Олег Герантиди - Превосходящими силами

– Хорошо, товарищ Жуков, – акцент заметно ослабел. – Одна просьба – берегите людей. Война еще далеко не закончена. Как прошел штурм Бухареста?

– Товарищ Сталин, использование Народно-освободительной Армии Румынии себя не оправдало. Эти бараны разбегались при первых выстрелах, только водку жрали в три горла.

– Товарищ Жуков! Использование национальных армий – вопрос не военный, а политический, И находится он в компетенции не военного, а политического руководства. Я надеюсь, что нашим союзникам вы не говорили такие грубые, прямо нелицеприятные слова?

– Что греха таить, товарищ Сталин, говорил.

– И что они?

– Николеску проглотил!

– Хорошо. Какие просьбы, предложения?

– Товарищ Сталин, с остановкой в Румынии мы потеряем стратегическую инициативу на южном направлении. Нужно срочно вводить в бой второй стратегический эшелон. Через пару дней немцы очухаются, создадут фронт сплошной обороны, прорвать который будет не легко.

– Товарищ Жюков, ви знаете в немецком руководстве хоть кого-нибудь, кто мог бы, как ви сказали, очухаться? Основная задача Южного фронта сейчас – очистить Румынию от немецко-фашистских оккупантов. Вопрос с Болгарией может решиться и сам по себе. Я вам рекомендую сейчас планировать операции в направлениях: Югославия, Австрия, север Италии, а также марш через Болгарию к черноморским проливам.

– Есть!

– И поскорее там с Гудерианом.

– Есть!

– До свидания, товарищ Жуков, желаю удачи.

Румыния, р. Ведя. 30 июля 1941 года

Кузнечик качался, как на качелях, на длинной травинке. Замер, стрекотнув на прощанье, прыгнул в зеленую мураву. После ночного дождя земля под полуденным солнцем парила. Чистота, благодать. Земля умылась, словно предчувствовала, что сегодня это место войдет в историю, прославится на весь мир. Неважно, что его слава будет сродни Верденской или Бородинской. Важно, что о предместьях городка Кантемиру заговорят в самых дальних странах.

– Подходят!!! – прокричал подъехавший на трофейном мотоцикле разведчик.

Легкая суета, похожая на последнюю проверку. Скоро бой, скоро смерть. А смерть нужно встречать по-мужски. Или по-казачьи. Или кому как нравится, но нужно в последний раз смахнуть пыль с автомата, поправить пилотку, подтянуть ремень. Смерть примечает нерях. Ты не ждешь встречи с ней, а она вот, уже здесь. Ты готовишься к встрече, а она, как капризная барышня, пройдет и даже не глянет в твою сторону.

И взводные, и ротные, пытаясь отвлечь солдат от таких дум, командуют что-то, стараясь обратить на себя внимание, подчинить, вывести бойцов из состояния предстартового ступора. Но это им не под силу. Это под силу лишь первому выстрелу. И тогда человек встанет над смертью. И победит.

Долина реки Веди упирается острым углом в южный отрог Карпат. В вершине этого угла перевал через горы и возможность для Гудериана выйти из Румынии в Западную Болгарию. С севера долина упирается в предгорья Карпат – холмы, покрытые лесом. С юга река Ведя огромным кольцом опоясывает ее и пересекает. Еще пересекает ее с севера речка Проведя – глубиной до двух метров, шириной метров двадцать. Вроде и речка-невеличка, а для танков Гудериана абсолютно непроходима. Есть мосты через обе реки. Правда, они заминированы.

Но у генерала Вакуленко нет иллюзий. Мины вполне может заметить немецкий авангард. Поэтому наготове три звена пикировщиков Пе-2 и четыре звена штурмовиков ИЛ-2. А ведь и самолеты могут промахнуться. Поэтому целый артдивизион 122-миллиметровых гаубиц М-30 сосредоточен на правом берегу Веди. На холмах в лесу, севернее дороги, по которой шел 9-й танковый корпус, замерла в засаде усиленная бригада танков Т-34. Их задача: ударив в правый фланг, отрезать танки противника от моста через Проведю и уничтожить. Западнее «тридцатьчетверок» дивизион самоходных орудий СУ-57. Огнем с места они должны поддержать своих. Дорога, которая ведёт в Кантемиру, перерезана линией траншей 208-й воздушно-десантной бригады. Помимо противотанковых ружей, десантников прикрывает сзади батальон тяжелых танков КВ. Пока все эти силы будут биться с Гудериановыми танкистами, батальон десантников совместно с батальоном легких танков Т-40 форсируют Ведю с правою берега и нанесут удар по обозу.

Вакуленко все предусмотрел. Пять дней он гнал Гудериана в этот угол. Когда Гейнц шел не туда, куда нужно было советскому генералу, перед ним непреодолимой стеной вставали взорванные мосты, фланговые бои, непроходимые заслоны, даже завалы в лесах и в горах.

«Бросить бы, к дьяволу, этот чертов обоз, – думал Гудериан. – Собрали по всей Европе маломощные грузовички, которые по хорошим-то дорогам не могут угнаться за моими „роликами“. Черт знает что! А куда без них? Пехота, правда, поотстала, как и артиллерия. Да и черт с ними, танки важней!» Восседая на башне Т-IV, он увидел, что впереди произошла какая-то заминка. И сразу же по рации доложили, что мотоциклисты, двигающиеся впереди колонны, разогнали русскую охрану моста через приток Веди. Точнее, сначала завязалась перестрелка, но русские, увидев выдвигающуюся колонну танков, прыгнули в легковушку-вездеход и дали деру.

Танки головного батальона уже ходко проскакивали мост. «Темп, темп!» – скомандовал Гудериан в микрофон радиостанции и продолжил внутренний монолог: «От корпуса осталось фактически хрен да маленько, сейчас любой из трех полков недотягивает до батальона. Связи с Берлином нет, обстановка вокруг неизвестна. Ясно одно – все очень, трагически плохо. Его порыв с помощью одного корпуса решить исход битвы за Румынию сейчас выглядит мальчишеством. А не лучше ли было остаться в Болгарии? Если мы не смогли во встречном бою разгромить русских, что будет, когда они подтянут тылы, накопят резервы, установят свою власть в Румынии? Да они бы просто взорвали мосты через Дунай, и все. А так мы хотя бы смелым маршем прошли сотню километров, уничтожили немало врагов, хотя и своих много потеряли…»

Офицер авиаразведки, обнявшись с рацией, лежа смотрел в бинокль.

– Рано, рано, рано!!! – кричал он по рации.

И вот уже последние танки проезжали мост, Вакуленко, а с ним и представитель славного племени летунов заорали:

– Давай!!!

Почти одновременно подпрыгнули расположенные в двух километрах друг от друга мосты. Растянувшаяся на несколько километров колонна фашистов оказалась разрезанной на три части. Почти сразу же из облаков вынырнули три тройки Пе-2. Две из них уложили бомбы на полуразрушенные мосты. Третья высыпала свой смертоносный груз на танки. На бреющем пронеслись штурмовики и с ходу вдарили ракетами. Тут же полетели и снаряды вступивших в дело гаубиц и самоходок.

Размышления «Отца панцерваффе» были прерваны двумя мощными взрывами, перекрывающими рокот танковых двигателей и лязг гусениц, и сразу же посыпались доклады по рации: