Михаил Гуткин - Порученец Жукова

Берия сидел за столом и читал какую-то бумагу. Я вошла и отрапортовала:

— Здравия желаю, товарищ народный комиссар.

— Здравствуйте, товарищ Северова. Проходите, садитесь.

Я села на некотором расстоянии от наркома. Он отложил бумагу в сторону и посмотрел на меня:

— Как прошло совещание, Анна Петровна?

Я повторила то, что уже рассказала Трофимову.

— Это очень хорошо. Особенно то, что все единодушно поддержали предложенную резолюцию. Значит, вы сообщили Зимову действительно важную информацию. А как лично вы считаете: сумеем мы быстро наладить производство этих приборов и радиостанций на них?

— Из тех материалов, которые я в свое время читала, помню, что от первых транзисторов (так их называли в моем прошлом) до промышленного применения прошло несколько лет. Сам эффект открыли в 1947 году, а серийные транзисторы появились только через три или четыре года. Но мы уже знаем, в каком направлении двигаться, и, кроме того, это направление будет развиваться при полной поддержке государства, а не на деньги частной, хотя и крупной, компании. Я полагаю, что пройдет около года. Но тут есть еще один важный аспект, о котором я пока никому не говорила.

Берия вопросительно посмотрел на меня.

— Дело в том, что на основе этих полупроводниковых устройств можно создавать специальные машины, которые с огромной скоростью смогут производить сложные арифметические вычисления. Те расчеты, которые сейчас, например за месяц, выполняют большие группы людей, одна такая машина сможет выполнить за несколько минут. Вы, наверное, видели мой калькулятор.

Берия кивнул.

— Так вот в таких калькуляторах использованы в большом количестве подобные полупроводниковые устройства. Понятно, что такие калькуляторы мы сможем делать еще не скоро — до появления соответствующих технологий может пройти несколько десятков лет, — но выпуск более крупных и не таких быстрых смогли бы начать через три-четыре года, если бы не будущая война. И в этом направлении у меня есть неплохие знания.

— Я понял вас, — сказал Берия. — Позже мы обязательно поговорим об этом, но теперь перейдем к другому, более срочному вопросу. Возьмите эту папку.

С этими словами он передал мне картонную папку с завязками, в правом верхнем углу которой стояли три крупные буквы: «ОГВ». «Особой государственной важности, — вспомнила я инструктаж майора Григорьева. — Разрешение на знакомство с такими материалами может давать только нарком». По центру была надпись «Маша». Под надписью стояло слово «Дата», но сама дата отсутствовала.

— Посмотрите, что там внутри. Я разрешаю.

Я развязала тесемки и открыла папку. В ней лежала средней толщины тетрадь (в мое время такие в магазинах стоили около тридцати — сорока рублей). Слева, у корешка, были проделаны две дырки и через них продета толстая нитка или, если хотите, тонкая веревка. Эта нитка-веревка была завязана, приклеена к обложке тетради, и сверху стояла печать. Такая система не позволяла развязать нитку и незаметно вырвать пару листов. На обложке тетради в самом центре тоже была надпись «Маша». И тоже под названием стояло слово «Дата». В верхнем правом углу обложки тот же гриф секретности «ОГВ». Я посмотрела на Берию. Он кивнул. Я открыла тетрадь — там только пустые страницы. Правда, в правом нижнем углу каждой страницы проставлен ее номер, начиная с первой. Ох, только не это, мелькнуло у меня в голове. Видимо, Берия прочитал мои мысли, ехидно усмехнулся и сказал:

— Вы все правильно поняли, товарищ Северова. Это ваша рабочая тетрадь. И Маша — ваш рабочий псевдоним, которым вы будете подписывать все ваши документы, попадающие под гриф «ОГВ». А теперь слушайте внимательно. Сейчас товарищ Трофимов отведет вас в отдельный кабинет, в котором вас никто не сможет побеспокоить. Там вы должны вспомнить все, что проходили в школе, что читали в книгах или слышали от ветеранов про нашу войну с Германией. Даты, сражения, успехи и поражения, предполагаемые причины неудач. Короче, все. Советую разделить материалы. Сначала только даты и события. Потом все оценки и мнения. Отмечайте, с чем полностью согласны, с чем — частично, а что просто пересказываете. Пока все не напишете, из этого здания не выйдете. Задание понятно?

— Понятно, — вздохнула я.

— Вот вам один из двух ключей от сейфа, стоящего в том кабинете. Второй ключ будет у меня. И вот печать. — Он протянул мне маленькую металлическую печатку. — Документы не оставлять без присмотра ни на минуту. Нужно выйти — все собрали, положили в сейф, сейф заперли и опечатали. Устали, хотите подремать — все то же самое. Кабинет в процессе работы изнутри запираете на задвижку. После окончании работы принесете папку лично мне. Потом ключи о кабинета и сейфа, а также печать сдадите начальник секретного отдела. Трофимов покажет.

— Товарищ Берия, — буквально взмолилась я. Можно сначала я сбегаю в магазин и куплю авторучку-самописку? А то очень трудно писать и все время макать перо в чернильницу.

Тут Берия еще раз усмехнулся:

— В том кабинете будет письменный прибор. Там две самописки и пресс-папье для промокания. Захотите поужинать — все спрячете и пройдете в нашу столовую. После 21:00 будет работать только буфет. Чай с бутербродами там всегда есть. Трофимов проводит. Он сегодня дежурный. Напоминаю, что он о вашем происхождении не знает. Да, и еще… Писать будете на листах только с одной стороны и через строчку. Справа оставляйте поля не менее двух сантиметров. Если нужно будет что-то вставить в уже написанное, то на полях делайте сноски. Любые черновые записи тоже только в тетради. Если решите что-то удалить, то просто перечеркните красным карандашом. Идите работайте.

Я вышла с папкой, ключами и печаткой и уныло поплелась за Трофимовым сначала на третий этаж, а потом по коридору до нужного кабинета. Трофимов отпер дверь и жестом гостеприимного хозяина пригласил войти. Первое, что бросилось в глаза, — большой массивный стол. По размерам он если и уступал столу в кабинете наркома, то не намного. По центру стола располагался опять-таки массивный письменный прибор. Рядом пресс-папье и три телефонных аппарата. За столом стоял массивный стул с подлокотниками, а перед ним — несколько стульев, наверное для посетителей. В углу стоял средних размеров сейф. В противоположном углу комнаты была дверь. Я положила папку на стол, потом спохватилась, снова схватила ее и, сунув под мышку, пошла к той двери.

За ней оказалась еще одна комната — небольшая, с диваном и тумбочкой, на которой стояло уже только два телефона. Из нее еще одна дверь вела в небольшой туалет.

Мамочки, чей же это был кабинет? Так как мне его предоставили без проблем, о судьбе прошлого хозяина вопросов даже не возникло, что тут же подтвердил Трофимов: