Александр Афанасьев - Холодная Зима

– Ты сегодня был в ударе, Збигнев. Не знаю как остальные, но я на ближайшем заседании комиссии ( Трехсторонняя комиссия – тайный политический клуб, в который входят наиболее влиятельные закулисные игроки английской и американской политической арены – прим автора ) буду рекомендовать принять твою программу…

– Они не понимают … – тихо проговорил докладчик – вы все ничего не понимаете. Вам не пришлось бежать из дома, из страны, захваченной русскими ордами. Русские топчут мою родину уже три века, а вам все равно…

– Ты всегда плохо относился к русским – отметил хозяин дома

– Я их ненавижу. Ненавижу…

Личное дело

Бжезинский Збигнев Казимеж ( род. 28 марта 1928 г ., Варшава) – американский политолог, социолог и государственный деятель. Долгое время являлся одним из ведущих идеологов внешней политики США. Советник и член правления Центра стратегических и международных исследований при университете Джона Хопкинса. Автор книги "Великая шахматная доска: Господство Америки и его геостратегические императивы". Широко известен своими взглядами, пропагандирующими мировую гегемонию США.

Родился в Варшаве в семье польского дипломата (по некоторым данным, родился в польском консульстве Харькова, ул. Ольминского). С 1938 года живет в Канаде, в 50-е годы стал гражданином США и сделал академическую карьеру: закончил университет Макгилла со степенью магистра и Гарвардский университет со степенью доктора политических наук ( 1953 г .) (докторская диссертация была посвящена формированию тоталитарной системы в СССР), преподавал в Гарварде, в 1961 году перешел в Колумбийский университет, возглавил там новый Институт по вопросам коммунизма (Institute on Communist Affairs).

В середине 60-х годов был назначен членом совета планирования государственного департамента. Первым предложил объяснять всё происходящее в социалистических странах с позиций концепции тоталитаризма. Автор глобальной стратегии антикоммунизма, теории конвергенции, теории технотронной эры и концепции американской гегемонии нового типа. В 60-х годах был на посту советника в администрациях Кеннеди и Джонсона, занимал жёсткую линию по отношению к Советскому Союзу. В конце срока Джонсона являлся советником по внешней политике вице-президента Хамфри и его президентской кампании. Суровый критик политики Никсона-Киссинджера.

В 1977-1981 годах занимал должность помощника президента США по национальной безопасности в администрации Картера. Являлся активным сторонником секретной программы ЦРУ по вовлечению СССР в дорогостоящий и по возможности отвлекающий военный конфликт, о чем после начала Афганской войны написал президенту Картеру: "Теперь у нас есть шанс дать Советскому Союзу свою Вьетнамскую войну". В период президентства Клинтона Бжезинский являлся автором концепции расширения НАТО на Восток.

В настоящее время является консультантом Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studie) и профессором американской внешней политики в Школе современных международных исследований Пола Нитце (School of Area and International Studies) при Университете Джонса Хопкинса в Вашингтоне, член совета директоров Национальной поддержки демократии (National Endowment for Democracy), член организации "Freedom House", член Трёхсторонней комиссии (Trilateral Commission), член Американской академии гуманитарных и естественных наук (American Academy of Arts and Sciences), сопредседатель Американского комитета за мир в Чечне.

Москва

Набережная Москвы-реки

26 августа 1978 года

– Значит, говоришь "Грузин" ему псевдо присвоили…

– Псевдо? – непонимающе спросил я

– Псевдоним. Агентурную кличку – усмехнулся генерал – а этот …

– Беляковский – подсказал я

– Вот-вот. Беляковский. Он чем-нибудь был похож на грузина?

– Да нет …

– Значит, с ним специалист работал – сказан генерал Горин

– Почему вы так думаете? – недоуменно спросил я

– Видишь ли… У каждого опера по несколько агентов, от десятка и больше. А у хороших – и по несколько десятков. Помнить псевдоним каждого – сложно. И тогда идут на ухищрения, чтобы упростить. Например, Беляковскому могли присвоить псевдоним "Белый" или "Заяц" – чтобы лучше запомнить. Конечно, если бы кто из моих так сделал, я бы голову отвинтил за такие вот … упрощения. Потому что контрразведчик может установить соответствие псевдонима конкретному человеку только как следует ознакомившись с личными делами подозреваемых, а это недопустимо. Но здесь, при работе внутри страны за таким вот упрощенчеством не особо следят, да и работают в двойке ( Второе главное управление КГБ СССР, контрразведка – прим автора ) люди, которых с ПГУшниками ( от слова ПГУ, Первое главное управление КГБ СССР, внешняя разведка – прим автора ) не сравнить. Как говорится – труба пониже, да и дым пожиже. А этот молодец… Соблюдает меры предосторожности…

– И что же мне теперь делать? – спросил я

– А что, ты думаешь, что надо что-то делать – генерал повернулся, испытующе посмотрел мне в глаза

– Ну… да.

– А зачем?

– Ну… – я задумался, а и в самом деле, зачем – понимаете… я не могу так это оставить. Я должен узнать, что случилось на самом деле. Должен, понимаете… Я не знаю, как это объяснить…

– Знаешь… – после долгого молчания сказал генерал – я тебя знаю не первый год … И с твоим отцом с войны знакомы. Ты … достойный сын, своего отца, знай это. Давай свой фоторобот, попытаюсь разобраться, что к чему. Через пару дней я тебя найду…

Картинки из прошлого

Ирак, Багдад

10 февраля 1963 года

Реактивные истребители-бомбардировщики, поднявшиеся с базы ВВС Хабания в плотном строю шли над Багдадом. В центре города они совершили красивый разворот, и зашли на цель. Четыре маленькие капли отделились от самолетов и понеслись к земле. Еще через несколько секунд громовой разрыв четырех полутонных бомб сотряс израненный город.

Министерство вело бой уже два дня. Расположенное в самом центре Багдада, оно не было взято путчистами с наскока и теперь огрызалось автоматным и пулеметным огнем. Узкие улочки не позволяли подвести танки и открыть огонь прямой наводкой, поэтому оно до сих пор держалось. Но самолеты… От самолетов скрыться было невозможно.

Три бомбы попали прямо в министерство, четвертая ударила аккурат в гущу верных путчистам солдат Багдадского гарнизона, разметав их тела. Тем не менее, оставшиеся в живых радостными криками и стрельбой в воздух приветствовали бомбежку…

Когда три взрыва сотрясли старое здание, премьер-министр Ирака генерал Абдель Керим Касем инстинктивно вжал голову в плечи, ему показалось, что здание сейчас обрушится, похоронив под собой своих защитников. Стены содрогнулись как при землетрясении – но здание устояло, англичане строили на века. Все комнаты и коридоры были забиты поднявшейся при взрыве пылью.