Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

Как ни странно, британская блокада оказала благотворное действие не только на банковские счета директоров, но и на самое Рус-Ам. Невозможность в полной мере реализовывать меха позволила Баранову продлить запрет на забой котиков и тем спасти их популяцию на Прибыловых островах. Потребности в продовольствии полностью покрывались поставками из Калифорнии, Сандвичевых островов и Кантона (через бостонцев). Европейские товары доставлялись ими же. Обходились они дорого, но всё ж много дешевле, нежели сухим путём из России через Охотск. Этими торговыми операциями, а ещё более системой контрактов, правитель поставил под контроль их деятельность, "выводя" ее за пределы Русской Америки в новые районы, при этом лишая бостонцев возможности их исключительной эксплуатации и тем самым ограничивая ущерб от возможной упущенной выгоды. Контрактная система позволяла временно заменить конкуренцию на нейтрализующую ее кооперацию. Характерный пример: летом 1811 г. Баранов жаловался, что капитан Блэнчард прибыл "на беду нашей компании", а уже в конце 1811 г. контракт сделал Блэнчарда (Бланшарда) временным компаньоном РАК.

Торговля с племенами северо-запада к тому времени стала много более опасной и менее прибыльной. Узнав истинную ценность своих товаров, индейцы стали требовать за большого калана хорошее ружьё и 10 зарядов к нему в придачу. Кроме того они уже были отлично вооружены, имели даже пушки и, при случае, старались просто перебить экипаж неосторожного купца, сохранив таким образом свои меха, получив необходимые товары и заработав при этом славу отважных и удачливых воинов.

Заключая подобные контракты, Баранов проявлял инициативу, не санкционированную Главным Правлением РАК и шел на определенный служебный и коммерческий риск. В дальнейшем, будучи фактически признана Правлением, практика совместных промысловых экспедиций, выгодная и Баранову, и бостонцам, становится обычной; инициаторами при этом выступают бостонцы. Для них контрактная система была чрезвычайно выгодной, чем объясняются та настойчивость, с которой они добивались совместного промысла и то дополнительное влияние на них, которое приобретал Баранов. Контракт на такой промысел с его стороны был знаком благосклонности и доверия. Наличие охотников-алеутов давало возможность создать в удалении от испанских поселений линию промысловых баз, где добывались котики или с которых во всех направлениях прочесывалось побережье в поисках каланов. При этом бостонцы оставались в безопасности, а риск плена и даже гибели приходился на долю алеутов.

Особо доверенные капитаны нанимались в Компанию целыми кланами. Например одновременно на службе Компании были: уже известный нам О'Кейн на корабле "Эклипс", его шурин, Оливер Кимболл, командовал кораблём "Пикок", а прежний корабль О'Кейна, носивший его имя, шел под командой его компаньона Джонатана Уиншипа. Помощником капитана с ним шел его брат Натан, который двумя годами позже сам заключил контракт, командуя судном "Альбатрос". В те же годы в компанейской службе находились также Джонатан Эйрс на "Меркурии", Вилиям Дейвис на "Изабелле", Томас Мик на "Аметисте", Исаак Уитмор на "Хароне" и Вильям Бланшард на "Кэтрин". Появился даже стандартный бланк контракта, в котором указывалось число отпускаемых байдарок с промышленниками под присмотром двух русских, именовавшихся "поверенными" и имевших привилегию содержаться "каютным столом" наравне с судовыми чинами. Только им подчинялись промышленники и только они были вправе взыскивать с последних за проступки; зверобои ограждались от обид со стороны экипажа, особо подчеркивались "свобода" посылаемых с ними женщин (до четырех человек для починки и шитья одежды и байдарок) и их безопасность от сексуальных домогательств команды.

В случае же, если кто-то из алеутов будет захвачен испанцами, убит "тамошними народами или как иначе пропадет должно платить за каждого в пользу его семейства и родственников по 250 далеров в Компанию, предоставя право удовлетворения здешнему начальству". Все возможные претензии со стороны Испании капитан должен был принимать "на собственный свой отчет".

Капитан также обязывался в случае недостатка у партовщиков продовольствия подкреплять их судовой провизией, никогда не оставлять в населенных местах без вооруженного прикрытия. Предполагался строгий взаимный учет поступавших мехов. Добыча по возвращении делилась поровну, причем за свою половину капитан должен был "заплатить в Компанию товарным расчетом или тем же промыслом" (мехами) плату, причитавшуюся алеутам за каждого добытого калана в зависимости от сорта. Пушнина, выменянная у туземцев, считалась "общею к разделу".

Хотя в те же годы Баранов посылает в Калифорнию и собственно компанейские суда, до 1812г. он не отказывается от контрактной системы, весьма выгодной РАК: Кроме половины добычи (по сути, платы за сданных в аренду алеутов) Компания получала солидную компенсацию за людские потери и дополнительный доход в виде взносов "для платежа алеутам"; нетрудно догадаться, что из этих сумм самим алеутам или их осиротевшим семьям доставалась (в виде товаров) лишь малая часть.

Контрактная система, сделавшая основными добытчиками калана не местных индейцев с их неразвитой культурой морского промысла, а самых умелых в мире охотников на морского бобра - алеутов и эскимосов Южной Аляски, означала переход к ускоренному тотальному уничтожению калифорнийских популяций этого животного - последних сравнительно хорошо сохранившихся популяций калана в мире. Всего за годы совместного промысла бостонцев и РАК в Калифорнии было добыто не менее 110 тыс. каланов.

Но этот же мощный приток мехов, при невозможности реализовать их прямым путём, позволял правителю выкраивать немалые суммы, а освобождённые от промыслов суда использовать для других целей. Капитан-лейтенант Леонтий Гагемейстер на "Мангазее", вместо кругосветки несколько месяцев безуспешно искал острова, якобы обнаруженные в XVIIв. между Японскими и Сандвичевыми островами.

Капитан Головнин на "Юноне" исследовал Курилы. Правда невезучий капитан опять попал в плен, был захвачен японцами и провёл у них 13 месяцев. Одна за другой снаряжались экспедиции для исследования Нового Альбиона, съёмки берегов и приведения в российское подданство тамошних народов. Лейтенант Штейнгель исследовал бассейн Орегона. Александр Андреевич даже смог вернуться к своему старому чукотскому проекту. Он вызвал из Каргополя брата Петра и отправил его возобновить торговлю на Анадыре. Располагая достаточным капиталом и поддержкой старшего брата, Пётр Баранов смог возродить жизнь в опустевшем после ликвидации Анадырского острога крае. Кроме крепости на среднем течении Анадыря он основал небольшой торговый центр в устье этой же реки. Около него начали селиться чукчи, образовался посёлок названный Новомариинским, а позже он вырос в город Анадырь.