Сергей Чекоданов - Майская Гроза

- И вправду, - удивился Михаил своей недогадливости, - ты то ведь не знаешь, ну тогда пошли.

Кабинет Михаила Давидовича представлял собой выставку новейших достижений дизайнерской мысли. Огромный, изломанный под разными углами стол, окружали не менее удивительные стулья. Остальная мебель также не избежала активного творческого поиска, поражая своей необычностью, оригинальностью и непрактичностью. Всe это довершали: странная люстра, состоящая из одних острых стеклянных углов и рваных металлических осколков, и ковер дичайшей расцветки, состоящей из пятен всех цветов радуги. Дополняя картину, на стенах висели несколько полотен, состоящих из чередования разноцветных треугольников и квадратов - полнейший разгул абстракционизма. Насладившись удивлением своего гостя, хозяин кабинета сказал:

- Не обращайте внимания, Андрей Николаевич, предназначение этого кабинета впечатлять и расслаблять деловых партнеров. Оценив этот модерновый изыск, они приходят к выводу, что имеют дело с идиотом и ведут себя соответственно. А бизнес недооценки противника не прощает. Я сам этот дурдом терпеть не могу и больше необходимого здесь не нахожусь.

- А мне зачем это демонстрируете, - поинтересовался у него Андрей.

- Хочу, чтобы между нами не было недомолвок. - Ответил тот. - К тому же всe это сотворил сын моей сестры и мне не хочется еe расстраивать, выкидывая этот хлам на помойку, чего он несомненно заслуживает. Бедный парень вбил себе в голову, что он гениальный дизайнер, а его мама, конечно, это заблуждение всемерно поддерживает.

- Так пусть "черные квадраты" рисует, раз Шагала из него не получается, - усмехнулся Андрей.

- Да вам палец в рот не клади, - рассмеялся Михаил Давидович, - но достаточно любоваться этим художественным бредом, пойдемте в мою комнату отдыха.

Он взял Андрея под локоть и провел в дверь, прикрытую портьерой не менее дикой чем у ковра расцветки. Комната же отдыха представляла собой полнейшую противоположность кабинету. В ней не было ничего и отдаленно напоминающего модерн, продемонстрированный в кабинете. Стены и занавеси желто-песочных тонов успокаивали, настраивая на философский лад, удобные кресла классической формы вокруг невысокого круглого столика обволакивали тело. Книжный шкаф был бессистемно заставлен различными книгами, верный признак того, что книги в нeм стоят для чтения, а не для красоты. На стенах висела пара классических Левитановских пейзажей с берeзками. Единственным модерном в комнате был громадный плоский телевизор на стене. Усадив гостя в кресло, хозяин нажал кнопку на боковой панели стола. Тут же один их охранников, виденных Андреем в доме, вкатил столик с чайным прибором, быстренько сервировал стол и удалился. Собственноручно налив в чашки чай, Михаил Давидович сказал:

- Угощайтесь, Андрей Николаевич, у нас с вами предстоит достаточно сложный разговор, и я не хочу, чтобы мой гость умер с голоду от моей болтливости.

Благодарно кивнув, Андрей съел пару бутербродов, есть действительно хотелось, и насладился ароматным чаем. Чай был его слабостью, и он никогда не отказывал в себе в хорошем чае, даже если приходилось ограничиваться в чeм-то другом. Михаил Давидович в это время меланхолично помешивал чай в своей чашке, задумчиво разглядывая давно знакомую картину, наверное, выстраивая в голове последовательность беседы, хотя подготовку к ней Андрей оценил по достоинству. Продемонстрировав ему свой кабинет с идиотским дизайном, он действительно расслабил и успокоил своего собеседника. Дождавшись, когда Андрей оторвался от чашки, Михаил Давидович спросил:

- Может немного коньяка или водочки.

- Спасибо, Михаил Давидович, но перед деловой беседой не употребляю, - ответил Андрей и поставил чашку на стол, - если вы действительно хотели со мной поговорить на серьeзные темы.

- Да, конечно, просто я не знаю с чего начать.

- А вы начинайте сразу с самого главного, я постараюсь понять правильно.

- Скажите мне, Андрей Николаевич, устраивает ли вас ваше место в жизни? - Взгляд Михаила Давидовича приобрeл твeрдость.

Андрей усмехнулся. Воистину риторический вопрос. Полностью довольных можно по пальцам пересчитать, по крайней мере среди его друзей и знакомых таких нет. А вот желающих что-либо резко менять? ... Можно точно так же по пальцам пересчитать!

Доволен ли он своей жизнью? Пожалуй больше да, чем нет.

Есть не самая плохая работа. Есть хобби, которое доставляет истинное удовольствие. Есть, пусть однокомнатная, но своя, отдельная от родителей квартира, доставшаяся в наследство от деда. Есть даже машина, если можно так назвать старую ещe дедовскую "шестeрку". Можно, конечно, было еe поменять на что-то более престижное. А зачем? Использует он еe раз в неделю для поездок в аэроклуб. А в обычные дни пользовался Андрей машиной редко, после того как пару раз несколько часов постоял в пробке. Конечно, на метро приходилось вставать раньше, но зато гарантированно доберешься до места.

Нет семьи, но одного неудачного эксперимента ему ещe надолго хватит. Хоть и утраивает мать ему периодические смотрины с дочерьми и племянницами своих многочисленных подруг, но ни одна из них не вызвала у него желания продолжить отношения.

Нет возможности сделать карьеру. Так он и сам не желает вешать на себя эту обузу!

Нет много денег. Так счастлив не тот у кого много, а тот кому хватает! Ему вполне хватает!

Нет ещe много чего, но нет и желания к этому стремиться.

- Не могу сказать что очень доволен. - Решился наконец-таки ответить Андрей. - Но и сумма недовольства критических пределов за последние годы не достигала.

- Вот именно. - Отмахнулся рукой Михаил Давидович. - Рутина втягивает и человек перестаeт стремиться к большему, а со временем приходит к выводу, что он просто на это самое - большее - не способен. Кстати, я бы мог вам предложить намного более престижное место, чем то, которое сейчас занимаете. Как вы смотрите на должность одного из учредителей вновь образуемой партии. В ней как раз требуются новые, не примелькавшиеся на экране, лица. Нынешний политический бомонд опротивел избирателю до такой степени, что вызывает только блевотный рефлекс. Кстати какие у вас политические взгляды?

- Ну, у меня сложные взгляды. - Рассмеялся Андрей. - Я бы назвал их - левоцентристский нигилизм.

- Это как? - удивился Михаил Давидович.

- Нынешним левым я просто не верю, ну а правые вызывают у меня жгучее желание немедленно повесить их на ближайшем фонарном столбе.

- Ну вы не одиноки в таких чувствах. - В свою очередь рассмеялся Михаил Давидович. - Могу успокоить вас тем, что новый блок будет как раз левоцентристский. Наши правые ничего кроме вашего приговора не заслуживают и обязательно до него допрыгаются, идиоты. С решением я вас, конечно, торопить не буду. Но и особо затягивать не советую.