Александр Афанасьев - Наступление

* Феникс — операция по идентификации и физическому устранению кадров Вьетконга. Первоначально давала результаты — но потом вьетнамцы поняли, что так можно хорошо сводить счеты со своими врагами и принялись доносить друг на друга. В ходе операции Феникс было уничтожено более двадцати тысяч человек.

** Единый кодекс военной юстиции

*** Джеймс Джизас Энглтон, начальник отдела внутренней контрразведки ЦРУ. До сих пор спорят, чего он принес больше — вреда или пользы. В работе он руководствовался убойной логикой — не может быть, чтобы русские не смогли проникнуть в ЦРУ — значит, они уже проникли и теперь надо искать шпиона. Почему то Энглтон решил, что шпиона зовут Саша и начал травить всех, у кого имя начинается с буквы А, Александр. Энглтон затравил и уволил наиболее опасную для СССР прослойку в ЦРУ — эмигрантов из России и бывших офицеров СД, работавших против СССР еще в третьем Рейхе. С другой стороны — сомнительно, чтобы Олдридж Эймс проскользнул мимо параноидального внимания Энглтона

Пакистан, Зона племен

Район города Чаман

Лагерь подготовки Тор Лаглак

14 декабря 1987 года

Бородач в черной чалме прыгает на арену, против него шестеро, в руках — только шест. У шестерых — ножи. Минутная схватка — и шестеро неподвижно лежат на мерзлой земле.

Аллах Акбар!

Группа моджахедов — все те же черные одеяния и чалмы, лица замотаны черными платками — куфья — бегут по дорожке, стреляя из автоматов. Со всех сторон рвутся заряды, оранжевые вспышки на мерзлой земле, пули крошат кирпичи, выставленные в качестве мишеней. Один из боевиков вдруг падает после очередного взрыва — но группа идет дальше.

Аллах Акбар!

Несколько боевиков — пулеметный расчет — ведут огонь по мишеням, расположенным на разной дистанции из крупнокалиберного пулемета ДШК китайского производства. Грамотно ведут огонь, короткими очередями, не так как обычно длинными, пока не запорется ствол или не откажет механизм. От ударов пуль калибра 0,50 дюйма мишени разлетаются в крошево.

Аллах Акбар!

Из крытой машины пинками выталкивают пленного в рваной хэ/бэ, ежащегося от мороза, моджахеды на пинках гонят его в центр площадки, потом останавливаются — и один бросает ему под ноги большой, кухонный нож. Против него выходит голый по пояс бритоголовый и бородатый моджахед, знаками показывает ему, чтобы подобрал нож. Первая же атака пацана — кто ж его учил ножевому бою, в Советской то армии, он и нож толком держать не может — становится последней. Меньше минуты — и с ликующим криком моджахед сильным пинком отправляет в сторону зрителей голову пацана, она катится как мяч по мерзлой земле, из обезглавленного тела со страшным обрубком, которым заканчивается шея — выхлестывает кровь.

Аллах Акбар!

Моджахеды раздеваются по пояс и ложатся на землю — их товарищи бегут прямо по ним, тяжко топая по распростертым телам, достигнув последнего — ложатся в строй, а тот, кто лежал первым — вскакивает и бежит по телам.

Аллах Акбар!

— Вам понравилось?

Полковник Сандерс, который не любил жареных цыплят*, допил горячий, исходящий парком кофейный напиток, налитый в крышку от термоса, было совершенно незаметно, что бы кружка жгла ему руки.

— Откуда эти люди? — спросил он

— Эти люди приехали, чтобы вести джихад против неверных из разных стран мира, все они услышали клич, призывающий к джихаду и устремились на него, дабы получить одно из двух, победу или шахаду! — напыщенно сказал один из сопровождающих, один из амеров подразделения Тор Лаглак — Черные аисты.

— Я задал конкретный вопрос — скучающим тоном переспросил полковник

— Эти люди прибыли из Алжира, Марокко, Сомали, Судана, Саудовской Аравии, Эмиратов, Бахрейна, обоих Йеменов. Они прибыли сюда не только для того, чтобы бороться с шурави — победив, они понесут пламя джихада по всему миру, чтобы бороться с воинствующими безбожниками, с коммунистами, порабощающими целые страны, да покарает их Аллах своей десницей!

Сказано было на прекрасном английском. Айман аль-Завахири родился в Египте, в довольно состоятельной семье, был дипломированным доктором, и язык врагов знал. Вот только враги не знали пока, что они враги. Пока — не знали.

— Омен! — синхронно сказали афганцы и пакистанцы, которые слышали все это, проводя руками по лицам, имитируя омовение

— Это хорошо. Коммунизм это зло. Но того, что вы показали — недостаточно. У советских солдат есть танки, самолеты и вертолеты.

— Видит Аллах, это коварный и жестокий враг, но Аллах дарует своим рабам победу над безбожниками — сказал командир и основной создатель Тор Лаглак Осама бен Ладен. Его одежда поражала эклектичностью — добрый советский камуфлированный ватник поверх галабии, белого одеяния шейхов, американские горные ботинки и теплые советские же штаны — сын пустыни, Осама сильно мучился от холода, но терпел, говоря, что Аллах желает проверить, так ли он тверд в вере, посылая ему мучения на пути джихада. На боку, под рукой у него висел АКС-74, советский автомат, трофейный, с пулеметным магазином на сорок пять патронов — Осама принес его из Афганистана и говорил, что взял его в бою. Так это или нет — проверить никто не брался.

— Аллах Акбар! — подтвердили величие Аллаха и другие моджахеды.

— На свете есть и другие места, где храбрые люди сражаются с красными за свободу своих стран от коммунистической чумы.

— Быть может, вы покажете, уважаемый, как они это делают? — осторожно спросил аль-Завахири

— Охотно. Ради этого мы и приехали. Советским, которые поработили соседнюю от вас страну, не мешает дать хороший урок.

Полковник Чарльз Беквит, которого выгнали из армии после провала иранской эпопеи, и который до сих пор с этим не смирился — пошел к машине, к одной из машин, на которых они приехали сюда. В одиночку, начал таскать снаряжение из багажника, раскладывая его прямо на земле.

— Первое, что вы должны уяснить — начал Сандерс — врага мало убить, и даже совсем необязательно убить. Его нужно подавить морально, сделать его жизнь невыносимой. Я знакомился с отчетами о ваших операциях и мне они совершенно не понравились. Совершенно не понравились, сэр. Ваши люди уделяют слишком много внимания войне, и слишком мало — терроризированию противника. Когда мы действовали в Сальвадоре с хорошо здесь известным мистером Хинтоном** — я не мог не восхищаться тактикой коммунистических повстанцев в Сальвадоре. Эти парни каждый день рисковали быть схваченными и умерщвленными самым отвратительным образом — в той войне пленных не брала ни одна сторона. Но они каждый день наносили удары. Они били по военным, по полицейским — но самое главное, они били по нам, по американцам.