Станислав Сергеев - Пепел войны

В зале повисла тишина. Все генералы поняли, что просит Канарис, и даже Йодль, который находился постоянно возле фюрера, ощутил как по коже пробежал озноб.

Гитлер пронзительно смотрел на адмирала, принимая решение, но, не придя к определенным выводам, повернул голову к любимцу Гимлера Гейдриху, спросил.

— Гейдрих, вы тоже так считаете?

— Да мой Фюрер.

Резкий переход от истерического крика и стуку кулаками по столу, к задумчивости, ярко выделял необычный темперамент Гитлера.

Но тут голос подал Мартин Борман, до этого молчаливо стоящий в стороне.

— Мой Фюрер, может стоит сначала заслушать Канариса и Гейдриха, перед тем как принимать решение.

Борман тоже почувствовал, что в этот момент должно бить принято судьбоносное решение, которое может существенно изменить расстановку сил в руководстве Рейха и ему очень не хотелось бы усиления адмирала Канариса, считавшегося явным англофилом, и Гейдриха, через которого Гимлер получал дополнительные властные полномочия. Гитлер удивленно взглянул на своего бессменного секретаря, без которого не принималось ни одного серьезного решения. До этого Борман никогда не спорил, и все его предложения носили исключительно деловой характер.

— Хорошо. Господа генералы пусть подождут.

И мазнул взглядом по Герингу, который после неудачного сражения в воздухе за Британию подрастерял свой авторитет.

Пока германские генералитет был отправлен на обед в обеденный зал, в небольшой, отделанной в обычном для этого комплекса показательно неброском но в дорогом стиле, комнате, собрались Гитлер, Борман и два человека, представляющих собой разные ипостаси органов государственной безопасности Рейха.

Гитлер нетерпеливо постучал ладонью руки по небольшому изящному столу.

— Ну, Канарис, рассказываете, как бы боритесь за интересы Рейха.

Адмирал, спокойно кивнул головой, начиная рассказ.

— Еще в начале июля у нас возникли особые подозрения, учитывая избыточную информированность русских, которая впервые проявилась в боях под Могилевом. По нашим данным, противник имел достоверную информацию о массовых налетах нашей авиации и соответственно принимал меры, наращивая в нужные моменты количестве зенитной артиллерии, снимая ее с других участков фронта, что не могло остаться незамеченным моему ведомству. Понеся значительные потери, но овладев городом, мы получили информацию, что у русских были полные данные о численности, составе и направлениях главных ударов под Могилевом и при Смоленском сражении. По агентурным каналам была получена информация, что в Генеральном штабе имеется фотокопия плана «Барбаросса» с личной подписью Адольфа Гитлера. Задействовав всю возможную агентуру, засветив при этом несколько важных агентов, мы получили подтверждение этой информации и даже фотокопии документов, которые хранились у русских и изучались их генералами. Вот они.

Канарис положил на стол перед Гитлером небольшие снимки, в плохом качестве, но распознать документы, которые хранились в защищенном сейфе в штабе Главнокомандования вооруженных сил Рейха, было можно. Впечатление, которое было произведено на Гитлера нельзя описать словами. Он молчал, открывая рот, как рыба, выброшенная на берег. Секунд десять длилась пауза, после чего разразилась буря.

— Канарис, и вы молчали? Предатели прямо здесь, а вы сидите и ничего не делаете? А что имперская безопасность?

Канарис спокойно пояснил.

— Когда возникло подозрение, что заговор пробрался в высшие эшелоны власти Рейха, мы встретились с Гейдрихом и приступили к совместной работе по этому направлению. Учитывая наличие в моем ведомстве разветвленной сети агентуры на территории противника, даже той информации, полученной агентурным путем достаточно для серьезных выводов об уровне предательства в наших рядах.

Произнося этот монолог, Канарис про себя подумал: «Может сказать им про пришельцев из будущего, которые предсказали наше поражение. Нет пока рано, Фюрер опять начнет истерику и меня сделает крайним, а Гейдрих ему поможет, вон как улыбается, неужели что-то знает?».

Гитлер обратил взор на Гейдриха, который словно образец истинного арийца, представлял собой идеал преданного Германии высокопоставленного офицера СС.

— Да, мой Фюрер. Лучшие следователи уже несколько месяцев негласно ведут поиски каналов утечки информации. С целью сбора дополнительной информации были проведена операция с целью выкрасть из Москвы фигуранта этого дела, который имел полную информацию…

И Гитлер и Борман с удивлением смотрели на начальника главного управления имперской безопасности.

— И каковы результаты?

— В результате действий совместной диверсионной группы военной разведки и элитной части СС удалось захватить высокопоставленного сотрудника русской тайной полиции — НКВД, начальника специального подразделения, которое отвечало за контакты с изменниками. Но, чтоб не выдать секреты, коммунисты пошли на экстренные меры — они подняли в воздух несколько авиаполков бомбардировщиков, просто перемешали с землей целый лес, где скрылись наши диверсанты, но не дали никому уйти. Все это наводит на мысль о том, что человек, работающий на русских, занимает очень высокий пост. Одним из результатов деятельности предателей стало рассекречивание системы кодированной военной связи основанной на шифровальных машинах «Энигма», одна из которых была передана русскому командованию, это и объясняет, как русские могли узнать направление основных ударов.

— Гейдрих, это черт знает что! И вы ничего не делали, зная, что русские читают всю нашу переписку?

— Нет, мой Фюрер. Уже давно негласно идет замена старых шифровальных аппаратов на новые, которые в экстренном порядке были заказаны у производителей в режиме особой секретности, да и войскам было дано особое распоряжение без острой необходимости не пользоваться старым шифровальным оборудованием. Но возле каждого генерала не поставишь по офицеру СС, который будет его контролировать.

— А что поиски?

— Поиски ведутся. По нашим данным у русских есть целое подразделение, которое обеспечивает контакты с изменниками.

Гитлер вскочил и от избытка чувств, стал ходить по небольшой комнате.

— Вы правы, Канарис. Я так и знал что тут замешано предательство. Предательство идеалов Рейха, идеалов все западной цивилизации. Вы найдете предателей и выжгите всю скверну, которая стоит на пути нашего движения.

Тут голос подал Борман, который молча слушал рассказ Канариса и Гейдриха, но при этом как один из крупнейших функционеров НСДАП, имел свои источники информации среди членов партии.

— Скажите адмирал, а что это за история под русским городом Фастовом, где вас чуть не сбили? Насколько мне известно, что там произошли определенные события, которые как-то связаны с тем вопросом, который тут поднимался.