Артём Рыбаков - ТРИ КОЛЬЦА - ПОЛНОЕ (СИ)

Федя Говорун чуть развернулся и, кажется, сильно заинтересован тем, что ему рассказывает Удовиченко, - но можно быть уверенным, что ствол его "сайги" смотрит в сторону недругов, а патрон дослан в патронник.

"Как там раньше было принято говорить? "Хорошо сидим!", - кажется? Вот так и мы…"

- Эй, вы там! - "Ох, какое тривиальное начало! Фантазии у этого "ковбоя" - ноль целых ноль десятых! А ведь если судить по голосу мужику лет тридцать, не меньше. Должна была жизнь научить".

- На "эй" зовут блядей! - сурово отбрил его полковник, причём интонационно сыграл так, что я поневоле поверил древней байке, что до наступления Тьмы в военных учебных учреждениях был курс "второго командного".

"Жаль, что не могу посмотреть на лицо этого "ковбоя". Начну елозить и дергаться - может нехорошо выйти… Так что сиди, Следопыт, не петюкай и жди, когда лепший дружок Ваня знак подаст".

Пауза затягивалась. У Удовиченко на лице замерло брезгливо-презрительное выражение, Федор уставился на незваных гостей с плохо скрываемым раздражением, капитан Верстаков играл бицепсами (не выпуская, впрочем, пистолетов), а Тушканчик просто сделал вид, что назойливые посетители значат для него не больше, чем парочка мух, залетевших в помещение.

- Самоед, - "О, это уже другой заговорил, поддерживает вожака!" - да чего с этими пришлыми цацкаться? Давай вызовем, а если сольются, так заберём добро-то?

"Да уж, этот совсем головкой скорбный. Они что же, даже во дворе не посмотрели, на чём мы приехали?" - тут я заметил, что Иван приподнял указательный и мизинец так, что его правая кисть стала похожа на улитку с её смешными "рожками".

- А этот заморыш, что тут расселся? - и тяжёлая рука легла на моё правое плечо.

"Опрометчивый поступок, бредун! - я вильнул плечом, и рука "ковбоя" провалилась вниз, застряв между моими корпусом и локтём. - Ну, теперь им стрелять мне в спину совершенно без мазы!"

Опершись на руку придурка, я встал со стула, прикрываясь "ковбоем".

"Так, теперь немного подтолкнуть…Здесь потянуть…" - и диспозиция кардинально поменялась! Теперь я стою лицом к нашим недоброжелателям, их приятель - передо мной… А в кадык ему упирается небольшой такой ножик - дай бог, сто миллиметров клинок. Ножик этот всегда со мной. Память об отце, подаренная им в том самом рейде, когда мы книжный магазин на Сухаревке вывезли. Нож, естественно, не в канцтоварах найден, а совсем даже наоборот, в магазине, куда мы первоначально ехали - что рыболовно-туристическими товарами торговал. Помню отец, когда мне его отдал, сказал: "Их один хороший мастер из Нижнего делал. Хорошо, если полсотни штук в год, а тут целых два нашли!" И прицепил свой в боковой карман камуфляжной куртки. У ножа этого клипса очень удобная на ножнах - как хочешь можно повесить, хоть вверх ногами. И хоть мал ножик, но ладен. Сколько раз меня с тех пор "Четыреста двенадцатый" (так он называется) выручал!

Вожак "ковбоев" вцепился в рукояти своих наганов, но достать их не спешил. Скосив на мгновение глаза, я увидел, что Верстаков держит его на прицеле обоих своих "фортов".

"Ага, а с другой стороны наверняка маячит дуло "сайги" Говоруна и тушканчиковой "поливалки", и ребятишки внезапно осознали, что дергаться не стоит - всё одно не успеют."

- У тебя ещё неотвеченные вопросы остались, - с явной угрозой поинтересовался полковник, - стрелок недорезанный? Заноза, вскрой парню кадык!

- Э… не надо его убивать… - голос главы "грозных мучачос" теперь был не похож сам на себя, теперь он больше напоминал жалкое блеяние.

- Погоди, Заноза, - и, хоть я всё равно не собирался столь радикально завершать моё с пленным общение, но в ответ на просьбу полковника демонстративно отодвинул лезвие от шеи пленника.

- Ты, который в шляпе, грабки от пукалок-то убери! - продолжал между тем командовать Удовиченко.

Местный отпустил рукояти револьверов и поднял руки пусть не над головой, но на уровень плеч - точно! Остальные его сподвижники видимо тоже решили, что агрессивность лучше припрятать и резких движений не делали.

- Вот и молодец! Хороший мальчик! - Сергей Сергеевич откровенно веселился. - А теперь осторожно, двумя пальчиками, доставай стволы и кидай их сюда. - голос его был мягок и вкрадчив. - Вас это тоже касается! - внезапно рявкнул он на остальных, да так, что "ковбои" отшатнулись.

"Психологически мы их уже задавили, но удастся ли на одном "базаре" сломать этих тёртых "воинов дороги"? - насколько я знал, многие бредуны весьма любили эстетику древних фильмов про Безумного Макса и довольно часто называли себя именно так. - Я бы, при таком раскладе, скорее всего начал в ответ стрелять, и, несмотря на то, что диспозиция явно не в их пользу, бдительность терять не следует!"

Однако нам повезло - стойкость наших оппонентов оставляла желать лучшего. Наткнувшись на жёсткий, я бы даже сказал жестокий, отпор бредуны "сдулись". Вначале их вожак аккуратно, как и просили, достал из кобуры первый револьвер и бросил его на пол перед собой, потом стоявший от него справа бандит, демонстративно изогнувшись, вытащил двумя пальцами из кобуры на боку потёртый "ТТ"… А потом… Потом перед нами образовалась небольшая кучка оружия. Причём всё разоружение заняло едва ли больше пары минут. Всё это время мы молчали.

- Всё? - спросил Удовиченко спустя десяток секунд после того, как последний ствол брякнулся на пол.

- Да, - сдавленно ответил Самоед, - только у Гучки осталось, но ему сейчас не двинуться, - и он мотнул головой в мою сторону, точнее - в сторону моего персонального пленника.

- С ним мы сами разберёмся, - тон полковника не предвещал упомянутому Гучке ничего хорошего. - А вы ступайте себе… Или, вон, чайку, что ли попейте, нервы полечите…

- А? - и грозный "ганфайтер" жалобно посмотрел на бывшее своё оружие.

- Там видно будет…Хотя, ты, похоже, умный… - ирония в словах Сергеевича была заметна, как прожектор в безлунную ночь. - Слово "контрибуция" знаешь?

- Чего?

- Должен ты мне! Вот чего! - не вдаваясь в долгие объяснения заявил полковник. - Завтра придёшь - решим тогда, за сколько я железяки ваши верну. Всё - свободен как негр в Африке!

На прощание я освободил Гучку от обреза охотничьей двустволки, потёртого ПМа и двух ножей, и присовокупил всё это к нашей остальной добыче.

***

Когда переполох, вызванный нашей небольшой размолвкой с местными жителями улёгся, Верстаков негромко спросил:

- А не очень круто мы забрали?

- Фёдор в местных раскладах дока, - перевёл я стрелки на Говоруна. - И если пока молчит, значит ничего страшного.

Дейнов как раз возился с лежащими перед ним трофейным пистолетом, выщёлкивая патроны из магазина, а потому ответил не сразу, а только закончив работу:

- Всё путём, мужики! Я про этого Самоеда слышал. Ничего особенного - мелкая шайка на подхвате.