старое, почти забытое слово. Чарожники — у каждого помнившего, что это означает, по спине пробежала холодная змейка страха.

— А мож не они? — со слабой надеждой предположил медленно натягивающий тетиву лучник Витясик, и в этот миг, словно по команде, с распростёртых рук чарожников слетело ослепительно-яркое багровое пламя и огненным колесом понеслось в сторону оцепеневших россов. Не успели огненные смерчи настичь укрывшихся за щитами людей, когда с тех же ладоней с громким шелестом и скрежетом, крича и завывая, принялись слетать тысячи небольших зубастых тварей.

— Крысаки! — вновь раздался чей-то предостерегающий голос, когда огромная стая чёрных тварей единым клином спикировала вниз.

Они носились над сбивающими пламя людьми, впиваясь когтями, вгрызаясь зубами в незащищенные броней лица, плевались едким ядом, глушили криком и повергали наземь тошнотворным запахом. Росское воинство дрогнуло и попятилось.

— Не робей! — Родыч безуспешно пытался остановить бегущих в панике людей. Его десяток, всё ещё бывший в арьергарде и не зацепленный огненными струями, но теснимый со всех сторон отступающими, сбился в единый плотный комок. — За мной! — приказал десятник, щитом распихивая бегущих в беспорядке ратников. Он легко сбил двух из трёх налетевших на него крысаков и скрылся под сводом ближайшей, ведущей в какой-то большой дом, арки. Метнувшегося к нему орка он одним точным ударом поверг на землю.

— Михась, видишь шпиль? Бери Витясика и дуй туда живо! — Родыч показал кончиком окровавленного меча в сторону единственной башни, пока ещё не занятой чарожниками. Михаил вместо ответа лишь кивнул. — И не бледней, сам знаю, что на смерть шлю, но авось обойдётся. Как поднимешься (башня эта далече, будем верить, что орков в ней покамест нет), сразу луки в руки. Метьтесь в голову, может чего и выгорит. По две стрелы в цель — и ходу. Не надо за третьей тянуться, если сразу не попадёте, то помирать зазря ни к чему. И так на волоске висеть будете. А мы покуда по прямой пойдём, — Михась вытаращился на сказавшего такие слова десятника, не в силах поверить услышанному.