Олег Федоров - Дневник Тринадцатого императора-3

- Генерал - Губернаторы, после вашего указу, зашевелились. Пожарные насосы закупать стали, на всех и не напасёшься. Заказов на год вперёд набрано.

- Механические мастерские и инструментальные, в две смены работают. Наш инструмент, как метало режущий, так и мерительный нарасхват идёт.

- Нижайшая к вам просьба есть. Нельзя ли и на нашем заводе, как у господ Третьяковых электрическое освещение завесть. Тогда в три смены работы организовать, возможно, будет.

Я поручил Николаю Петровичу выяснить возможности по установке на "Металлическом заводе" новых генераторов, с учетом возможностей электроламповых заводов.

- Ещё Николай Петрович передайте, пожалуйста, генерал-губернатору моё не удовольствие, по поводу избыточного количества питейных заведений, что в районе завода появилось. Валуева попросите организовать проверку их лицензий. Всех нарушителей, на строительство дорог.

- Мне уже надоело повторять, что ближе, чем на "версту" к стратегическим заводам "зелье", что бы не подвозили.

- Сергей Нефедьевич, а процедуру предсменного контроля персонала вы уже ввели?

- Не извольте беспокоиться, Ваше императорское Величество. Уже скоро четыре месяца, как всех обнюхивают и по досточке ходить в начале работы просят. Скоро уже и "электрические лабиринты" из Измайлово пришлют, для наиболее ответственных специалистов.

Лабиринты это почти детская игрушка, деревянная палочка с разрезным колечком, которую нужно несколько раз достаточно быстро провести вдоль неровно натянутой проволочки, не коснувшись её при этом. Иначе тренькнет звоночек. Мастер контролирует время. Результат, сравнивается не с каким-то абстрактным "человеком", а с предыдущими результатами тестируемого. Так определяется его состояние и работоспособность. Не может обычный человек, постоянно быть на пике формы. Если тест показывает её снижение, то во первых он сам будет осторожней, а во вторых на очень ответственные операции мастер его может и не поставить.

Так за беседой мы и подошли к цеху, где господа Афанасьев и Евневич работали. Это так называемый испытательный корпус. Тут более шумно, несколько дымно от работающего котла, но чисто и ничего в проходах не валяется.

Я обратил внимание на положение импеллера на передке испытываемой машины и предложил моим спутникам немного подождать. Похоже, что инженеры проверяли сработку автомата безопасности. Турбина была ещё без теплоизоляционного кожуха, от неё веяло теплом и тянуло запахом подогретого масла.

Заметив посторонних, Евневич хотел видимо крепко отругать прибывших но, узнав Растеряева, а после заметив и меня, что то сказал своему спутнику. Афанасьев, сделав очередные записи в небольшом журнале, вставил карандаш в специальный карманчик и подошёл к нам.

- Добрый день Ваше Императорское Величество, закончили испытание автомата безопасности на прямодействующей турбине. Замечаний нет, машина после разборки будет готова к отгрузке. Думаю, что в течение месяца, мы сможем её передать корабелам.

- Господа прошу знакомиться, это ваш коллега Котурницкий Павел Васильевич. Я пригласил его посмотреть на ваше изделие, сразу хочу предупредить, что он поклонник классических паровых машин Джеймса Уатта.

- Алексей Иванович Узатис, говорил, что вы к нему на завод собирались, рекомендую взять Павла Васильевича с собой, пусть он ознакомится с Сормовскими машинами. Заодно и в новой разработке и испытаниях большой паровой машины поучаствует, вы говорили, что рук на всё не хватает, вот ещё пара. Прошу любить и жаловать!

- Вы Павел Васильевич, на всё смотрите и об всём спрашивайте. В Николаевске на Амуре никого рядом не будет, все решения самому принимать надо будет!

- Василий Иванович, обратился я к Афанасьеву. Сколько прямодействующих турбин вы сможете собирать на этом заводе?

- Ваше Величество, если ничего мешать не будет, да с поставками срывы прекратятся, то две турбины в месяц мы вполне осилим.

- Мое, однако, мнение, что надо ещё несколько заводов переориентировать на этот вид продукции, а возможно, что и новые строить придется.

- Согласен с вами. Николаевский завод, что на Буге будет ориентирован на выпуск турбин, Сормовский завод, после расширения их выпускать сможет. На Урале у Поленова Уральский туро-моторный завод (УТМЗ) в будущем году продукцию давать начнёт. На перспективу ещё два-три завода построим в Николаевске на Амуре и в Калуге, а в Харькове сразу турбогенераторный возведём.

- Тут мне Сергей Нефедьевич, ещё один цех показывал, что по соседству строиться, о нём вы почему-то умолчали.

- Ваше Величество, считаю целесообразным этот цех на выпуск энергетических турбин ориентировать, для электрогенераторов сопряжённых. Нужда в электроэнергии большая, её поскорее удовлетворить надо. Это темпы развития нашей экономики, определит и надолго.

- Какие успехи у Шпаковского?

- О, он свои самовары здорово наловчился строить. Применяет модульный принцип и укрупнённую сборку.

- С Бенардосом они "Электро Гефест" (так электросварка называлась) на некоторых операциях стали применять, это резко скорость монтажа и качество изделия увеличило.

- Сейчас там чуть ли не конвейерное производство организованно.

- Хорошо господа! Спасибо за проделанную работу! Желаю вам всем Удачи!

Историческая справка

Рубка-мозг корабля. Рядом со штурвальной колонкой на специальной тумбе-нактоузе -- смонтирован один из древнейших навигационных приборов -- компас. Магнитный компас был изобретен древними китайцами и применялся мореплавателями еще за 3000 лет до н.. э.

В XIV в. итальянец Флавий Джойя придал компасу почти современную форму, разделив его на 360 o, а также на 16 румбов: N (норд-- север), 5 (зюйд--юг), О (ост--восток), ,W (вест-- запад), N0 (норд-ост), NW (норд-вест), SW (зюйд-вест) и т. д.

Круг компаса получил название картушки. Вместе с магнитной стрелкой его поместили в коробку с закрытой стеклянной крышкой. Магнитный компас верой и правдой служил мореплавателям до тех пор, пока на смену деревянным судам не пришли железные и стальные. Применение металла позволило существенно увеличить размеры судов, повысить мощность паровых машин; по прочности металлические суда неизмеримо превосходили деревянные, поэтому очень скоро за ними закрепилась репутация исключительно надежных судов, не боящихся никаких капризов морской стихии.

В 1853--1854 гг. с интервалом в несколько месяцев при загадочных обстоятельствах погибают самые большие и самые прочные пароходы: Гумбольдт, Франклин, Сити оф Филадельфия, Сити оф Глазго, Арктик и Тейлор. Расследования обстоятельств гибели парохода Тейлор, на котором жертвами океана стали 290 человек, показали, что на судне было два магнитных компаса: один на капитанском мостике, а другой на палубе, около фок-мачты. В порту оба компаса показывали одинаковое направление, но уже через сутки после выхода в море показания компасов начали расходиться на два румба, т. е. на 45 o.