Квестор - Легионы - вперёд!

— Давно за меч-то взялся, мальчик? — ответил суровый муж.

Юный стражник вспыхнул и положил руку на рукоять меча.

— Отвечай, если хочешь пройти!

— Было время, мое имя хорошо знали. Попал бы ты тогда под мою команду… Я — Деций Сей, бывший центурион Тридцатого Ульпиева легиона. А это мой сын.

— Что ты несешь?! Какого еще легиона? И зачем тебе меч?

— Затем же, зачем и тебе. Не знаешь, что мечом делают?

— Думай с кем говоришь!

— Ну и с кем же? С мальчишкой, который зря задерживает людей, чтоб показать свою власть? Совсем мы, видать, измельчали, раз таких как ты в солдаты берут.

— Что?! Да я тебя… Ко мне! Здесь готский шпион!

Стражник выхватил меч, вперед подались двое его товарищей. Бывший центурион даже не шелохнулся.

— А ну, назад! — раздался повелительный голос. — Назад, кому говорю!

Стражники нехотя вложили мечи в ножны и расступились, давая дорогу начальнику поста, чье могучее, хотя и заплывшее жирком тело плотно облегала кольчуга.

— Вот он какой, готский шпион… — начальник стражи внезапно расхохотался, при этом его жирные щеки тряслись, придавая ему сходство со старым седым мастифом. — Здорово, Деций! Какими судьбами у нас?

Бывший центурион улыбнулся.

— Надо же! Публий. Как ты растолстел-то на здешней службе!

Они обнялись, и начальник стражи махнул рукой солдатам.

— Все в порядке. Это мой старый друг.

Стражники, переглянувшись, переключили свое внимание на остальных путников, а двое друзей отошли в глубь арки ворот. Юноша неотступно следовал за ними.

— Сын? — Публий оглянулся на него.

— Да. Камиллом назвал. Когда я уже службу оставил родился.

— Это сколько ж мы с тобою не виделись! А я вот так и не женился.

— Да ты, видно, больше в еде утехи находишь. И вино, верно, по-прежнему любишь?

— А то как же! Я как услышал, что кто-то наш Тридцатый поминает, так только что не подпрыгнул. Кто еще кроме нас, стариков его помнит?

— Это точно. Я вот и смотрю, кем ты тут командуешь. Мальчишки одни, не то, что наши славные парни!

Публий вздохнул.

— Так оно и выходит. Юнцы, да такие старые мешки как я. Вот оно наше войско. Префект тут римскую армию собирает. Невиданное дело! У нас тут много кто есть, но настоящих солдат мало, а с командирами просто беда. Так что для тебя тут дело найдется. Нас, ветеранов, мало осталось, нынче же каждый меч на счету. Война вот-вот начнется.

— Война уже началась, — Деций сдвинул брови, недовольно посмотрев на старого друга. — Когда вы тут проснетесь? Эврих сжег Авенио, истребил там всех без разбора пола и возраста. Я был там.

— Так ты из Авенио? Когда нам ждать готов?

— Самое позднее завтра утром. На Лугдунской дороге солнца не видно за пылью, идет кавалерия Эвриха. Мы шли с беженцами и едва успели, но опережаем их не на много.

— Значит, осада… У нас тут многие надеются, что все обойдется, хотя слухи об их переправе и нападении на Авенио до нас дошли. Не думал, что город так быстро падет.

— Мы бы держались дольше. Предательство. Какие-то твари открыли готам ворота.

— Оборони нас Юпитер, — Публий вздохнул. — В этой войне не знаешь, откуда ждать удара. Мы тут, как видишь, тоже настороже. Даже тебя за шпиона приняли. А дня два назад, как вести дошли, готов, я слышал, по городу ловили, били кого-то…

— Готов ли Арелат к осаде?

— Будешь тут готов. Солдат в городе много, но сам видишь, какие они. Есть, правда, варвары наемные, бургунды и прочие. Припасов же, думаю, достанет. Уже две недели в Арелат свозят все, что можно с окрестных вилл. Я-то вижу, все мимо меня проходит. Укрепления же наши надежны, хватило бы только стойкости воинам.

Тут начальник стражи понизил голос.

— Слышал, что помощь к нам идет? Из Италии. Говорят, сто тысяч отборных воинов. Легионы! Попы толкуют, Господь чудо сотворил, ну а я думаю, боги наши отеческие нас не забыли и силу свою явили.

— На все воля светлого Митры. Да только я поверю, когда своими глазами увижу. Пока же надо нам на свои мечи надеяться. Кто тут командует? Я и мой сын готовы встать на стены.

— Префект всем распоряжается. Такого ветерана, как ты он с радостью примет. Говорю ж, командиров нам не хватает. Дождись-ка ты, когда я сменюсь, это скоро уже, сам тебя префекту представлю.

— Добро.

Они стояли и смотрели, как в город постепенно слабеющим ручейком вливается поток испуганных беженцев. Война дышала им в затылок своим горячим дыханием. Два часа спустя, едва на небе появились первые звезды, ворота Арелата закрылись.

Армия готов подошла к городу с севера по Лугдунской дороге. К этому времени окрестности Арелата словно бы вымерли. Все, кто мог, укрылись за городскими стенами, разбежались или попрятались. Стоявшие на стенах воины видели, как с первыми лучами солнца из-за гряды холмов появились сначала военные значки готов, затем гребни шлемов, и вот уже первые конные разъезды неторопливо растеклись по равнине. За ними показалась основная масса кавалерии, а дальше валом валила пехота. Часть войск тут же становилась лагерем против Северных ворот, остальные продолжали движение, обходя город с востока. Вскоре такие же лагеря встали против каждых из четырех городских ворот. К полудню Арелат был полностью окружен. Свободным оставался только северо-западный участок, где воды Родана плескались у самых городских стен.

По мере того, как готы окружали Арелат, среди ополченцев все больше распространялись страх и смятение. Тысячи могучих бойцов в устрашающих доспехах и шлемах, пронзительные звуки рогов, бой барабанов и воинственные крики варваров — все это было для них слишком. Мирные земледельцы и куриалы, большинство из которых никогда не держали в руках меча, испуганно переглядывались, ища поддержки друг у друга и у немногих опытных командиров.

Одним из тех, кто спокойно смотрел на приближающегося врага был старый центурион Деций Сей. Приказ префекта сделал его командиром двух сотен ополченцев, на которых была возложена оборона Северных ворот. Вырвавшись из огненного кошмара Авенио, он был полон решимости защищать Арелат, не позволить, чтобы здесь повторилось, то, что случилось с его родным городом. «Лишь бы люди не подвели», — думал он, оглядывая своих бойцов, — «А стены тут крепкие, отобьемся».

Он видел хмурые лица крестьян, кое-как облачившихся в доспехи, до боли в пальцах сжимавших топоры и мечи — Полемий опустошил городские арсеналы, раздав оружие всем готовым сражаться. Эти знают, что за спинами их жены и дети, и будут стоять до конца. Видно, что боятся они, трусят отчаянно, но, когда до дела дойдет — не должны подвести. Вот горожанам веры поменьше. Тут и там бледные юнцы и зрелые мужи, привыкшие бездельничать, слоняясь по Форуму, да орать в амфитеатре на даровых Играх. Кое-кого аж трясет. Иные, напротив, неплохо держатся, шутками перебрасываются. Но голоса-то дрожат.