Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ

В одной из областей в верховьях Миссури много лет скупала у индейцев меха фактория Форт-Юнион, принадлежащая Новоорлеанской компании. Однажды там появились торговцы, агенты другой фактории, Форт-Маккензи, и стали скупать пушнину по более выгодной цене. Тогда торговцы старой фактории решили наказать индейцев, сдававших пушнину конкурентам. В 1837 году на пароходе был отправлен в Форт-Юнион человек, больной оспой, а предупрежденный управляющий факторией созвал в гости 500 лучших охотников из числа тех, кто сдавал пушнину конкурентам. В фактории всем им подарили одеяла, в которые перед тем заворачивали оспенного больного. Не прошло и месяца, как весь народ заболело оспой. Это достойное каторги преступление не привело к наказанию ни одного из убийц и привлекло внимание газет только потому, что торговец из фактории Форт-Маккензи посетил одну из деревень зараженных индейцев. Он увидел, что среди палаток валялись сотни трупов и только две оставшиеся в живых женщины пели погребальные песни. Торговцы-преступники не только убили таким образом индейцев, но и нажились на их гибели, сняв с покойников одежду, сшитую из отборных шкур, и отправили ее в свои лавки, торговавшие в городах.

Так что не удивительно,что при отсутствии федерального вмешательства, Джорджия и Теннесси начали против чероков прямой разбой, используя аресты, убийства и поджоги. В мае 1834 года Джон Росс был арестован, а здание газеты "Феникс" сожжено. Особняк богатейшего черока Джозефа Ванна, был конфискован ополчением Джорджии, а точнее его полковником Вильямом Бишоп, а моравская миссия и школа были превращены в штаб ополчения. Когда Росс отправился в Вашингтон, чтобы выразить протест, президент Джексон отказался с ним встречаться.

Как это часто бывает в тяжкие времена в народе начался раскол. Большинство чероков склонялись к тому, чтобы остаться во что бы то ни стало и главой их был сам Джон Росс. Меньшинство, не более десятой части чероков, напротив, полагали, что переселение - лучший выход для народа. Во главе их стояли: Мэйджори Ридж, его сын Джон, брат Дэвид Вэйт и племянники Стенд и Элиас. Мэйджори Ридж и Дэвид Вэйт, в отличие от Росса, являются чистокровными индейцами и ведут свое происхождение от великих вождей прошлого. Оба они обзавелись плантациями, женились на американках из благородных семей и были приняты в высшем обществе.

Окончательный раскол произошел, когда делегаты от обеих партий отправились в Вашингтон. Каждая привезла свои предложения и президент Джексон сделал ловкий ход - он дал аудиенцию и тем, и другим и подлил масла в огонь их междоусобной борьбы.

Партия Риджей-Вэйт приняла участие в подготовке договора, по которому чероки обязывались переселиться на Запад за компенсацию в 5 млн. долларов. Племенной совет во главе с Россом отклонил договор и на встрече с президентом Джексоном в Белом доме (среда, 5 февраля 1834 года) Джон Росс попытался получить за земли чероков 20 миллионов долларов учитывая найденное в Джорджии золото и компенсацию за нарушенные прежние договоры. Президент Джексон вышел из себя, заявив, что "с Великим Отцом шутки плохи!". И снова предложили всего 5 миллионов. Росс от этой суммы отказался и большинство народа его поддержало.

Тогда, в декабре 1835 года, партия Риджей-Вэйт решилась на самоубийственный шаг. 29 декабря Мэйджори Ридж, его сын Джон и братья Вэйты единственными из вождей чероков поставили свои подписи под договором в Новой-Эчоте. На подписание документа пришли всего 350 человек. Из них только около ста, по законодательству чероков, имели право голоса. Ни Росса, ни других власть имущих там не было. Условия договора были таковы: чероки в два года обязывались переселиться на Запад за компенсацию в 5 млн. долларов и 330 тысяч десятин земли на Индейской территории. (северо-восток современной Оклахомы и пограничная часть Канзаса). Сами "риджиты" (или, как их стали называть, "договорная партия") считали, что им повезло ибо условия могли быть и хуже.

Однако так не считало почти весь остальной народ чероков. Совет во главе с Россом пытались обжаловать его в Верховном суде Соединенных Штатов, и более того - суд признал договор недействительным. То, что договор сей был откровенной фикцией, не у кого не вызывало сомнений. Видя столь предосудительное нарушение закона, против договора выступили даже такие убежденные противники индейцев, как Дэвид Крокетт и Даниэль Вебстер.

Но президент Джексон отказался его аннулировать. Отказался и ныне действующий президент, Ван Бюрен. Договор в Новой Эчоте был утвержден в Сенате 31-м голосами "за" и 15-ю "против". Против были Генри Клей, Дэвид Вебстер, Эдвард Эверетт и другие влиятельные политики.

Под угрозой расправы со стороны собственных соплеменников, 350 членов "договорной партии" и 2000 членов их семей быстро собрали свое имущество и перебрались на Запад. Большинство же осталось в Джорджии. Видимо, они никак не могут поверить, что их погонят с родной земли силой, что неизбежно и случится.

Джон Росс послал Яналуску в Белый Дом просить защиты. Но Джексон был

безразличен и холоден к отважному воину, спасшего ему жизнь. Выслушав

просьбу он бросил: "Аудиенция закончена, сэр. Ничего не могу для вас сделать".

Смею думать, что эти люди с радостью согласятся переселиться в Российские владения если получат земли и надежные гарантии своих прав.

До меня дошли слухи о страшной эпидемии оспы, которая обезлюдила значительные территории в Российских Американских колониях. Если слухи эти верны, то следует также заметить, насколько чероки цивилизованы, что производят у себя поголовную вакцинацию, которая мало доступна их европейским соседям…"

Депеша ещё не успела дойти до Ст.-Петербурга, как события стали неуправляемыми. 23 мая 1838г. 4000 солдат и 3000 добровольцев под командованием генерала Винфилда Скотт вторглись в индейскую страну и вписали черную страницу в историю Соединённых Штатов.

"В короткое время страна была перевернута кверху дном вооруженными отрядами, утверждавшими, что они - правительственные чиновники, прибывшие позаботиться об индейцах. Творимые ими преступления просто растоптали всякое понятие о цивилизованных людях.

Мужчин, работающих в полях арестовывали и гнали на сборные пункты.

Женщин выталкивали из домов. А они в большинстве даже не понимали

языка, на котором говорили солдаты. Детей отнимали у родителей и

собирали в отдельных загончиках, где земля вместо подушки, а небо вместо одеяла. Стариков и немощных гнали штыками. В одном доме случилось горе. Умер ребенок. Мертвый малыш с грустным лицом лежал на медведвежьих шкурах и женщины готовоили его к погребению.

В этот момент всех арестовали и выгнали на улицу. Я так и не знаю, кто похоронил тело. В другом доме жила одинокая мать, вдова с тремя детьми. Один - совсем еще младенец. Когда за ней пришли, она прочла молитву на своем языке, попрощалась со старым верным псом, привязала младенца за спиной, двоих других детей взяла за руки и отправилась в изгнание. Но испытание оказалось не по силам. У нее случился сердечный приступ и она упала в реку вместе с младенцем за спиной и двумя другими детишками, продолжавшими цепляться за ее руки.