Владимир Поселягин - Четвертое измерение(Черновик) книга 1-я (СИ)

- Пора Федя. Истомин, осколочный.- Суриков дав газ, кинул многотонную машину вверх по склону. Выскочив наверх, я стал быстро наводить на батарею 88-мых. Они самые опасные, и их надо уничтожить в первую очередь. Соблюдать радиомолчание сейчас уже не требовалось, и поэтому в эфире стоял сплошной мат, и раздавались команды. Из казенника с лязгом вылетела пустая гильза. Истомин тут же вбил следующий осколочный снаряд. Наведя перекрестья чуть левее батареи, снова нажал на педаль пуска. Около крайнего орудия вспухло облако взрыва, разметав расчет. Рядом показалось еще один разрыв, похоже, что кто-то добавил рядом. Зная по книгам как опасны эти орудия, приказал сперва, подавить эту батарею. Поэтому все танки стреляли именно по ней.

Осмотрев в прицел перевернутые орудия в разрывах снарядов, дал отбой. Теперь батарея ахт-ахт, опасности не представляла. Наведя прицел уже на лагерь разбегавшихся немцев, дал три выстрела осколочными, и приказал сдавать назад опять в овраг. Вокруг техники начали врезаться, вспахивая землю, болванки немецких противотанкистов. Хотя они и стреляли почти на предельной дальности, но повредить ту же гусеницу могли. Спускаясь задом в овраг, все-таки словили болванкой по маске пушки.

Дальше мы разбивались на пары, пока батарея Суслова вела огонь, мы, быстро разделившись, рванули по своим сторонам. КВ Скворцова в паре с Т-28, должны были идти в лоб, отвлекая на себя внимание. Я же с напарником, обойдя, должен ударить с тыла. Не знаю, выгорит ли этот совместно выработанный план, но приложу к этому все силы. Тридцатьчетверка покачивалась и подпрыгивала на особо больших кочках. Стукнувшись, очередной раз о броню, стал громко материться. Посмотрев, в щели обзора на командирской башенке увидел, что мы выскочили на проселочную дорогу, которую пересекал овраг. Забитую машинами дорогу. Суриков, перед обзором которого, перестали мелькать ветки кустарника и небольших деревьев, увидел окрашенный в камуфляж борт немецкого бронетранспортера с двадцатимиллиметровой зенитной пушкой на турели. После чего матерно заорав, в топил педаль газа:

- Ааа, су..и, н-на,- тут же раздался, скрежет метала, и танк, вминая борт с сидящими внутри солдатами в землю, стал наклоняться на бок. Проскочившая левее тридцатьчетверка сержанта Гурова, подмяла под себя штабную легковушку и, развернув башню, длинной очередью прошлась по остановившейся технике противника. Сдав назад, мы съехали с бронетранспортера, и, развернувшись, двинулись походу движения колоны, как раз в нужную нам сторону. Гуров, продолжая расстреливать боекомплект башенного пулемета, последовал за мной, после того, как я рявкнул на него по рации. Сминая, и сбрасывая технику с дороги, мы двигались по дороге и напоролись на два немецких танка ждавших нас. Так как я учел прошлый урок, то двигались мы с бронебойным снарядом в стволе пушки, стреляя только из пулеметов. Я всего на несколько секунд опередил немцев, успев, почти не целясь, беря их на испуг, произвести выстрел по правой трешке. Ответный выстрел заставил на миг замереть мою тридцатьчетверку. Гуров, прикрывшись корпусом моего танка, выстрелил во второго. Тут же я добавил в первого, из него начал валить черный дым. По внутренней связи, спросил:

- Все целы?- в ответ, раздался хор голосов:

- Нормалек командир!

- В порядке товарищ капитан!

- Со мной в порядке товарищ капитан! Что с танком не знаю, пока снаружи не посмотрю.- Отметился Суриков. В ответ радист тут же вставил слово:

- Ага, немцы прям ждут, что ты вылезешь! Двигатель же не заглох, значит можно двигаться дальше.

- Уймись балаболка. Может в ходовую попали!

Пришлось, рявкнуть уже мне:

- Уймитесь оба. Старшина давай вперед помалу. Дальше видно будет,- вздрогнув танк, стал набирать скорость. Вдруг, по рации за матерились голосом Гурова. Посмотрев в смотровые щели, увидел, что тридцатьчетверка Гурова вся облеплена немецкими солдатами, закрывшие все смотровые щели. Заорав, чтобы Истомин зарядил осколочный, стал быстро крутить штурвал, поворачивая башню. По броне сверху загрохотали ботинки и в крышку верхнего люка заколотили прикладами. И прежде чем прицел закрыла какая-то серая ткань, успел навести ствол орудия на танк Гурова и нажать на пуск. Что произошло дальше, не знаю, помешала ткань закрывшая обзор, внизу заматерились и мехвод и радист. Выпустив в ту же сторону, полдиска из пулемета, приказал старшине гнать в лес. Я надеялся ветками стряхнуть немецких солдат. Вдруг по броне забарабанили пули, приказав старшине, крутится на одном месте, чтобы Гуров мог достать немцев и с другой стороны, стал смотреть в одну из освободившихся смотровых щелей. Снова, забарабанили пули по броне, и сверху раздался крик, услышанный даже за грохотом работы дизеля. Осмотревшись в уже полностью свободные щели, стегнул очередью, по подбиравшимся по кювету, нескольким немецким солдатам которые несли противотанковые мины. Приказав Гурову продолжать следовать за мной, велел Сурикову, и дальше двигаться по дороге, давя брошенную из-за затора впереди, авто-технику. Немцы за это время успели отступить в ближайшие заросли кустарника. Некоторые автомашины объезжали затор, по вспаханному полю справа, слева был слишком глубокий кювет. Вот в этот затор мы врезались на полной скорости, Гуров проскочивший справа, начал уничтожать тех, кто не успел объехать затор.

Нос тридцатьчетверки, стал задираться вверх, когда мы наехали на пустой грузовик, вминая его в дорогу. Я заорал Сурикову, пытаясь перебить мат радиста:

- Давай назад,- сдавший назад танк, позволил мне навести все-таки прицел на скопление техники. Четырьмя осколочными снарядами я неплохо прошелся по ней.

- Объезжай справа,- тридцатьчетверка, объехав начавший разгораться затор, и ревя на полных оборотах, последовала за танком Гурова, успевший заметно удалиться вперед и въехать на косогор небольшого холма мешавший видеть, что твориться впереди.

- Догоняй его!- наведя прицел на уматывающий на полной скорости грузовик, проложивший во ржи просеку, приказал:

- Стоп!- довернув прицел, выстрелил. На месте грузовика появилось облако взрыва. Не знаю, что за снаряды он вез, но даже нас тряхнуло изрядно. Огненные обломки раскидало на сотню метров вокруг, и сухая рожь стала быстро разгораться. То, что тридцатьчетверка Гурова выскочила далеко вперед, спасло нас. Вдруг в эфире послышалась ругань, и приказ сдавать назад. Я увидел, что Гуров, стал уходить в сторону. Вокруг его машины вставали фонтанчики от врезавшихся в землю болванок. Несколько снарядов попало в его танк, на броне показались снопы искр. Я закричал по рации Гурову:

- Сдавай назад. Быстрее сдавай!- но было поздно. Дернувшись, тридцатьчетверка Гурова повернулась боком, расстелив на земле порванную гусеницу.