Максим Бобух - Аlexandr

Вроде все начало налаживаться, но как всегда беда пришла откуда не ждали. Шел апрель, солдаты месили грязь на полигоне, чтобы когда придет время отправляться к границам, не остаться там навсегда. Город жил как обычно, разве что торговцы из-за распутицы стали реже прибывать. Я, как обычно, после зарядки, утреннего туалета и завтрака, работал с бумагами, просматривая отчет о работе думы, составленный молодым коллежским секретарем, которого я специально отрядил на заседания. В помощь ему дал трех асессоров, и они составляли мне отчеты. Лагарп, этот ленивый швейцарец, должен был подойти только ближе к обеду, не просыпался он раньше. Поэтому в кабинете я восседал в гордом одиночестве. Даже в приемной, и в других залах моего дома, не было дворян, которые обычно толпились ожидая аудиенции, или желая завести полезные знакомства, получить какие-то привилегии или блага. В общем столичный двор в миниатюре. По-хорошему бы разогнать их ко всем чертям, но возникала проблема, мне нужна была поддержка местных дворян, к тому же для моей жены это было хоть каким то развлечением в этой глуши. В принципе для столичных дворян все города России были глушью.

Так вот, сидел я, читал отчеты, даже Харитон Андреевич немного приболел. Но это после вчерашнего, мы проводили испытания моего дистиллятора. Аппарат получился что надо, и продукт после второй перегонки тоже дал приличный. В общем мы его продегустировали полностью, а когда он кончился, поручик Самохин смотался в город и принес шампанское. Но если меня увела женка, то остальные продолжили праздновать. И вот я сижу один, и в дверь влетает Шелихов, который уже стал Хорунжим, с дикими воплями.

- Беда, государь, беда!

От его могучего крика я аж подскакиваю с места, в голове тут же рой мыслей, начиная с того что императрица раньше времени откинула копыта, до возможной попытки моего отца захватить престол.

- Что случилось, -с волнением спросил я.

- Ока вышла из берегов, город топит.

- Вот, бля, - сказал я и грязно выругался, аж мой казак округлил глаза. - Кнорринга, Коныгина ко мне срочно, и Исаева с Васильчиковым тоже.

Уже через десять минут в кабинете собрались все кого я ждал.

- Алексей Матвеевич, Василий Владимирович, Иван Иванович, Сергей Константинович. У нас чрезвычайное положение, город надо спасать. Вам поручаю организовать людей и строить вал, из мешков с пеком и камнями, рыть и копать и насыпать. Нужно спасать город, подключайте всех. Егор Семенович, - официально обратился я к Шелихову, - ты давай дуй в Тулу за Кулибиным, нужно набережную укрепить и вообще сделать так, чтоб больше наводнений не было. Разойтись, вечером доклад.

А к вечеру в городе начался пожар. Скажете смешно, город заливает две реки, а он горит, но нам было совсем не смешно, пришлось часть людей отвлекать на тушение пожара. Слава богу, что подопечные Каныгина были собраны, и мы не испытывали нехватки в рабочих руках.

Через неделю в Нижнем был Кулибин. Иван Петрович предвосхитил мое желание, если точнее то мое желаннее по обустройству набережной Нижнего Новгорода, чтобы избежать наводнений в будущем. В принципе центр города не был затоплен, так как находился на возвышенности, но окраины пострадали сильно. Именно эту проблему и должен был решить мой академик. Но как оказалось, он озаботился этой проблемой уже давно, еще лет пять назад, но по причине дороговизны этот проект не одобрили. Сейчас же я планировал через Думу протащить это решение. А заодно и о строительстве каменных домов. И вообще можно затеять перестройку города на пол века раньше моей реальности. Ради этого можно даже выписать архитекторов из столицы.

Когда последствия наводнения были устранены в городе началась стройка. Со всей губернии прибыли строительные артели. Дума на внеочередном заседании приняла закон о строительстве каменных домов и новый план города. На эти планы поiла часть налогов, собираемых в губернии, введен специальный сбор с купцов первой и второй гильдии, а так же организован фонд среди представителей дворянства. Последний оказался самым большим, во многом из-за того что, в него вложился я. Но как оказалось это не надолго. Купцы в течении месяца смогли обойти дворянский фонд в разы. Чем кстати я не преминул попенять на заседании думы. Действие возымело нужный эффект, и дворяне пополнили свой фонд изрядно, правда купцов все же не догнали.

Я же решил уехать из города, который превратился в одну большую стройку, и поселился в деревне Маково, где устроил генерал-лейтенант Коныгин. Поселился я в усадьбе одного из разорившихся помещиков, перешедшей в казну. Там же размещались обер-офицеры. Моя свита в большинстве осталась в городе. Чеботарев, с приданными к нему асессорами занимались разработкой учебной программы для детей. Им помогали священнослужители и академики как Петербурга так и Москвы. На одном из собраний так называемого малого круга была принята идея об введении всеобщего образования в губернии. Мы решили создать многоэтапное образование, в основном техническое. Полагалось создать начальную школу, где детей будут учить читать писать и считать, затем среднее, где программа будет посложнее, затем техническое. На базе предприятий, которые находились на территории губернии. Например ткацкие фабрики должны были содержать ткацкую техническую школу, и так далее. Так же предполагалось создать Технический Университет. Единственная проблема была в программе. И если программа для начального этапа это проблема разрешимая, то остальное. Но Чеботарев уверил меня, что он со всем разберется. И все организует. И даже сможет организовать подготовку не только детей, но и юношей и девушек, так сказать без отрыва от производства. По поводу финансирования тоже все разрешилось лучшим образом. Императрица, узнав о моей затее полностью поддержала меня, даже что касается обучения крестьян, ярким примером полезности последнего послужил покойный Ломоносов, которого Екатерина уважала. Поэтому она согласилась выделить на программу нужную сумму.

В мае у меня уже были предварительные результаты переписи по Нижегородской губернии и через месяц обещали результаты по Курской и Тульской губерний. Что ж, подумал я, результаты могли быть и хуже. Население немного не достигало одного миллиона человек. Примерно на эту цифру я и рассчитывал. Все-таки центральной губернией Нижний не считался, результаты в Курске и в Туле ожидались куда большими. Крестьян было около 88 процентов, городского населения почти девять, из них три процента это купеческие семьи, два процента дворяне и процент духовенство. Разночинцев из городского населения было не больше процента, что тоже неплохой результат. Государственных крестьян 21 процент, канцелярии ее императорского величества 8. Больше всего меня интересовали именно эти последние восемь процентов, потому что я уже получил бумагу, переводившую их под мою ответственность.