Антон Вольф - Июнь 1941-го. Война на западном направлении.Книга первая. Май

Шифротелеграмма совершенно секретно срочно

19.00

Немедленно ознакомить под роспись начальников зон ПВО ЗапОВО с приказом о запрещении открытия огня по нарушителям государственной границы СССР. Разрешение на открытие огня даётся лично командующим округом ЗапОВО генералом армии тов. Жуковым.

Начальник Генерального Штаба РККА маршал Союза ССР Шапошников

Финляндия,

6 км. севернее Хельсинки,

поместье министра обороны Финляндии маршала Маннергейма,

21.42

- Ты знаешь моё отношение к прошлой войне, Юхо, - Карл Маннергейм принялся складывать в камине горку из коротких берёзовых полешек, - Я считал, что нам тем или иным образом следовало бы согласиться с русскими, если тем самым мы улучшим отношения с нашим мощным соседом. Я разговаривал с министром иностранных дел Эркко , но уговорить его мне не удалось. Я также посетил президента и премьер-министра Каяндера, чтобы лично высказать свою точку зрения. Аландские острова не имеют для Финляндии значения, и, поскольку они нейтрализованы, у нас отсутствует возможность их защиты. Авторитет Финляндии, по моему мнению, также не пострадал, если бы мы согласились на обмен. Для русских же эти острова, закрывающие доступ к их военно-морской базе, имеют огромное значение, и поэтому нам следовало бы попытаться извлечь пользу из тех редких козырей, которые имеются в нашем распоряжении.

Маннергейм ловко поджёг сложенные в камине берёзовые поленья.

- Однако, моя точка зрения понимания не встретила. Мне ответили, в частности, что правительство, которое решилось бы предложить что-либо похожее, тут же было бы вынуждено уйти в отставку и что ни один политик не был бы готов таким образом выступить против общественного мнения. На это я ответил, что если действительно не окажется человека, который бы во имя такого жизненного для государства дела рискнул своей популярностью в народе, то я предлагаю себя в распоряжение правительства, ибо уверен в том, что люди поймут мои честные намерения. Ты знаешь, Юхо, моё мнение о советских предложениях относительно отвода от Ленинграда линии нашей границы.

Сидевший в кресле бывший посол Финляндии в СССР Юхо Паасикиви кивнул в знак согласия.

- Я считал и считаю, что Финляндии было бы выгодно принять предложение об отводе от Ленинграда линии границы и получить за это хорошую компенсацию. Даже во времена Российской Империи многие придерживались мнения, что граница проходит слишком близко к Петербургу. Возникновение этой проблемы было только вопросом времени и не более того, - продолжил Маннергейм.

- Я согласен с тобой, Карл, что прошлое наше правительство пошло на поводу ненужного обострения ситуации с Москвой, - сказал Паасикиви, - Мы проиграли пойдя на поводу у близоруких политиков видевших только отдельные деревья , но не сам лес.

- Хорошо ещё, что у финского народа не перевелись такие дипломаты как ты Юхо, а не то Сталин нас бы вообще оставил без штанов, - рассмеялся Маннергейм.

- Да, оставил без штанов, - задумчиво повторил Паасикиви и открыв принесённый с собой портфель извёк оттуда бумажный свёрток. На свет появилась бутылка коньяка.

- Я думаю, что ты давненько пил такой коньяк, - улыбнулся Юхо Паасикиви подавая бутылку Маннергейму.

- Действительно, - произнёс маршал, - Настоящий Шустовский коньяк. Где тебе удалось это достать?

- Личный подарок Сталина. Прямо из собственных рук, - улыбнулся Паасикиви.

- Бойтесь данайцев дары приносящих. Как бы мы не отправились к праотцам после дегустации этого сталинского подарка, - Маннергейм с сомнением покачал бутылку в руке.

- Не думаю. Сейчас ему это невыгодно и не нужно, - заметив вопросительный взгляд маршала Паасикиви пояснил, - Я совершенно неожиданно, перед самым моим отъездом из Москвы имел встречу со Сталиным.

Маннергейм поставив коньяк на каминную полку сел в кресло.

- Сталин, - продолжил Паасикиви, - дал мне понять, что ему известно не только о нашем сотрудничестве с Германией, но и дальнейших планах направленных на изменение существующего положения. Кроме того, он довольно правильно ориентируется в нашей политической ситуации, и моё предложение о переговорах с президентом Рюти было отметено Сталиным с порога.

Маннергейм внимательно слушал.

- Мне было заявлено, что единственный человек который может воздействовать на наших политиков и положение в целом, это ты Карл, - Паасикиви наклонился поближе к маршалу, - Сталин сказал, что нам следует реально оценить ситуацию, чтобы не ввергнуть Финляндию в большую беду. Он дал мне понять, что в случае если Финляндия примет участие в войне против СССР на стороне Германии, то последствия этого будут самые катастрофические. Дословно Сталин сказал, что на начальном этапе, возможно, Красная Армия и вынуждена будет временно отступить, но победа в этой войне будет на стороне России. И, что именно, маршал Маннергейм, как бывший русский генерал прекрасно об этом знает. Поэтому он, Сталин, ждёт от тебя, Карл, усилий направленных на недопущение участия Финляндии в войне. Кроме того, Сталин сказал, что СССР не имеет никаких претензий к Финляндии и пообещал пересмотреть договор прошлого года, в случае нашего хорошего поведения. Как ты думаешь, Карл, смогут русские выдержать удар Германии? В Зимней войне им пришлось довольно туго.

- В Европе думают, что Красная Армия проиграла Зимнюю войну, показав полную свою несостоятельность, - Маннергейм поправил дрова в камине, - Но русские быстро учатся. Медленно запрягать и быстро ехать, это их национальная черта. Мы ждали Зимней войны и готовились к ней. Готовились несколько лет. Строили укрепления, выкладывали минные поля. В начале войны свою несостоятельность показала русская разведка, которая ни черта не увидела, и соответственно русский Генеральный Штаб не смог выработать верные решения. Они думали закончить войну за две недели.

Маршал тихо рассмеялся.

- Но русские быстро учатся. Русский пехотинец храбр, упорен, довольствуется малым и готов сражаться до последнего в самой безнадёжной ситуации. В Европе, Юхо, всё оценили неверно. Они увидели только верхушку айсберга. Они не поняли, что русские принялись исправлять все свои ошибки с невероятной быстротой и упорством. Европе это ещё аукнется.

- Так чью сторону следует принять нам, Карл? - спросил Паасикиви.

- А разве у нас есть право выбора? Нас прижали к стене: Германия или Советский Союз, - маршал тяжело вздохнул, - Мы не можем выступить против Германии - у нас полно немецких войск, а Гитлер показал, что он не стесняется в выборе средств. Выступление против СССР позволяет нам тактически выиграть в ближайшее время, но крупно проиграть в будущем. Мы находимся между Сциллой и Харибдой, дорогой друг. Да и слова Сталина, без конкретных дел, остаются только словами.