Виктор Зайцев - Спасти веру предков, или вынужденные язычники

Ярослав отправил туда в карательный поход Глузда, ставшего неплохим воеводой. Вуйко азартно потирал руки, подсчитывая прибыль от продажи королевской армии боеприпасов. Вообще, у многих жителей королевства, не только у славян, возникало ощущение больших и надёжных перемен исключительно к лучшему. За лето резко выросла торговля, по стране вновь стали ходить серебряные монеты, усиленно выплачиваемые королём и графом Васакса. Жители северных провинций потянулись на заработки к югу, где требовались рабочие руки в шахты и мастерские. Не только для графа Васакса, что характерно. Почти половина переселенцев-мастеров решили работать на себя, отстроили свои кузницы и нанимали помощников. Землевладельцы, в числе которых оказались многие славяне, например, Бранко, Ёжик, Глузд и другие, по примеру графа развивали добычу в имеющихся шахтах, строили плавильные мастерские, нанимали ремесленников для изготовления пользующейся спросом продукции. Дошло до того, почти всю продукцию своих мастерских, Лосев вывозил с острова, чтобы не создавать затоваривание, то есть кризис перепроизводства. В материковую Европу потоком пошли железные и стальные инструменты, стеклянные изделия, зеркала.

Две трети всего этого скупали торговцы в Кадисе, щедро насыщая островной рынок пряностями, золотом, шелками. В королевстве стали появляться товары, о существовании которых не знали даже богатые графы и купцы. Например, кофе, привезённое по просьбе Сергея, становилось наряду с картошкой и помидорами, признаком хорошего вкуса и символом достатка. Таким же, как новые модели платьев, в которых щеголяла жена графа на королевском приёме. Языческое королевство за считанные месяцы становилось вторым оплотом роскоши и богатства в Европе, после захваченного маврами иберийского полуострова. Всё запретное манит, с материка на Оловянный остров начали прибывать не только нищие переселенцы, среди богатых и знатных европейцев стало модным упоминание языческого королевства. Такое положение вещей не могло нравиться ни европейским монархам, ни, особенно, епископам и самому папе римскому, всё ещё лелеявших планы крестового похода на славянское королевство.

Однако, торговцы и ремесленники довольно быстро поняли выгоду торговли со славянскими мастерами. Многие товары, такие, как зеркала, стальные ножи, косы и ножницы, были вне конкуренции, расходились тысячами экземпляров. Позднее, когда ученики Ильдея приступили к выпуску оконного стекла и больших, до полуметра высотой, зеркал, на остров зачастили представители крупных феодалов и купцов. За ними стали прибывать и сами дворяне, кто за покупками, кто в поисках высокооплачиваемой службы. Не прошло и двух лет с высадки славян, как в моду европейцев стали входить славянские товары и, естественно, славянский язык, славянские нравы. Начиная от одежды, употребления кофе и мытья рук перед обедом, до фирменных поклонов, повального увлечения единоборствами и переходом дворянства на ношение сабель.

Постепенно и славяне стали появляться на материке, сначала купцы, потом Ярослав отправил своих представителей ко всем европейским дворам. С ними поехали довольно большие посольства, постепенно приучавшие Европу к богатым и просвещённым язычникам. Даже той полугодовой выучки, что получили славяне на Выселках, хватало, чтобы шокировать придворных всех европейских монархов. Одного того, что практически все славяне умеют читать и писать, да ещё разбираются в географии и счёте, знают состав бронзы и могут отличить Полярную звезду от Венеры, было достаточно, чтобы за пару лет прослыть учёными. Многие толковые дворяне и разночинцы, пообщавшись с приезжими язычниками, напрашивались на обучение к славянам, либо уезжали на остров в поисках мудрости. Славянское королевство становилось диковинкой, популярной среди знати, торговцев, ремесленников. Стрелки и новоявленные славянские дворяне, в свою очередь, получали углублённые навыки фехтования, заводили знакомства с местной знатью, перенимали манеры поведения. Одним словом, взаимное проникновение культур шло достаточно энергично, вплоть до нескольких дуэлей с различными результатами. Несколько стрелков погибли, что подстегнуло остальных к должному обучению воинским искусствам.

– Папа, смотри, как я умею, – пятилетний Вовка пускал кораблики в весеннем ручейке, подгоняя свой, вырезанный отцом из сосновой коры, парусник веточкой, чтобы тот пришёл финишу первым. Вместе с младшим Лосевым кораблики пускали полтора десятка таких же мальчишек и девчонок, от трёх до восьми лет, дети мастеров и рабочих, живущих в мастеровой слободе у стен замка.

Сергей с Ильдеем с улыбкой засмотрелись на своих сыновей, азартно объяснявших друг другу правила пускания корабликов в ручейке, чтобы всё было по-честному. Потом одновременно перевели взгляд на своих беременных третьим ребёнком жён, гулявших неподалёку с детскими колясками. Получилось это так синхронно, что оба рассмеялись схожести своих мыслей и вернулись к прерванной беседе. Они выбирали место для строительства металлургического завода с применением водяных колёс. Ильдей настаивал на организации плотины с водяными колёсами в Мурсии, в баронстве Вастер, там и местность гористая, плотина даст более мощный напор воды, колёса смогут работать с большей нагрузкой. И железные руды там поблизости, училище, опять же рядом, да и от посторонних глаз далеко, можно смело устраивать ковку деталей водяным молотом, не будет криков о колдовстве.

В принципе, с его доводами Сергей не спорил, но, считал недостатками такого расположения завода малочисленность окружающего населения, негде набрать достаточное количество рабочих. Кроме того, постройкой плотины с водяными колёсами, он пытался подтолкнуть мастеров и промышленников королевства к использованию маломальской механизации ручного труда. Чем больше власть имущих увидят экономический эффект от водяных колёс, тем быстрее начнут внедрять подобные приспособления у себя на производствах. В Мурсию никого на аркане не затащишь, а в Портсмуте, недалеко от Лондона, сам король и его приближённые бывали часто. Торговцы и мастера ещё чаще, ибо ещё четыре года назад город стал крупнейшим торговым портом королевства, куда прибывали суда со всей Европы, от Кадиса на иберийском полуострове, до Белого моря и Новгорода. Не обладая властными полномочиями, Лосев пытался подтолкнуть технический прогресс на Оловянном острове иными мерами. Не столько личным примером, как завистью и стремлением добиться большей прибыли, это самые надёжные двигатели прогресса. Одновременно он хотел применить водяной движитель к первой механической пилораме, верфь в Портсмуте постоянно страдала от недостатка высушенной древесины. Пилить доски в другом месте своих владений граф не собирался, уже два года, как он запретил вырубку строевого леса.