Николай Мельниченко - Кто есть кто. На диване президента Кучмы

С апреля 2001 года наша семья постоянно проживала в Штарнберге. Иванка со временем выучила язык и нашла хорошую работу, а Ганнуся продолжала учебу в гимназии. Украину мы посещали редко. Во время кратковременных поездок на Родину Иванку и меня постоянно сопрвождал Верховский. Он круглосуточно находился с нами заботясь о нашей безопасности. В таких условиях возвращаться в Украину было невозможно, а чтобы жить в Германии, приходилось постоянно продлевать визы. Наконец, немцы предложили нам определиться со своим статусом: покинуть Германию или обратиться за получением политического убежища. Мы с Иванкой всегда связывали свое будущее с Украиной и не собирались отказываться от украинского гражданства. Наилучшим выходом из создавшейся ситуации для меня было устроиться на работу в консульство Украины в Мюнхене.

Я давно числился в резерве МИД – с тех пор, как летом 2000 года закончил Дипломатическую академию в Киеве. Кассетный скандал только отодвинул начало моей дипломатической карьеры.

О желании стать консулом Украины в Мюнхене, я заявил еще при первой беседе с Радченко, когда глава СБУ предлагал 100 тысяч долларов за записи. Спустя год, после встреч с президентом, я написал соответствующее заявление на имя Министра иностранных дел Украины. Принимая его к рассмотрению, Анатолий Зленко предупредил:

– Ну, Владимир Иванович, поймите, что работать консулом не так легко.

В ответ я пошутил:

– Так вы посоветуйтесь с президентом, справлюсь ли я.

Мое назначение консулом Украины в Мюнхене стало единственным ощутимым результатом, который я извлек из участия в кассетном скандале. Приняв такое решение, в Киеве за один день оформили дипломатические паспорта для нашей семьи и передали их в Мюнхен. К исполнению своих обязанностей я приступил 26 ноября 2002 года – ровно два года спустя с того дня, как Украину покинул майор Мельниченко.

Летом 2002 года в Украине, наконец, серьезно занялись расследованием дела Гонгадзе. Это было связано с двумя обстоятельствами – приходом на пост генпрокурора Святослава Пискуна и разоблачением деятельности так называемой банды оборотней. Пискун был тщеславным человеком, опытным карьеристом и понимал, что, продвинувшись в раскрытии самого резонансного преступления в Украине, он значительно повысит свое реноме и политический вес. Поэтому генпрокурор заставил своих подчиненных рыть землю и копать глубже.

Активизация следствия по делу Гонгадзе совпала с арестом Игоря Гончарова – человека, который дружил с журналистом Ельцовым и утверждал, что работает на Марчука. Его задержали в ходе расследования обстоятельств похищения и убийства киевского банкира Гельфанда. Родственники несчастного хорошо заплатили руководству УБОП МВД Украины и те вышли на след преступников. Оказалось, что похищение банкира организовал Гончаров, а его сообщниками были несколько действующих сотрудников МВД. Двое из них работали в подразделении, которое занималось наружным наблюдением и когда-то осуществляло слежку за Гонгадзе. Сам Гончаров долгое время работал в структурах УБОП – в Киеве и области. Поэтому его с подельниками стали называть бандой оборотней – преступников в погонах.

Выяснилось, что на счету банды Гончарова было как минимум одиннадцать трупов. Зачастую заказные убийства маскировались под видом похищений лиц с целью выкупа. При этом, преступники получали двойное вознаграждение – плату от заказчика и выкуп от семьи потерпевшего. Получив деньги, бандиты убивали похищенных. Этим занимался лично Гончаров: он раздевал несчастных догола, укладывал на землю и душил удавкой. Тела убитых закапывали в поле под Броварами.

После ареста Гончаров попал в распоряжение своих бывших коллег по УБОП. Поначалу он повел себя нагло. Начал хвастаться своими связями в спецслужбах в Киеве и Москве и предупреждал, что его обязательно выручат друзья. Намекал убоповцам, что, они с ним – одна банда и угрожал разоблачениями. Из-за этого его стали бить.

Гончарова избивали во время допросов так, что он проводил больше времени в больнице, чем в СИЗО. Он долго лечился, находясь в реанимации и,наконец, умер. По слухам, перед смертью к Гончарову приезжал Марчук. Сразу же после кончины экс-убоповца, его адвокат распространил предсмертные записки своего подзащитного.

В своих посланиях к общественности Гончаров называл себя важным свидетелем по делу Гонгадзе. Он утверждал, что был лично знаком с основателем «Украинской Правды» и, одновременно, помогал в работе майору Мельниченко. В убийстве Гонгадзе экс-убоповец обвинил своих сообщников по банде, которые получили соответствующий заказ от министра внутренних дел и президента через посредников в УБОП. Сообщал также, что об этом давно известно человеку с инициалами Е.К.М.

Параллельно с МВД расследованием деятельности банды оборотней занималась генпрокуратура. Подчиненные Пискуна пришли к выводу, что Гончаров был невольным свидетелем похищения Гонгадзе и своевременно сообщил об этом Марчуку. Секретарь СНБОУ сразу же отдал команду монтировать записи. Так, по версии прокуратуры, начался кассетный скандал.

В мае 2003 года Пискун посетил Кучму на отдыхе в Крыму и в неформальной обстановке доложил ему о ходе следствия по делу Гонгадзе. Генпрокурор показал президенту протоколы допросов Гончарова и рассказал о его связях с Марчуком. После этого глава государства затеял крупные кадровые перестановки.

Первым делом Кучма снял Марчука с поста секретаря СНБОУ и перевел его на должность министра обороны Украины. Фактически Марчук был отправлен в политическую ссылку: ему предстояло заниматься неблагодарной, чреватой всевозможными неприятностями работой. Возглавить военное ведомство в Украине означало то же, что в Советском Союзе – министерство сельского хозяйства. Даже хуже. Выстрел ракетой по жилому дому в Броварах, сбитый российский самолет над Черным морем, ужасная трагедия во время авиашоу во Львове, взрывы на военных складах – такое наследство получил Марчук от предшественников. Разгребая эти завалы, Евгений Кириллович просиживал в кабинете на Воздухофлотском с утра до ночи. Работа забирала у него все силы и энергию – ему стало не до интриг. Основной головной болью для министра обороны стал Ирак.

Украина постепенно расширяла свое участие в войне, которую затеяли американцы. Появились первые убитые и раненые. Все похоронки из Ирака автоматически заносились на личный счет Марчука и вредили его внутриполитическому имиджу.

Тем временем, летом 2003 года Украину покидал Карлос Паскуаль. С тех пор, как началась война, он перестал критиковать Кучму, вспоминать об “оригинальном приборе” и переживать о безопасности своих летчиков. Перед отъездом на Родину, Паскуаль посетил дачу в Форосе. Кучма вручил дипломату орден «За заслуги» II степени – за выдающийся личный вклад в укрепление американо-украинских отношений.