Федор Вихрев - Третий фронт

— Вы, Ника Алексеевна, женщина умная, но даже вы не сможете командовать, когда половина ваших подчиненных считают себя умнее. Не буду говорить вам, что я тоже сначала удивился тому, что женщина — командир. Но то, что нормально для вашего времени, здесь и сейчас может быть неадекватно воспринято. Тем более на войне. Поймите их правильно, и не надо обижаться.

— Я не обиделась, Дмитрий Михайлович. Неужели вы думаете, что я никогда не встречалась с мужским шовинизмом. И в наше и в ваше время — это привычное явление на всех уровнях. Я не буду больше влезать в командование. Здесь я тоже не сильна. Командовать отрядом 10–15 человек я еще могла бы, но такой оравой! Нет. Не буду и мешать. У меня своих снайперов хватает.

— Все таки, вы обиделись… ведь так? Скажите старику…

— Дмитрий Михайлович! Помилуйте! Да какой же вы старик!

— Ну, хорошо… не старик. Так уж и быть. Но я, все таки на вас, Ника Алексеевна, рассчитываю. Да и с «нотами» без вас я не смогу…

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант!

— Ладно… товарищ Иванова… И завтра в 6.00 у меня!

— Слушаюсь! Разрешите идти!

— Иди уж!

После того как с подачи Змея, у нас в довесок к имевшейся бронетехнике еще и 6 Lt-38 появилось, я был готов на стены лезть. Ну не мое это. Много слишком техники для меня. А кандидатов на должность командира танковой части у нас не было. Вот и пришлось мне лямку тянуть. Однако мне повезло. Но начну по порядку. С доставкой 38-ых их начали проверять на «работоспособность». Все-таки нам в бой на них идти, а если там дефект, какой? Вот и решили их погонять. Сначала то тестировали вокруг базы. А потом решили устроить марш на 20километров по лесной дороге. Благо техника такая у немцев была. А мы наши для маскировки под немцев перекрасили.

И вот когда мы отмахали почти весь запланированный мной маршрут, нам на встречу попалась весьма любопытная колонна.

Впереди шел мотоцикл с коляской. За ним двигался Кюбельваген, еще один мотоцикл, а замыкали эту колонну грузовик Опель с тентом и SdKfz 222.

Учитывая, что от базы мы были довольно далеко, а врагов было немного, я решил их не пропускать. Выглянув из люка, благо мы все были в немецкой форме на всякий случай. Я жестами показал, что как только я поравняюсь с броневиком, колонну мы давим. Однако все пошло не так как я планировал поскольку, поравнявшись с легковушкой, я в ней увидел человека в нашей форме. Нырнув в люк, я сказал мехводу чтоб не таранил грузовик а сам стал выцеливать 222-ой.

Когда вместо того, чтоб стрелять по броневику моя машина налетела на грузовик, остальные поняли, что что-то пошло не так. В результате чего, под гусеницы попал только передний мотоцикл. Второй мотоцикл расстреляли из пулемета. А я удачно влепил снаряд в броневик, заставив его остановиться. Пассажиры легковушки попробовали убежать, но их всех положили из пулеметов, после чего мы остановились. Один танк я послал метров на 300 вперед — там как раз дорога изгибалась, и нас не было видно. И случись, что дозорная машина успела б нас предупредить об опасности. Другой танк ушел на холм в 400метрах позади нас и его экипаж тоже должен был наблюдать за дорогой. А я вышел посмотреть, кого же мы отбили у немцев, и в каком состоянии не раздавленная техника.

— Военинженер 2-го ранга Медведь — представился я — командир сводного танкового отряда.

— Комдив Мындро Михаил Иванович — представился спасенный — сейчас командир 16-й танковой дивизии… Был, пока не попал в плен. До этого младший преподаватель кафедры тактики в Военной академии механизации РККА.

— Вот и отлично — обрадовался я — приедем в лагерь представлю вас нашему командиру и сдам вам командование над мехотрядом. После проверки конечно. — Добавил я. И задумался о том, откуда он тут взялся то. Он же на Украине быть должен, а не тут. Там и погиб он потом. В августе.

— Что вот так сразу передадите мне командование? Какому командиру? В какой лагерь? — Засыпал меня вопросами Михаил Иванович. — А что до проверки — я ее не боюсь. Присягу не нарушал.

— Да передам, если все в порядке будет после проверки. Я не справляюсь. Опыта не хватает — ответил я — Командир у нас генерал Карбышев. Лагерь в лесу. Там склад был до войны организован. Остальное потом — продолжил я видя что у полковника появились еще вопросы — нам надо поскорее отсюда уезжать.

После чего осмотрел трофеи. Кюбель был в порядке и его решили брать с собой. Благо несколько из танкистов умели водить. Второй мотоцикл тоже оказался выведен из строя, так что с него только сняли пулемет, а с 222-ым повезло. Снаряд прошел сквозь оба борта убив стрелка и водителя, но не повредив ни двигателя, ни управления. Его мы тоже забрали и слегка увеличившейся колонной двинулись в лагерь.

А в лагере, я представив полковника командиру, который, после проверки, объяснил ему кто мы такие и когда он пришел в себя после получения ТАКОЙ информации, передал ему управление бронетанковой частью нашего отряда. Проверку провел и я — фотография с оригиналом совпала. Но как видно история таки продолжала меняться, ибо в плен по его биографии он позже попал и не тут. Хотя и тут он на Украине попался. Но вот почему его немцы не убили, а поперли сюда? Единственная идея была у меня в том, что где-то тут располагается лагерь для больших чинов. И Иваныча везли как раз в него.

А после того как я передал Михаилу Ивановичу бронеотряд, он решил со мной по душам поговорить. Нормальный мужик оказался. Даже жаль что в РИ он погиб. Естественно, поскольку он знал, что мы из будущего сначала он спросил о войне. Узнав о том, что мы победим, хоть и не скоро, он обрадовался. Хотя, что война будет такой долгой и кровавой, он не ожидал, конечно. А потом он спросил о своей судьбе. Сказать у меня язык не повернулся и я просто открыл на ноуте файл в котором у меня было записано все что о нем было известно.

— Расстреляли, значит — протянул полковник — ну что ж. Раз мне тут выпал шанс пожить подольше, все ж теперь я тем, кто это со мной у вас сделал, не попадусь, Не там я теперь, то рассчитаюсь сполна. И воевать теперь за двоих буду — за себя тут и за того себя, что у вас погиб.

Я даже не всегда могла понять, что происходит в лагере. Последние дни я, приходя из леса со своими снайперами просто падала на топчан и слезно умоляла, чтобы меня не трогали. Изматывались мы по — дикому. Я пыталась честно вспомнить науку 16 летней давности. Но тогда я была молодая девчонка и мне эти все ученья давались легко. А теперь… вот он мой разменный тридцатник! А теория это не практика, теоретически все было просто, а вот практикой приходилось заниматься вместе. С утра, пока мы еще никуда не исчезли, меня вылавливал генерал — вот уж ранняя пташка. За прошедший день у него накапливалось куча вопросов, на которые он хотел получить ответы. Так что «товарищ Иванова» погружалась в стратегическое планирование, как чуть позже, в болото.