Петр Заспа - Торпедой - пли!

— У них на борту есть женщины? — Дениц удивленно поднял брови. Во всех флотах мира всегда существовало твердое правило, что женщина на корабле — существо инородное.

— Во всяком случае, одна есть точно. Она очень много там наследила. И вот еще один интересный факт, господин адмирал. На острове имеется небольшой деревянный причал, и наш оборотень его повредил. А на досках мы обнаружили следы резины.

— Резины? Что вы хотите этим сказать?

— Да, черные длинные полосы. Эта лодка имеет внешнее покрытие из резины.

— Резина… — прошептал адмирал. — Это же так логично. Покрыть лодку слоем резины и таким образом значительно снизить ее шум. Гениально… Нужно обязательно обсудить этот вопрос с нашими учеными.

Он взволнованно раскрыл лежавший на столе ежедневник и сделал запись.

— Что еще?

— Это все, господин адмирал. Впрочем, есть одно обстоятельство, но я не решился действовать в этом направлении, чтобы не встревожить вермахт. Один из егерей проговорился, что была резиновая лодка.

— Лодка?

— Да. Резиновая надувная лодка. Ее забрал себе их офицер. Они решили, что это лодка метеорологов. Хотя нам известно, что у них была деревянная шлюпка. Впрочем, она тоже исчезла. Хотелось бы, конечно, взглянуть на резиновую лодку. Возможно, надписи помогли бы нам разобраться в государственной принадлежности оборотня. Но для этого придется обращаться к руководству вермахта, а это нежелательно.

— Нет-нет, никаких контактов. Достаточно того, что вы обнаружили сам факт присутствия этой субмарины у нашего берега. Спасибо, Вильгельм! За очень короткий срок вы проделали колоссальную работу. Я вами доволен. Можете пока отдохнуть, — адмирал засмеялся. — Но это пока…

Швартинг встал и кивнул, коснувшись подбородком груди. На мгновение он задумался и произнес:

— Господин адмирал, возможно, вам будет интересно, но с острова исчезли все продукты питания, заготовленные метеослужбой. Я осторожно расспросил одного из егерей, он утверждает, что это не их рук дело. Когда они прибыли, уже ничего не было. Хотя я не уверен, можно ли ему верить. Я его несколько раз ловил на вранье. Похоже, они все там поживились, кто чем мог, а теперь выгораживают друг друга.

— А если все-таки предположить, что продукты забрал экипаж оборотня, то что это значит?

— Это значит, господин адмирал, что у них проблемы с продуктами.

— Верно, Вильгельм. Но еще это значит, что у них нет поддержки их флота. Им не присылают корабль обеспечения, у них нет танкера с топливом. Это очень интересно. Спасибо, Вильгельм. Но самая ценная информация, ради которой вы не зря бодрствовали все эти ночи, касается загадочной лодки в Северном море. Благодарю вас, можете идти.

Адмирал Дениц снова подошел к карте и посмотрел на синее пятно в виде мешка, ограниченное берегами Англии, Норвегии и Германии.

— Так значит, ты здесь, — прошептал он, глядя отрешенным взглядом на закрывающую стену карту Северной Атлантики. — Это все меняет.

Северное море всегда считалось едва ли не внутренним морем Германии. Даже в Первую мировую войну, хотя в конце концов и проигранную, здесь до последних дней безраздельно хозяйничали немецкие корабли и лодки. Морякам Кригсмарине там был известен, будто в собственном кармане, едва ли не каждый камень. И вот теперь оборотень забрался в этот мешок. Глубины в Северном море небольшие. Тьма коварных мелей и подводных скал. Отличная мышеловка для подводной лодки, какой бы ни была она технологически совершенной и таинственной. Осталось только захлопнуть мышеловку, не дав оборотню ускользнуть. А там, натяни сверху хоть десять слоев резины или чего там еще, а глубинные бомбы доберутся сквозь любую защиту. Но для такой операции требовались гигантские силы. Время экспериментов закончилось, теперь действовать нужно было наверняка. И не в одиночку.

Адмирал вернулся за стол и потянулся к кнопке вызова адъютанта.

— Узнайте, где сейчас находится гроссадмирал Редер.

Не прошло и минуты, как адъютант доложил:

— Господин адмирал, гроссадмирал Редер в данный момент находится в Вильгельмсхафене. Через четыре часа у него назначено совещание с начальниками штабов соединений флота.

— Хорошо. Прикажите, чтобы готовили к вылету мой самолет. Я немедленно вылетаю в Вильгельмсхафен. А сейчас дайте указание, чтобы меня соединили с гроссадмиралом.

Вскоре трубка загудела, и на другом конце провода, не сумев скрыть удивление, послышался голос гроссадмирала Редера:

— Здравствуй, Карл! Ты начал мой день с сюрприза. Надеюсь, ты позвонил для того, чтобы наконец посыпать голову пеплом и признать преимущество крейсеров над лодками?

— Здравствуй, Эрих! Как-нибудь в другой раз. А сейчас я прошу тебя отменить совещание и выслать за мной на аэродром автомобиль. Через несколько часов я буду в Вильгельмсхафене.

Помолчав, гроссадмирал ответил:

— Я надеюсь, ты позвонил не для того, чтобы показать, что ты в курсе моих планов?

Дениц засмеялся:

— В этом нет ничего загадочного. Наши адъютанты прекрасно ладят друг с другом. Уверен, что когда в следующий раз твой обратится к моему, то мой Людвиг не будет в свою очередь делать тайны из моих планов. Но обратился я к тебе действительно по очень важному делу.

— Так вот я и говорю, что ты наконец прозрел и пора иначе взглянуть на доктрину строительства флота.

Гроссадмирал пошутил, но командующий подводными силами даже не улыбнулся. Задумчиво теребя телефонный шнур, он рассеяно ответил:

— Не тот случай, Эрих. Не тот случай. Боюсь, что скоро нам обоим придется пересматривать доктрину ведения войны на море.

Дениц услышал в трубку, как Редер дает указание отменить совещание. Затем гроссадмирал ответил:

— Извини, Карл. Конечно, мне нужно было сразу догадаться, что по пустякам ты не стал бы меня беспокоить. Очевидно, настало время нам опять объединиться?

— Да, Эрих. Для этого есть веская причина.

В тот вечер первые лица флота Германии засиделись допоздна. Бутылка французского коньяка осталась стоять на столе едва початой. Отключив все телефоны, гроссадмирал сидел, ни разу не шелохнувшись за все время их разговора.

— Теперь, Эрих, ты знаешь все, — произнес адмирал Дениц. — И вижу, на тебя мой рассказ произвел впечатление.

— Ты прав, Карл. Если мы сумели проморгать создание такой лодки, то грош нам цена. И теперь мы просто обязаны ее выловить. Сейчас на рейде Вильгельмсхафена стоит мой любимец, тяжелый крейсер «Принц Евгений». Я подниму на нем флагманский вымпел и сам возглавлю операцию по уничтожению твоего оборотня. Нужно перекрыть северный выход и захлопнуть ему лазейку через Ла-Манш. А затем прочешем до дна все Северное море, и деваться ему будет некуда. Не переживай, Карл, ты правильно сделал, что обратился ко мне. Мы достанем оборотня, чего бы это ни стоило.