Сергей Лысак - Поднять перископ! Часть 3

Но после исчезновения Ланга в душу Михаила закрались сомнения. Да и предчувствия нехорошие… Так ли все безупречно в охране? И если предположить, что радиста похитили японцы, то надо исходить из того, что им известно о "Косатке" практически все. Поднявшись на мостик лодки, он окинул взглядом окружающий пейзаж. Корабли эскадры, стоящие на внутреннем рейде, городские постройки вдали и… водная поверхность бухты, подступающая прямо к борту лодки. И с этой стороны нет никакой охраны… Потому, что все надеются на то, что японцы не смогут проникнуть в бухту со стороны моря. Там постоянно дежурят канонерки и миноносцы. А если им и не надо проникать со стороны моря?! Ведь внутри бухты полно китайских лодок! Одолеваемый нехорошими предчувствиями, он отправился на поиски Черемисова. Нашел его на причале, когда штабс-ротмистр в очередной раз проверял посты охраны.

— Алексей Петрович, надо поговорить.

— Конечно, Михаил Рудольфович. Что-то еще случилось?

— Случилось…

И Михаил подробно рассказал о своих подозрениях. Уж очень все подозрительно тихо. Как затишье перед бурей. И есть одно направление, которое они не перекрыли. По суше до "Косатки" не добраться. Но по воде…

— Михаил Рудольфович, но ведь не смогут же японские миноносцы, или минные катера проникнуть в бухту даже ночью? Вход хорошо охраняется.

— А им и не надо проникать. В городе живет большое количество китайцев, среди которых хватает японских агентов. Среди них могут скрываться и японцы. Я бы на их месте не упустил такой случай. Видя, что проникнуть на "Косатку" со стороны берега невозможно, сделал бы из нескольких лодок что-то вроде брандеров и попытался подорвать лодку, подойдя со стороны бухты.

— Но не смогут же японцы установить минный аппарат на китайской джонке?!

— Во-первых, технически это возможно. А во-вторых, они могут обойтись и без него. Нагрузить джонку взрывчаткой и направить на "Косатку". Конечно, успех этой акции мало вероятен, но такая опасность существует.

— Гм-м… Пожалуй, Вы правы… И что Вы предлагаете?

— Во-первых, установить возле борта "Косатки" какую-нибудь старую посудину. Чтобы она выполняла роль щита. Даже если японцы и сумеют направить брандер со взрывчаткой на "Косатку", то он взорвется, не доходя до ее корпуса. И эта посудина надежно защитит лодку. Одновременно сделать по периметру что-то вроде бонового заграждения из противоминных сетей. Хуже не будет. И кроме этого, есть еще одна потенциальная угроза. Тоже маловероятная, но реально возможная.

— Какая?

— Боевые пловцы. Хоть вода и холодная, и этот вид действий довольно экзотический, но его нельзя сбрасывать со счетов.

— Ну, Михаил Рудольфович!!! Так теперь нам что — ждать морских ниндзя?! Кажется, так назывались в древней Японии шпионы и наемные убийцы?

— Так. А японцы народ упертый, поверьте мне на слово. И вряд ли упустят такую возможность.

— Час от часу не легче!!! Но почему же они до сих пор бездействовали?

— Такая акция требует хорошей подготовки. Потому, что второй попытки у них не будет, и они об этом знают. Нет сомнений, что сначала японцы попытались проникнуть на "Косатку" с берега. Но, в связи с предпринятыми мерами безопасности, отказались от этой затеи. Или оставили, как запасной вариант. А я бы на их месте начал готовить диверсионную операцию со стороны бухты.

— Ох, Михаил Рудольфович… Ладно. Признаю, это я в системе охраны упустил. Все же, морскими делами раньше никогда не занимался. Сегодня уже вряд ли успеем, но к завтрашнему дню подготовимся…

Когда жандарм ушел, Михаил решил усилить посты на лодке в эту ночь. Предчувствие близкой опасности не отпускало, а своей интуиции он доверял. Она частенько спасала его "малышку" U-177 от гибели в Атлантике…

Михаил остался ночевать на "Косатке". Командир "Енисея" предупрежден, и комендоры будут дежурить ночью на палубе у орудий. На удивленный вопрос Степанова об источнике такого беспокойства, Михаил вразумительно ответить не смог. Но дело есть дело. Вахта на "Енисее" и на "Косатке" будет внимательно следить за водной поверхностью. В случае появления любой цели освещать ее прожектором, и давать предупредительный выстрел. А при попытках приблизиться открывать огонь на поражение. Все равно, ночью ни к "Енисею", ни к "Косатке" никто подходить не будет.

Обойдя лодку и проинструктировав еще раз вахтенных, Михаил зашел в каюту, и не раздеваясь лег на койку. На столе уже ждет готовый к бою автомат. Осталось только передернуть затвор. В кобуре на поясе — старый, верный "Парабеллум". Незачем заново привыкать к нагану, все равно он скоро сойдет со сцены…

Он был уверен, что сегодня что-то произойдет. Не просто так возникает это гнетущее чувство. Как будто знаешь, что ты находишься в прицеле снайпера, и он в данный момент просто выбирает цель. Поскольку знает, что успеет сделать только один выстрел. Знакомое чувство… Именно так было перед атаками в Атлантике, которые заканчивались длительной погоней кораблей эскорта с градом глубинных бомб. Именно так было перед атакой английского самолета, когда он вывалился из облаков, и погружаться было поздно. И когда он успел всадить в него очередь из зенитного автомата за несколько секунд до того, как этот "Либерейтор" должен был сбросить бомбы, после чего он рухнул в воду в паре сотен метров от лодки. Такое не забывается…

Михаил проснулся среди ночи. На лодке тишина. Нет привычного гула дизелей и слышен каждый шорох. Легкое покачивание с борта на борт у причала напоминает, что он все же на борту корабля, а не на берегу. Глянул на часы — половина четвертого. Через тридцать минут смена вахты. Если до рассвета ничего не произойдет, то можно надеяться, что в течение дня они успеют оборудовать защиту "Косатки" от возможных диверсий со стороны моря. Обязательно надо будет выпросить у Макарова для "Косатки" хотя бы один пулемет. На крупных кораблях они есть и нужны они там, как в бане лыжи… А вот установленный на мостике "Косатки", пулемет создал бы кучу неприятностей незваным гостям, которые попытаются под покровом ночи подойти к борту. И еще пару пулеметов установить на причале, оборудовав что-то вроде дотов. Как бы в подтверждение этого, наверху грохнул выстрел и внутри лодки раздался звонок громкого боя…

Рывком подскочив, Михаил схватил автомат с сумкой с запасными магазинами и бросился прочь из каюты. По отсекам уже бежали поднятые по тревоге матросы с карабинами, дежурившие в эту ночь на лодке. Когда Михаил выбрался на мостик, наверху уже шел настоящий бой. С палубы "Енисея" гремели винтовочные выстрелы. Недалеко от причала, в лучах прожекторов, были видны две китайские джонки, которые изо всех сил пытались уйти, огрызаясь винтовочным огнем, но из-за низкой скорости и ослепления светом прожекторов это у них не получалось. Винтовочную трескотню перекрыл грохот выстрела из 75-мм орудия "Енисея" и было видно, как снаряд попал в одну из джонок. Деревянная посудина накренилась и замедлила ход еще больше. Второй выстрел накрыл вторую джонку. Видно было, как с них за борт прыгают люди и пытаются отплыть в сторону. Но стрельба с "Енисея" не прекращалась и снаряды с пулями не оставляли им шансов остаться в живых. Вахтенные матросы "Косатки" также вели огонь из карабинов в направлении противника, но Михаил сразу бросился к установленному на мостике лодки переносному прожектору, включил его и стал обшаривать лучом водную поверхность поблизости. И почти сразу же обнаружил две пары пловцов, двигающихся по направлению к "Косатке" и толкающих что-то перед собой.